Оптимальный вариант проработки - использовать Шаблон №1 без обработчиков
Как проработать тему самостоятельно и более глубоко - Процедура ТЕОС - для проработки своих состояний

***********

Обида по книге Ю.М.Орлова)
автор: irukandji

Прото по книге психолога Ю.М.Орлова "Обида".

ВЕРХ

• Когда МЫ не знали, не понимали того, что Мы учились обижаться так же как жестам ходьбе и пользованию вилкой. Обида - орудие управления НАШИМИ (человеческими) отношениями, которая действовала автоматически.

• Когда НАША обида, как и любая другая эмоция, выполняла важную функцию в выживании, в частности, приспособлении НАС и людей друг к другу.

• Когда я обижалась на другого, он страдал от чувства вины, так как его поведение не соответствовало моим ожиданиям, и он должен был изменить свое поведение так, чтобы меня не обижать. Следовательно, эмоции выполняли для НАС положительные функции в приспособлении НАС и людей друг к другу, и не обязательно было эти эмоции совсем уничтожать, хотя это почти невозможно было сделать по желанию.

• Когда в НАШЕЙ жизни, отдельного человека получалось так, что эмоции у НАС были или недоразвиты или подавлены, возникала эмоциональная тупость, являющаяся симптомом болезни, шизофрении.

• Когда НАШИ эмоции были развиты чрезмерно, то они приносили и страдание и большие неудобства в жизни. МЫ чрезмерно обидчивый или боязливый человек не только САМИ страдали, НАШИ нервы быстро истощались, но МЫ еще и невольно заставляли страдать других.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали, того, что: обида и психосоматика: это были НАШИ болезни гнева, опухоли гипертоническая болезнь и женские болезни.

• Мы часто были благополучны и неблагополучны в зависимости от того, какие, хорошие или плохие эмоции возникали в данный момент в общении с другим человеком.

• Когда то же могло происходить и при отсутствии у НАС реального общения, в результате непроизвольного движения НАШИХ мыслей, моделирующих общение.

• Когда НАС обидели неделю назад, а сейчас по пустячному движению мысли МЫ чувствовали, как в НАС из глубин души снова всплывали те же переживания, что были тогда.

• Когда НАМ опять становилось обидно. Вследствие такого, непроизвольного мышления МЫ оказывались в плену бывших чувств, хотя здесь и теперь НАС никто и не думал обижать.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали, не принимали, того, что мышление - великое достижение НАШЕЙ духовной эволюции человека, но оно было одновременно и источником НАШЕЙ боли.

• Когда НАШЕ мышление протекало непроизвольно, оно могло причинять вред. Мышление, таким образом, могло быть патогенным, то есть порождающим болезнь.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не принимали, того, что некоторые йоги утверждали: "Убей свою мысль, прекрати ее движение, иначе она тебя самого убьет!" они предлагали прямое требование, так как мысль приносила зло и его уместно было прекратить. Это было для НАС чрезмерное требование, трудно выполнимое, похожее на такое лекарство от головной боли как обезглавливание. Прямой и грубый подход здесь был неуместен. Было вернее для НАС требовать не полного прекращения движения мысли, а сделать это движение правильным и безвредным.

• Когда многие НАШИ болезни и страдания порождались хроническим эмоциональным стрессом. Говорят, что в плохом мире невозможно без стресса и чтобы быть здоровым нужно улучшить этот мир. Ради этого даже была сделана революция. Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали того, какую часть мира следовало улучшать или государство, или НАШУ семью, или НАШ быт, или НАШЕГО мужа, или НАШИХ друзей и коллег. Но это все равно не разрешало проблемы, так как основная часть эмоционального стресса исходила из головы, из болезнетворного нашего мышления.

• Когда стресс был для НАС естественное порождение жизни. Он сам по себе был безвреден, а наоборот способствовал НАШЕМУ совершенствованию в приспособлении к стрессу. Если НАШ стресс был слишком длителен, то он с неизбежностью приводил к болезням адаптации, возникавшим вследствие истощения защитных сил организма. Большинство НАШИХ болезней продолжались и после прекращения стресса.

• Когда для НАС основными стрессорами, то есть источниками стресса являлись стихии природы, общественные отношения и мышление человека.
• Когда НАШЕ мышление, которое порождало плохие эмоции, создавало эмоциональный стресс и болезни адаптации, МЫ называли это патогенным мышлением. Патос - болезнь. Оно было таково именно потому, что действовало непроизвольно, само по себе, вопреки НАШЕЙ воле и бессознательно. Вследствие этого МЫ оказывались беззащитными перед НАШИМ умом.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали того, что с нами делали неуправляемые мысли.

• Когда с того дня как МЫ существуем, перед НАМИ стояла задача спасения от собственных мыслей. Если бы МЫ могли произвольно отключать свои мысли, то, наверное, МЫ были бы более благополучны, так как страдали бы только от реальных неприятностей, а не от мнимых, которых сейчас нет, но которые порождались НАШЕЙ мыслью.

• Когда НАШ сосед купил автомобиль, который МЫ хотели, а НАМ было неприятно, хотя ничего плохого с НАМИ не произошло, а изменения произошли у него. МЫ видели, что НАШ муж счастлив, радостен, и НАМ следовало бы радоваться, так как МЫ его любили. Но в НАШЕЙ голове под влиянием информации, полученной от соседки, зрела убедительная мысль, что он влюбился в НАШУ подругу, и НАШЕ сердце сжималось. Получался контраст: МЫ были несчастны в той мере, в какой был радостен НАШ муж. МЫ от душевной боли продумывали планы преступления, которое пока не совершали из страха перед возмездием суда.

• Когда в данный момент с НАМИ ничего не происходило, это в муже: он любит и НАС, и НАШУ подругу! Количество любви в НАШЕМ окружении возрастало. Надо, казалось бы, радоваться. А МЫ, дрожа от гнева, навязчиво думали о том, когда, каким образом, кому, или ему или ей, подсыпать стрихнину в суп, или самой выпить сильно действующий яд, В голове бродили не обоснованные мысли, что НАС разлюбили, что НАША значимость для него уменьшилась, что над НАМИ смеялись!

• Когда МЫ обижались, а НАШ желудок защищал НАС от обиды тем, что выделял кислый сок в пустой желудок без приема пищи, хотя НАМ было не до еды. Обида стимулировала приступ гастрита, который облегчал НАШЕ состояние обиды, так как психическая энергия обиды начинала работать в поджелудочной железе и состояние обиды ослаблялось. Энергия НАШЕЙ обиды, таким образом, преобразовывалась в боль в желудке. А лечащий врач, не зная этого, назначал НАМ диету и что-то бормотал о слабости слизистой и наследственности...
• Когда НАШ организм вел себя так потому, что МЫ гастритная личность. А у другого или у НАС на страже его или НАШЕГО благополучия стоял желчный пузырь. Он тоже защищал его, или НАС например, от обиды тем, что в момент обиды, которая была причинена за обедом, закрывала сфинктер. Когда было съедено что-то жирное, казалось бы, выделяй желчь в тонкую кишку, чтобы растворить жир. Но этот глупый пузырь закрывался и просто таки лопался от давления! Ведь печень знала свое дело и не переставала выделять желчь.

• Когда боль в НАШЕМ желудке или желчная колика спасала НАС от обиды. Но какой ценой! Ценой психосоматической болезни.

• когда НАШИ эмоции делали НАС несчастливыми и больными. МЫ легко могли найти их в своей жизни и в жизни других. НАМ, когда плохо, хотелось чтобы стало лучше.

• Когда в свое жизни МЫ знали три способа борьбы с собственными плохими эмоциями: сдерживание, переключение и утоление эмоции. Какой из этих трех приемов становился преобладающим - зависело от НАШЕЙ привычки. МЫ обижались, но делали вид, что НАС это не трогало. МЫ упивались своей обидой, показывая всем, что МЫ обижены с тайной мыслью мучить обидчика чувством вины.

• Когда любая НАША эмоция имела свою программу реализации, утоления. В гневе МЫ дрались, в страхе убегали, при обиде, чувстве вины или стыде МЫ действовали по привычке, сложившейся с детства, к обиде или стыду не подключался какой-либо внутренний орган. В драке утолялся гнев. После хорошей драки МЫ чувствовали бы удовлетворение, а не только победитель.

• Когда НАС побежденного, терзали эмоции: стыд и чувство неудачи и слабости. Эти эмоции, порождались НАШЕЙ мыслью о том, что МЫ побеждены. Иногда был гнев, но не было объекта нападения. Тогда активизировался НАШ ум. Можно было вообразить, что НАШ неприятель провалился в люк с нечистотами или он заразился чесоткой, его терзал нестерпимый зуд, и он не мог удержаться, чтобы не чесаться на торжественном приеме. Это как-то ослабляло НАШУ эмоцию вражды или гнева.
• Когда с иными эмоциями дела обстояли разно, в зависимости от НАШИХ привычных переключений и замещений. Стыд у НАС мог превратиться в гнев, и пока сохранялся стыд, МЫ были гневны, раздражительны, взрывоопасны, ища жертву для вымещения. Это происходило так потому, что НАША программа утоления стыда неопределенная, а у гнева веками было все отработано. Притом НАМ следовало принимать во внимание и приличия, в обществе гневаться было не стыдно, а стыдиться - стыдно. Как бы полно НАША эмоция ни была утолена, это не решало проблемы, так как эмоция исчезала на время, а далее, вследствие повторения, наоборот, приобретала способность быстрее возникать и сильнее действовать.

• Когда МЫ обидчивые с каждой обидой становились все более обидчивыми, МЫ стыдящиеся - стыдливее. Бывало, что внешнее выражение НАШИХ эмоции иногда подавлялось окружением. НАШ гнев путем эмоционального заражения вызывал гнев агрессию окружающих и это вынуждало НАС сдерживать свой гнев. Однако не всегда НАШИ эмоции могли быть утолены.

• Когда НАШЕ сдерживание было не эффективным средством управления эмоциями, так как связанная в ней энергия искала другого выхода и находила повод для своего выражения. МЫ - женщина, проглотившая мелкую обиду, не успокаивались, пока не устраивали крупную сцену ревности по какому-либо ничтожному поводу или намеку о прошлых увлечениях НАШЕГО мужа. Этого не произошло бы, если бы НАША обида не сдерживалась.

• Когда НАШЕ слабое чувство зависти к партнеру могло вылиться в донос на него в налоговую инспекцию. Оказывается, что самое лучшее для окружающих, если сдерживаемая эмоция у НАС превратилась бы в симптом психосоматической болезни. По крайней мере, не наносился бы прямой вред окружению! При этом вместо переживания эмоции, например, обиды МЫ переживает ли бы симптом болезни, что вызывало бы сочувствие окружающих. вышеописанное подтверждало, что сдерживание - не эффективное средство управления эмоциями.

• Когда ослабление НАШЕЙ сдерживаемой эмоции могло достигаться посредством переключения на увлекательное дело. МЫ отвлекали ум от праздной работы, чем уменьшалась вероятность возникновения нежелательных эмоций в период досуга. Когда МЫ играли в футбол или в теннис, НАМ было не до обид или стыда.

• Когда МЫ - хозяйка с увлечением делали торт или доводили до блеска декоративную посуду в шкафу, у НАС на это время утихали мысли, порождающие обиду или ревность.

• Когда НАШИ переключения на повседневные удовольствия выступали как средство контроля плохих эмоций. Добавим, что любое сосредоточенное занятие, притягивая внимание, давало временное облегчение от тирании НАШИХ эмоций. Поэтому МЫ - увлеченные люди были более здоровы. Функции переключения могли, по преимуществу, исполнять еда, секс, приятное общение. Они имели готовые программы своей реализации, захватывали НАШЕ внимание полностью и на время своего действия избавляли НАС от болезнетворной работы ума.

• Когда НАШИ устраняемые эмоции были очень сильны и постоянно воспроизводились, имели хронический характер, эти виды переключения становились навязчивостями. Еда для НАС выступала как защита от эмоций. МЫ в состоянии страха, тревоги много ели. Иногда МЫ избавлялись от плохих эмоций путем беспрерывной болтовни по телефону, через злословие, посредством развлечений и сборищ по интересам. Э.Берн описал все эти замещения, происходящие в виде игр, которые мы играем. На время, пока мы играем, эмоции нас оставляют, но стоит прекратить играть, как они возникают с новой силой. Нас принуждают играть именно эмоции.

• Когда МЫ при волнении применяли транквилизаторы, которые, по мнению фармакологов, тормозят процесс восприятия неприятного стимула. Врачи же стимулировали применение НАМИ химии, в качестве лекарств, так как это было просто и удобно. Кроме того, давало быстрый внешний эффект. Снижалось стимулирование НАШИХ эмоции за счет того, что МЫ "душевно слепли". Казалось что, что все уладилось. Но это было не так.

• Когда МЫ обижались на мужа и в НАС пробуждался гнев и мстительность. "Я бы его убила!" Понимая, что это приведет не к убийству, а к ссоре, принимали тазепам и получали мнимое и временное умиротворение. "Я становлюсь тупой, кажется, что энергия гнева превратилась в сонливость. А мысли остаются теми же. МЫ замечали, что после того как действие лекарства кончалось, обида все равно восстанавливалась полностью, продолжала существовать скрыто, и находила повод и путь к проявлению.

• МЫ были уверены в том, что транквилизатор не способствовал угашению обиды или забыванию ее. Просто МЫ тупели, и при этом невозможно было мыслить саногенно Далее выявлялось, что, загнав обиду внутрь, МЫ никак не изменили поведения своего мужа. Он даже не заметил, что МЫ были обижены. А НАШИ эмоции должны были способствовать адаптации. В данном случае химия прерывала процесс взаимного приспособления, ломала защиту. Химическая защита была для НАС всегда вредна, так как подменяла естественные защиты.

• Когда МЫ более радикально и роковым образом применяли химические средства борьбы с эмоциями. Алкоголь быстро и без каких-либо усилий воли избавлял НАС от эмоций повседневности. Кроме того, он создавал эйфорию, стимулируемую выделением эндорфинов. В результате НАШ организм переставал вырабатывать эти гормоны удовольствия и наступал абстинентный синдром. В конечном счете, эта практика приводила к алкоголизму, когда вино становилось лекарствами, временно избавляющими НАС - беднягу от абстинентного синдрома. "Когда я анализирую случаи появления такого неодолимого желания, в недавнем прошлом, - сказали один - больной, - то нахожу, что в тот момент я обижаюсь или чувствую себя униженным или неполноценным. Эту связь эмоций и резкое возрастание влечения к выпивке смогли подметить у себя только те больные, которые стали изучать саногенное мышление Усвоение саногенного мышления позволяло НАМ осознать эмоции, которые стимулировали влечение и нейтрализовать их. В результате и устранялось влечение к алкоголю как защита против эмоционального стресса.

• Когда любая сосредоточенность НАШЕГО внимания на нейтральном или приятном объекте облегчала от эмоций. Трансцендентальная медитация и молитва давала отдых НАШЕМУ телу и душе на время этого занятия. В медитации устранение эмоций происходило также путем переключения. Если МЫ повторяли сосредоточенно молитву или мантру много раз, то вследствие однообразного повторения наступало измененное состояние сознания, характеризующееся отсутствием всяких эмоций, что приводило к общему состоянию блаженства. Но после прекращения этого занятия МЫ снова оказывались в мире полном эмоций как в песне: "Пришел домой, а там ты сидишь!". Предполагалось, что она неприятный раздражитель
• Когда НАШЕ самонаблюдение, именуемое интроспекцией, когда МЫ пристально наблюдали работу некоторых сторон своего ума, также способствовала укрощению эмоций. Для получения эффекта от медитации и интроспекции НАМ нужно было иметь терпение и веру, чего НАМ как раз и недоставало. Чтобы продлить состояние веры и молитвы НАМ нужна была более тесная связь с Богом. НАМ не подходило оказаться членом секты и религиозного движения.
• Когда вышеописанное позволяло сказать определенно, что все три рассмотренных вида защиты от действия эмоций не эффективны. Получалось, что если НАШИ плохие эмоции усиливались, то спасения не было. Люди давно знали, что свобода и благополучие НАС возрастало в той мере, в какой МЫ в состоянии были управлять своими эмоциями, то есть ослаблять их действие, а не просто сдерживать эмоции, или переключать их, или удовлетворять. Однако рассмотренные выше методы оказывали только слабый эффект и за некоторые из них часто приходилось расплачиваться дорого. Они могли только частично облегчать НАШЕ положение временно и локально, а не основательно.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали того, что в настоящее время наиболее совершенным видом управления эмоциями являлось саногенное мышление (СГМ), которое согласуется со всеми системами самооздоровления.

• Когда психологи рассматривали НАШ разум, волю и чувство как некоторые самостоятельные функции НАШЕЙ души, мало связанные между собою. Среди этих трех инстанций души приоритет принадлежал НАШЕМУ мышлению, так как, во-первых, оно могло быть осознано и, во-вторых, оно, в качестве необходимого информационного процесса, включено как в осуществление воли, так и в выработку НАШИХ эмоций и чувств.

• Когда НАШИ умственные акты, как и всякое поведение, вначале сознательные, повторяясь, становилось привычными и, вследствие этого, переставало нуждаться в сознательном управлении. Они уже не осознавались, а протекали автоматически. Поэтому то и получалось, что результат работы ума, обида возникала помимо НАШЕЙ воли.

• Когда НАШИ эмоции включались автоматически не нами, а обстоятельствами, и НАМ казалось, что именно обстоятельства создавали эмоцию. А на самом деле обстоятельства не создавали, а только запускали умственную машину с готовой программой по выработке эмоции. Поэтому то такие вещи как НАША обида, стыд, или вина всплывали из глубин бессознательного сами, вопреки НАШЕМУ желанию. Мы не могли их устранить, так как не умели этого делать, по той простой причине, что не знали, каким образом они вырабатывались. Это было похоже на то, что МЫ включили новый пылесос, машина работала, и МЫ не знали, как ее выключить и только старались, как бы он не засосал в себя кольца и сережки, сахар и соль со стола. А оказывалось, чтобы унять машину, на ту же кнопку нужно было нажать второй раз! Так же и умственная машина включалась и действовала, и МЫ не могли ею управлять, а только пытались как бы себе и другим не навредить, а иногда и наоборот.

• Когда НАШЕ мышление, как и всякое поведение, осуществлялось по определенным программам, которые связывали воедино все умственные действия. Осознание НАМИ этих программ делало возможным бессознательные акты мышления сделать сознательными и контролировать. Важно было понять, что если МЫ осознавали те умственные операции, которые порождали эмоции, то МЫ могли контролировать их, и "выключать". Тем самым МЫ могли предотвратить последствия того, как обида или стыд, став хроническими, будут сами, во вред НАШЕМУ организму, поддерживать эмоциональный стресс, нанося ущерб себе и другим. Следовательно, владея саногенным мышлением, МЫ были в состоянии ослабить или вовсе нейтрализовать НАШИ эмоции.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали того, что сущность вещи постигалась через знание условий, делающих ее возможной. То же было и с обидой.

• Чем больше МЫ были связаны чувствами с другим человеком, тем в большей степени он мог стать источником хороших и плохих эмоций. Мы обижались на любимых, а также и на тех, с которыми были связаны каким либо соглашением, явным или неявным. Если НАС лягнет осел, то МЫ, наверное, пока в своем уме, не обижались бы на него. Обижаются только на тех, кого любят. Когда МЫ видели, что НАШ друг или любимый пренебрегали НАШИМИ интересами, не держали слова или делали, говорили еще кое-что в этом роде, то МЫ обижались.

• Когда НАМ чтобы обижаться, нужно было еще признавать обидчика подобным себе. Я не буду обижаться на глупого, или на человека, который сейчас не в своем уме. Но если это - друг, возлюбленный, муж, мать, отец, дочь то я могу обидеться.
• Когда следующим условием обиды являлось наличие устоявшихся отношений и каких-то соглашений, существовавших явно или предполагаемые по умолчанию. Если МЫ его считали этого человека другом, то по умолчанию признавалось, что он делился с НАМИ своими проблемами, оказывал помощь, старался выделять НАС перед другими. Если же он этого не делал, МЫ могли обидеться. "Мой муж, придя с работы, обычно меня целовал и интересовался моими делами и детьми и спрашивал, как у меня прошел день. Когда он однажды этого не сделал и отмахнулся от моих вопросов, я сильно обиделась. Правда, потом, когда Я узнала о его неприятностях, моя обида прошла". Видно было, что у НАС сложились устойчивые ожидания относительно поведения мужа, чем-то похожие в данной ситуации на договор по умолчанию, и отклонение от них вызвало эмоцию.

• Когда НАШИМИ обидчиками являлись, как правило, близкие и друзья, любимые. Обида поражала любящих. Мы перечислили несколько основных условий, делающих возможным обиду. Когда не было этих условий, то неподобающее поведение других, не любимых, нас просто возмущало, а не обижало; оно вызывало возмущение, негодование, а не обиду. Мы должны были научиться отличать обиду от других эмоций, например, от возмущения или негодования.

• Когда МЫ задавали себе вопросы: "Откуда?", или "Где?", то речь шла о месте. Вещь всегда локализуется в определенном месте. Каждый из нас живет в двух местах: в реальном и идеальном, воображаемом мире, в прошлом и настоящем. Обида могла возникнуть у НАС не только в реальном, но и в воображаемом общении. Мысли о прошлом или предполагаемом поведении другого человека могли вызвать у НАС эмоцию. Когда МЫ думали: "Тогда он вел себя плохо", возникала обида из прошлого. МЫ вспоминали, как три недели назад с НАМИ обошлась НАША подруга, и сердце болело от обиды. Следовательно, обида могла производиться мыслями о прошлом общении. А мысль: "Она будет так же вести себя" порождала обиду, извлекая ее из будущего, которого еще нет. Места разные, а результат - обида. Программа этой эмоции могла быть разной: у НАС она сжимала сердце, выгоняла желчь в тонкую кишку.

• Когда НАМ чтобы обидеться на мужа, друга, коллегу, надо было их иметь в качестве возможных обидчиков. Наша душа занималась управлением различными видами поведения и в соответствующей инстанции души и возникала обида. Если НАШ друг не возвращал долг, обида возникала в сфере экономического поведения, а если подруга более благосклонна к НАШЕМУ другу, чем МЫ этого ожидали, то обида возникала в тонкой сфере души, управляющей любовным поведением. Чтобы правильно мыслить обиду, НАМ нужно было уметь распознавать ее место.

• Когда МЫ не знали, не понимали, не осознавали того, что Мы учились обижаться так же как жестам ходьбе и пользованию вилкой. Обида - орудие управления НАШИМИ (человеческими) отношениями, которая действует автоматически.
• Когда НАША обида возникала, когда другой (мама, папа, муж, дочь, подруга, коллега, начальник) вел себя относительно НАС не так, как МЫ привыкли или как МЫ ожидали от него(от них), а иначе, хуже. Это рассогласование между НАШИМИ ожиданиями, то есть умственными привычками приписывать заранее определенное поведение другому(другим) человеку, людям и реальностью общения с ним(с ними) как раз и вызывало неприятное переживание.
• Общение НАС с другим человеком состояло из серии последовательных актов предвидения того, как другой должен вести себя в данной ситуации. Чтобы приспособиться к другому человеку, НАШ ум автоматически строил прогноз о поведении его, приписывал ему определенную программу поведения. Ошибка в таком акте приписывания программы и вызывала НАШУ боль.
• Когда МЫ, спускаясь с лестницы, ожидали, что ступеньки кончились. По НАШЕЙ программе ходьбы МЫ должны были ступить на ровное место; МЫ верили в это, а следующим шагом МЫ естественно переносили свое тело на пустоту, шаг оказывался в воздухе, и МЫ падали на пол. Боль от падения являлась результатом НАШЕЙ ошибки предвидения, следствием ложного программирования своего поведения: ведь должна была быть еще одна ступенька! Лестница и пол - предметы не одушевленные и они не виноваты. МЫ приписывали партнеру определенную программу поведения, направленную на НАС, надеясь на ее выполнение, а он вел себя иначе, даже наоборот!
• Продуктом этой ошибки являлась обида. Душевная боль обиды только казалась НАМ бесформенной, но, по сути, она имела определенную структуру, отличающую ее от других болей. Обида порождалась той НАШЕЙ инстанцией, которая занималась построением программ общения, их оценкой и подведением итогов общения.
• Она вынуждена была вырабатывать эмоцию, в случае ошибки в своей работе. Обида, с этой точки зрения, оказывалась аффективным продуктом НАШИХ последовательных ложных умственных актов приписывания другому человеку программ определенного поведения.
• Эти программы проще можно было бы назвать НАШИМИ ожиданиями о поведении партнера по общению. Когда НАШИ ожидания о поведении другого, ориентированного на НАС, не совпадали с реальным поведением другого, то возникала ошибка.
• Это рассогласование причиняло НАМ страдание и боль обиды. Для осознания структуры обиды нужно было ответить на вопрос о том, каковы те автоматические умственные действия, в результате которых вырабатывалась обида?
• МЫ - обиделись. В обиде можно было выделить три элемента:
• А) НАШИ ожидания относительно поведения другого человека, ориентированного на НАС; нам было ясно, что в этих ожиданиях НАШ ум моделировал то, как он, обидчик, должен был бы вести себя применительно к НАМ;
• Б) акт восприятия поведения другого, которое неблагоприятно отклонялось от НАШИХ ожиданий в неприятную для НАС сторону;
• В) умственное действие сличения НАШИХ ожиданий и реальности, то есть оценка, этого поведения путем сличения с НАШИМИ ожиданиями; в результате - "разорванность" НАШЕЙ души. Именно это причиняло НАМ страдание, именуемое обидой. Следовательно, ум сам вырабатывал эту эмоцию.

• Любое рассогласование НАШИХ ожиданий и реальности, действия и результата, то есть любая дезинтеграция целого, вызывала неприятность. Даже такие пустяки: МЫ вошел в темную комнату и нажали на выключатель, но света нет, здесь должен был лежать нужный НАМ предмет, а его нет. Ступенька должна была быть, а ее не оказалось, и боль перелома являлась расплатой за ошибку. В этих случаях для НАС было ясно, что возникло рассогласование между НАШИМИ ожиданиями и реальностью, которое и порождало страдание.
• Эти три операции НАШЕГО ума, образующие обиду, составляли нормальную работу НАШЕЙ души, которые обеспечивали приспособление к окружению и в случае ошибочной работы ума одновременно могли вызывать обиду.
• Когда без труда можно было представить силу обиды, Чем значимее были НАШИ ожидания, чем больше желаний было воплощено в эти ожидания, тем сильнее была реакция на рассогласование с реальностью. Далее. Чем больше это рассогласование между ожиданиями и реальностью, тем сильнее эмоция. Следовательно, ослабить обиду можно было или уменьшением значимости НАШИХ ожиданий или путем уменьшения рассогласования, сделав свои ожидания более реалистичными, соответствующими поведению другого. Нечто похожее происходило и при выработке других эмоций.
• Из сказанного становилось очевидным, что НАША обида не могла возникнуть во сне или в бессознательном состоянии. Она не могла также возникнуть, когда НАШЕ внимание было сосредоточено на чем-то, и НАШ ум был не в состоянии проделать эти операции. Обида также не могла возникнуть, когда НАШ ум не выполнял хотя бы одну из этих трех операций. Обида не могла возникнуть, когда НАШИ ожидания о поведении другого для НАС были не значимы.
• Очевидно, НАШЕЙ обиды не будет, если НАШ ум перестанет:
• строить не реальные ожидания, то есть он не будет ошибаться в предвидении поведения другого; за ошибки МЫ платим различную цену. Если бы МЫ смотрели на лестницу как на одушевленное существо, то, наверно, обиделись бы, растянувшись на полу, вследствие своей ошибки: ведь должна была быть еще одна ступенька!
• Обиды не будет, если НАШ ум не будет придавать особого значения своим ожиданиям, не будет связывать с приписываемым другому человеку поведением какие то удовлетворения, радость, или свое благополучие
• Обида может быть полностью уничтожена, и она угаснет еще не зародившись, если МЫ откажемся оценивать поведение другого, то есть сравнивать наблюдаемое поведение другого человека с НАШИМИ ожиданиями, даже если они и ошибочные и не реалистичные. Это потребует от НАС осуществить требование Спасителя "не судите...".
• Если МЫ в состоянии осознать и выполнить три первых требования, то окажется, что НАС обидеть невозможно именно потому, что просто МЫ принимаем другого таким, каков он есть.
• НАМ, стоит прекратить эти умственные действия, и МЫ перестанем обижаться. Но на деле МЫ не могли прекратить работу ума по причине того, что эти операции ума происходили, бессознательно, сами собою, по привычке. А требовать напрямую осознать бессознательное - требовать невозможного. Если нельзя прямо, то можно в обход.

• Но с этого момента, как МЫ это прочитали и узнали, как обстоит дело, какие операции в НАШЕМ уме происходят, у НАС появляется возможность осознать и влиять на процесс выработки эмоции.
• Мы могли видеть только то, что знаем. Это верно не только для восприятия, но и для умозрения, умственного усмотрения. Если МЫ знали, как работает НАШ ум, то могли усмотреть эту работу. НАШЕ умозрение становилось точной интроспекцией. НАШ ум работал мгновенно, но МЫ все равно могли усмотреть, что он у НАС делал.
• когда МЫ что-то знаем, то МЫ можем с ним обходиться. Сейчас же МЫ могли эти операции ума в себе усмотреть и сделать их сознаваемыми и контролировать. Совсем уж плохо, когда МЫ этого, как подавляющее большинство обижающихся и страдающих от обиды людей, не знали.
• МЫ, могли отказаться строить несбыточные ожидания, если опыт НАМ говорил, что они могут не оправдаться. МЫ могли даже незначительным усилием воли прекратить, хотя бы на время, эту дурную привычку приписывания другому человеку не реалистичных программ. Ведь любую привычку МЫ можем хотя бы на время сдержать! Итак, в НАШЕЙ власти будет, совершать умственные действия приписывания партнеру определенного поведения или нет. Оказывается в НАШЕЙ власти прекратить работу по выработке обиды. И это намного легче сдерживать себя, чем с момента, когда обида уже народилась и начинает действовать по своей программе. Она подчиняет себе НАШ ум, и МЫ сами, и все богатство НАШЕЙ личности, становятся на время инструментом НАШЕЙ эмоции. Хорошего в этом мало.
• МЫ также могли заранее не придавать значения тому, будет себя вести другой так, как МЫ его программировали или нет. Каждый по опыту знает, что если он не придает значения некоторому ожиданию, то его не трогает неудача.
• Сравнение - это сложная процедура НАШЕГО ума, которая происходила по определенной программе. Поэтому в НАШЕЙ власти, производить этот акт или нет. МЫ могли воспринимать поведение другого человека, преднамеренно не оценивая его.
• МЫ могли принимать или не принимать другого таким, каков он есть. Когда МЫ его не принимали, то по закону жизни, МЫ должны были отрицать его существование, то есть включить программу на его устранение. Но поскольку МЫ его любили, то такого рода решение создавало новый конфликт, усиливающий боль обиды. МЫ хотели бы принять его таким, каков он есть, но этому НАМ мешает представление о том, каким он должен был бы быть согласно застарелому ожиданию. Кроме этого еще возникала обида, от которой МЫ делались буквально почти не в своем уме. Ведь НАШИМ поведением управляла уже не НАШЕ Я, а обида.
• Когда одна какая либо из этих операций выпадет из целостной системы автоматических реакций НАШЕГО ума на ситуацию, то обиды не будет. Кажется, стоит прекратить эти умственные действия, и МЫ перестанем обижаться. Однако НАШ ум непослушен, неуловим, и МЫ не могли его остановить, так как эти умственные операции протекали автоматически сами собою, по привычке НАШЕГО ума действовать так, а не иначе. Привычки как раз состояли в том, что они действовали без участи сознания, сами собою. Можно сказать: "Моя обида - это мои дурные умственные привычки".
• НАМ нужно закрепить в своей памяти:
• "МЫ не могли эти умственные действия остановить до тех пор, пока они осуществляются бессознательно. Но если НАМ удастся осознать их, тогда МЫ будем в состоянии контролировать эти действия, и в НАШЕЙ власти будет, совершать их или нет. Следовательно, по мере того, как МЫ будем осознавать изнанку моих эмоций, МЫ будем приобретать власть над ними. Ведь главная функция сознания - контролировать и управлять поведением, будь оно умственное или иное и МЫ эту функцию будем хорошо выполнять".
• Что происходило в НАС, когда МЫ обижались?
• Обида была неприятна. Обида - это страдание, возникающее в самой "нежной части НАШЕЙ души" и которое любой старается избежать. Она, как всякое страдание, возбуждала защитные действия. Среди них наиболее древними защитами являлись бегство и нападение с соответствующими эмоциями страха и гнева. Миллионы лет НАШИ предки выживали и избавлялись от страдания или бегством, или нападением. Но поскольку от обиды не убежишь, она с НАМИ в НАШЕЙ душе, то остается только одно - нападение.
• Обида вызывала в НАС гнев. Когда МЫ гневались, НАМ было легче, так как психическая энергия при этом отнималась от обиды и сознание концентрировалось в эмоции гнева. В гневе МЫ переставали переживать обиду. Ведь страдание обиды "тонкое", в то время как гнев "работал" в более грубой и древней части души, протекал по застарелым каналам поведения. Гнев переносился легче, чем обида. Гневу миллионы лет, он старше, а способность обижаться возникла лишь при НАШЕЙ индивидуальной жизни.
• Гнев отнимал НАШУ психическую энергию от обиды и брал ее для собственного пользования, ведь для реализации гнева в агрессивном поведении нужна была энергия. Поэтому, как только МЫ начинали сердиться, обида облегчалась, так как НАШИ мысли были заняты только тем, как обидчику в ответ причинить какой-либо ущерб. Обиженные всегда злы и агрессивны.
• Поскольку МЫ обидчика по определению любили, то возникал конфликт: "Гнев на того, кого МЫ любим. МЫ воздерживались от явного нападения, но МЫ нападали на обидчика в уме. Эта умственная агрессия и НАШ сдерживаемый гнев разрушали НАШЕ тело, причиняли НАМ болезни. Обидчивые - всегда больны.
• Обижаясь, МЫ невольно вспоминали все обиды прошлого.
• Когда МЫ ссорились с мужем или женой, поражались своей памятливости на обиды. Вспоминались обиды десятилетней, и более, давности. Поскольку в прошлом, когда МЫ обижались, то всегда испытывали гнев, то и сейчас этот гнев, по ассоциации заставлял НАС вспоминать все прошлые обиды. Они легко и сами собою вспоминались и, таким образом, вовлекали НАС в основательный скандал. А когда МЫ сдерживали свой гнев, не обнаруживали его вовне, то он концентрировался внутри НАС и стимулировал работу памяти, направленную на воспоминание прошлых обид; внешне, как будто все спокойно, но напряжение возрастало и всегда находило повод вылиться наружу.
• Понять себя, означало осознать свои ожидания, направленные на поведение другого человека в данной ситуации. Следовательно, МЫ должны были сделать объектом внимания именно те НАШИ программы поведения, которые МЫ в данной ситуации приписывали другому человеку.
• Понимание другого предполагало объяснение причин его поведения в данной ситуации. Понять другого - предвидеть его поведение. Любой акт общения двух людей предполагал предположения о том, что будет делать другой. Эти предположения проверялись путем оценки осуществленного акта общения. Если НАШЕ предположение было безошибочно, результат не расходился с ожиданиями, то никакой обиды не было. В данном же случае НАШЕ предвидение оказывалось ошибочным, и это порождало обиду.
• Все дело в том, что эти предположения происходили в бессознательном. Напрямую думать о своем бессознательном невозможно. Иначе оно и не было бы бессознательным. Нужно идти обходным путем. Вот здесь НАМ предлагается первый ключ к двери НАШЕГО бессознательного в виде вопроса:

• "Как должен был бы вести себя обидчик, чтобы МЫ на него не обижались?"
• На этот вопрос легко было ответить, так как МЫ все хорошо знали, чего МЫ хотели от другого человека.
• В результате ответа, желательно письменного, на этот вопрос бессознательная программа поведения другого становилась для НАС осознанной.
• Программа поведения, которую МЫ приписывали другому человеку, и ускользавшая от сознания, в данный момент делалась объектом НАШЕГО внимания и осознавалась Ведь размышление над ответами на подобные вопросы и составляло основу саногенного мышления, которому МЫ учились.
o У НАС возникал невроз вины под влиянием чрезмерной обидчивости НАШЕЙ матери.
• Когда причина НАШЕЙ болезни лежала в матери. Ведь в ответ на обиду у обидчика возникало чувство вины. Поскольку мама была обидчива, то МЫ часто страдали от чувства вины. Постепенно у НАС выработался страх перед возможностью в любую минуту быть виноватой.
• Нужно было уменьшить обидчивость матери.
• "Насколько НАШИ ожидания относительно поведения другого реалистичны?" Мы обычно считаем реальными те мысли, которые сбываются. Химеры и ошибочные суждения никогда не находят подтверждения. Спросим себя конкретно:
• "Как часто поведение этого человека соответствовало НАШИМ ожиданиям"? И, наконец, "Может ли вообще этот человек поступать так, чтобы его поведение соответствовало НАШИМ ожиданиям?"
• Отвечая на эти вопросы, НАМ придется удивиться тому, насколько МЫ не реалистичны, эгоистичны и склонны к тирании с близкими НАМ людьми.

Теги: проработка обиды