Внутренняя несвобода

ВЕРХ

Мы живем с ощущением, что какие-то тормоза препятствуют нам доводить дело до конца, настаивать на своем в острой ситуации, противостоять давлению.
Мы уступаем, а потом удивляетесь - почему? Мы ругаем себя - зачем?
И снова поступаем также. И снова у Нас появляется ощущение, что нашу волю парализуют какие-то тормоза.
Мы чувствуем в себе тормоза и ограничения.
Когда мы рождаемся , наше поведение целиком определяется инстинктами.
Их проявления ничем не сдерживаемы, их удовлетворение приносит непосредственное удовольствие, а в сознании еще нет необходимости.
Мы попадаем в конкретную социальную среду с ее запретами, формами и стереотипами поведения, нормами.
Всякое действие, не соответствующее этим нормам, встречает отрицательные санкции - чаще всего со стороны родителей.
Все эти одергивания и требования воспринимаются нами некритически.
Мы их усваиваем и они становятся частью нашей психики.
Система этих запретов обретает некую целостность, самодовлеющее существование.
И теперь в нашем бессознательном борются две сущности - изначальный зверек, система животных инстинктов, и надсмотрщик - система запретов, общественных норм и стереотипов.
Позже, уже на фоне борьбы этих двух сущностей, происходит становление индивидуального самосознания нашей личности.
Итак, в психике каждого человека присутствует надсмотрщик, который контролирует его индивидуальные инстинктивные проявления, делает его приемлемым членом общества.
Как только зверек пытается совершить нечто, для общества неприемлемое, надсмотрщик тут же предъявляет флажок "НЕЛЬЗЯ!", и зверек замирает в испуге.
Существование надсмотрщика неизбежно - ведь без некой унификации поведения и обеспечения взаимной безопасности невозможно существование никакого общества.
Надсмотрщик обеспечивает социальную приемлемость каждого индивида.
. Благодаря этому надсмотрщику мы всегда знаем, что можно и что нельзя.
Но знаем это только если живем в той же культурной среде, в которой мы формировались с ее запретами, ограничениями, установками и предписаниями.
В других кругах, слоях общества, культурах наше поведение оказывается странным и неприемлемым для других
Надсмотрщик делает нас приемлемым членом общества, но при этом он не универсален, неадаптивен, в отличие от сознания.
Кроме этого, у него есть еще один недостаток. Он гарантированно делает Нас рабом.
Общество как система заинтересовано в формировании управляемых исполнителей, рабов, готовых бессознательно приносить свои интересы в жертву интересам общества. На энергии подобных действий и зиждется стабильность общества как такового.
Запрограммированные как хронические неудачники, как рабы обстоятельств, установлений, стереотипов и чужих манипуляций, мы оказываются неспособными к преодолению самых обычных препятствий, к противостоянию чужой воле, к отстаиванию своих интересов.
Это не дает возможности раскрыться нашему творческому потенциалу.
Мы заблокировали свои творческие способности и не являемся творцом своей судьбы.
И здесь наши личные цели отличаются от целей нашего надсмотрщика, от интересов общества, которые он столь навязчиво представляет.
Чем более Мы свободны от навязываемых стереотипов поведения, тем более эффективно Наше личное поведение с точки зрения ваших личных целей.
Сужая сферу компетенции надсмотрщика и расширяя сферу сознательного Я, МЫ можем добиться повышения целесообразности наших усилий, а значит - и их результативности.
В НАС есть очень много запретов, которые снижают нашу личностную эффективность в сотни раз.
Ресурс повышения нашей личностной эффективности - внутренняя свобода.
Мы ощущали отсутствие внутренней свободы , присутствие рамок , за которые мы не можем выйти.
При высокой степени внутренней несвободы свобода внешняя оказывается бесполезной . .
Рамки внешней свободы пугают, давят, делают ощущение внутренней несвободы мучительной.
НАМИ овладевает "бегство от свободы", формирование в психике механизмов адаптации раба к условиям свободы без выхода из рабского состояния.
Наше желание достичь внешней свободы через отрицание превращается во внутреннюю несвободу. Убийство надсмотрщика оставляет сознательное Я наедине с инстинктами "зверя". И сознание уступает.
Мы осваивали различные методики повышения личной эффективности посредством изучения манипулятивных техник .
Мы затрачивали значительные усилия для того чтобы быть эфективныеми.
Но освоение этих техник повышало эффективность лишь до некоторого предела
. Этот предел определяет действие базового ограничителя - вашей внутренней несвободы. С какого-то момента мы наталкивались на внутренние препоны.
Наше бессознательное начинает жестко противодействовать Нам в реализации задуманного.
Мы напрягаем волю, чтобы действовать, но у вас пресекается дыхание, начинаются проблемы с давлением и сердечной деятельностью, мозговые спазмы.
Война со своим бессознательным ради поддержания социальной эффективности ставит Нам пределы роста и заставляет платить своим здоровьем за "не по рангу" достигнутое положение.
Мы остаетемся рабом. Пусть высокопоставленным, высокооплачиваемым - но рабом. И Наш надсмотрщик делает все, чтобы Мы не прыгали выше головы.
Эффективная стратегия заключается в освобождении своей психики от запретов, в постепенном выдавливании из себя надсмотрщика. Впрочем, выдавливании лишь до определенного предела, лишь в той мере, в какой он сковывает, а не охраняет ваши творческие потенции.
Внутренняя свобода - тот ресурс, который позволяет нам более эффективно, чем другие, реагировать на ситуацию.
Чем меньше тормозов нас сковывает, тем больше наша способность контролировать ситуацию, управлять обстоятельствами.
Чем больше свобода - тем выше эффективность.
Более свободный человек видит больше возможностей для своей самореализации, у него меньше тормозов, чтобы ими воспользоваться.
Судьба предоставляет нам шансы каждый день. Увидеть их или воспользоваться ими нам все время мешает надсмотрщик: он уверен, что это - не для нас, а для неких "высших людей". Но как раз более свободные и есть эти "высшие".
Нам следует осознать существование в своей психике тех структур, которые делают нас рабом - норм, ограничений, моральных сентенций, стереотипов поведения, цензора-надсмотрщика, репрессирующего все позывы бессознательного, исходящие от эгоистичного животного и противоречащие этим нормам и ценностям.
Нам следует усвоить, что все эти структуры существуют в интересах общества, а не в наших личных интересах.
Мы заинтересованы в существовании общества и в социальном взаимодействии.
В силу этого мы не заинтересованы в разрыве с обществом и в абсолютном (как того желал Ницше) разрыве с его моральными нормами.
Не в наших интересах дойти до конца в процессе своего освобождения, то есть пойти на поводу у животно-эгоистичных импульсов бессознательного.
Последнее обстоятельство придает несомненный резон той аргументации, которую несомненно подкидывает Наш надсмотрщик Нашему Я и которую бесконечно воспроизводит коллективное "сверх-Я" в виде этических и религиозных учений и суеверий. Действительно, абсолютная свобода означает превращение в зверя и означает разрушение социума или выпадение из него с потерей тех преимуществ для выживания и самореализации, которые этот социум дает.
Вместо преимущества абсолютная свобода дает деградацию. Естественная, казалось бы, после осознания внутреннего своего рабства, идея от этого рабства полностью избавиться, на самом деле совершенно неверна.
Мы рассмотриваем проблемы в ключе дуального противостояния "надсмотрщик-зверь"
Этооказывается недостаточным для осознания существа проблемы, поскольку оставляет в стороне главного носителя интересов, в пользу которого мы и должны действовать - наше сознательное "Я".
Наше это "Я" вовсе не тождественно зверю, не является субстанцией ни биологической ни социальной, а неким синтезом и снятием обеих этих форм развертывания материи. Еаше "Я" существенно заинтересовано в обществе, однако, не просто в том, чтобы быть членом этого общества, но в том, чтобы иметь максимальные возможности для реализации своего творческого потенциала.
Таким образом, наше "Я" преобразует естественный биологический эгоизм бессознательного в эгоизм социальный, осознанный и ответственный.
Но те же механизмы, которые созданы эволюцией для обуздания животного бессознательного эгоизма, по инерции вступают в борьбу с позывами сознательного "Я" и тормозят его активность. Задача заключается в том, чтобы именно этот эгоизм освободить от пут "сверх-Я", от довлеющего над нашей свободой надсмотрщика.
Достижение абсолютной внутренней свободы недостижимо. Но оно и не нужно. Достаточно быть просто свободнее других.

НИЗ