Оптимально использовать Шаблон №1 без обработчиков
Процедура ТЕОС - для проработки темы самостоятельно

Протокол "Страх-затрах"

Автор: nrisimha-priya

продолжаю обсасывание страхов, с помощью доктора Курпатова.

ВЕРХ

- МЫ осознавали, что качество НАШЕЙ жизни зависит не столько от внешних факторов, сколько от того, как МЫ себя чувствуем, как МЫ себя ощущаем
- МЫ не справляемся с нарушениями сна (с бессонницей),
- у НАС депрессия, и МЫ хотим от нее избавиться,
- НАМ докучают какие-либо конкретные страхи (страх летать на самолетах, выступать перед большой аудиторией, страх перед чужими людьми и т. п.),
- МЫ хотим поправить свое здоровье, пошатнувшееся из-за неустойчивости нервной системы
- МЫ обеспокоены проблемой излишнего веса, проблемами пищеварения
- МЫ не можем побороть усталость и переутомление,
- МЫ не можем найти общий язык со своим ребенком,
- МЫ не можем решить для себя вопрос «измены» (своей или в отношении себя),
- у НАС проблемы с сексом и сексуальным партнёром
- МЫ искали средства решения этих проблем
- МЫ руководствовались в своей повседневной жизни не своим «хочу», а своим «боюсь» — «только бы чего не вышло», "не подумают ли чего такого " и «как это будет выглядеть»
- МЫ вспоминали о своих страхах, когда оказывались в обстоятельствах, провоцирующих эти страхи. Не будь этих обстоятельств, МЫ об этих страхах просто не вспомнили
- в НАШЕМ арсенале есть страхи, о которых МЫ никогда не вспоминаем, потому что нашли способ избегать соответствующих ситуаций.
- если МЫ чего-либо боимся, МЫ просто избегаем с этим сталкиваться
- НАШИ страхи не позволяют НАМ делать многое, иногда очень многое
- инстинкт самосохранения отвечает за производство НАШИХ страхов, ведь эволюционный смысл страха — обезопасить НАС от возможных угроз.
- в животном царстве страх выполняет функцию здравого смысла
- у НАС тоже есть страх, и он продолжает выполнять свою эволюционную функцию сигнала к бегству при появлении в поле НАШЕГО зрения опасности.
- МЫ оцениваем ту или иную ситуацию с помощью своих знаний и логики, просчитываем варианты и понимаем, как МЫ должны поступить, чтобы добиться желаемого.
- И тут возникает трудность: получается, что за одну и ту же функцию в НАШЕЙ психике отвечают сразу два субъекта — страх и здравый смысл
- страх говорит: «Беги! Делай ноги! Спасайся!», и в этот же момент здравый смысл успокаивает: «Да ничего страшного! Не волнуйся — все в порядке! Тебе ничего не угрожает!».
- происходит постоянная борьба мотивов, внутреннее напряжение, а в результате — невроз собственной персоной
- МЫ запоминаем только то, что для НАС важно, а для НАС важно только то, что НАШ инстинкт самосохранения посчитает важным.
- все, что способно доставить НАМ удовольствие и неудовольствие (а именно это и занимает НАШ инстинкт самосохранения), выявляется НАШИМ вниманием и заботливо сохраняется НАШЕЙ памятью.
- То, что когда-то доставило НАМ удовольствие — теперь будет НАС манить. То, что доставило НАМ неудовольствие, напротив, будет впоследствии НАС пугать
- чем больше МЫ знаем того, что может доставить НАМ удовольствие, и чем больше МЫ знаем о том, что может стать причиной НАШЕГО неудовольствия, тем тяжелее НАМ жить.
- Ведь МЫ больше хотим и большего опасаемся.
- Кроме того, МЫ тревожимся — а вдруг НАМ не удастся получить желаемое? И не будет ли хуже, если МЫ его получим, и не опасно ли этого добиваться?
- МЫ никогда же не знаем, чем дело кончится и где неприятность подкарауливает.
- недаром говорил царь Соломон: «Знание преумножает скорбь!».
- МЫ не только находимся в постоянном стрессе, но еще и терзаемся борьбой мотивов: «И хочется, и колется, и мама не велит...»
- МЫ хотим путешествовать, но боимся дорог, перелётов на самолётах и чужих людей, их обычаев и агрессивности
- МЫ хотим, чтобы НАС окружающие ценили и поддерживали (чего, разумеется, всегда мало, всегда недостаточно), и потому страх возникает, что когда-нибудь МЫ и вовсе одни останемся — без вспоможения и одобрения.
- НАШ инстинкт самосохранения не однороден, а состоит из цельных трех инстинктов: инстинкта самосохранения жизни, инстинкта самосохранения группы (иерархический инстинкт) и инстинкта самосохранения вида (половой инстинкт).
- НАМ важно не только физически сохранить свою жизнь, но еще и найти консенсус с другими людьми (от этого НАШЕ существование также зависит напрямую), и, наконец, продолжить свой род, т. е. сохранить свою жизнь в собственном потомстве.
- в НАШЕМ подсознании эти три вида инстинкта орудуют и конфликтуют друг с другом самым нещадным образом
- если происходило какое-либо действие, которое, с одной стороны, способствовало НАШЕМУ личному выживанию, но с другой грозило обернуться конфликтом с соплеменниками.
- МЫ спасали свою жизнь, бросая товарищей в беде
- МЫ наслаждались отношениями с мужчиной, но НАШИ родители, или родители или друзья мужчины были против НАШИХ отношений
- внутри НАШЕЙ головы царствует беспорядок, хотя с виду вроде бы всё в порядке
- между сознанием и подсознанием постоянно возникают трения, и по каждому из этих пунктов НАМ гарантированы страхи — за жизнь, за социальную жизнь и за жизнь половую
- МЫ испытывали Страхи :
1) За собственную жизнь, здоровье, безопасность (страх смерти)
2) Связанные с другими людьми (страх конфликтов, «потери лица»)
3) В сфере сексуальных отношений (сексуальные страхи)
- МЫ испытывали страх «открытого пространства».
- Чего конкретно МЫ боимся, МЫ сами толком не знаем.
- НАМ страшно выйти на улицу, а тем более площадь или набережную, иногда — переходить дорогу, оказаться в неизвестном месте и т. п.
- МЫ боимся, что «может что-нибудь случиться», «произойти». Что именно? Или со здоровьем, или бог его знает с чем.
- МЫ испытывали страх «закрытого пространства».
- у НАС есть некое опасение, что «случись что», при закрытых дверях на помощь не дозовешься. Что должно случиться?— страх задохнуться, страх сердечного приступа, страх эпилепсии и т. д., и т. п.
- МЫ испытывали страх острых предметов.
- НАМ чудится, что острый предмет обладает своей собственной жизнью и в его (этого предмета) планах поранить — НАС, или кого-либо другого, с НАШЕЙ помощью
- В основе этого страха лежит страх утраты контроля за своими действиями,
- МЫ испытывали страх высоты.
- МЫ боялись потерять над собой контроль и сигануть в таком состоянии с высоты («А вдруг я сойду с ума и прыгну с балкона?!»);
- МЫ боялись случайно упасть: "А вдруг мне станет плохо, я не удержу равновесия и упаду с лестницы, или поскользнусь
- МЫ боялись эскалатора в метро, края крыши, парапетов, обрывов и другое
- МЫ испытывали страх физического уродства, непривлекательности.
- МЫ замечаем какие-то свои «чрезвычайные недостатки», даже «уродства», которые могут быть замечены другими.
- МЫ испытывали глубокие чувства неуверенности в себе
- МЫ боялись, что несчастный случай или любая оплошность могут изуродовать НАС
- МЫ испытывали страх заболеть тяжелой болезнью, МЫ придумывали или находили у себя симптомы какой-то страшной неизлечимой болезни, МЫ читали или получали информацию любым путём о страшной болезни, и приходили в неописуемый ужас, вдруг у НАС это уже есть!
- МЫ испытывали:
- страх смерти
- страх бедности
- страх крови
- страх перед трупом
- страх хирургических операций
- страх лекарств
- страх сна
- страх путешествий
- страх езды в поезде
- страх скорости
- страх полетов на самолетах
- страх идти по мосту
- страх воды
- страх темноты
- страх одиночества
- страх перед сексуальными отношениями
- страх общества
- страх толпы
- страх новых знакомств, социальных контактов или выступления перед аудиторией;
- страх насмешек
- страх перед незнакомцами
- страх перед гомосексуалами
- страх говорить
- страх пустых помещений
- страх загрязнения
- боязнь животных (в особенности мелких)
- страх пауков
- страх змей
- страх собак
- страх быть погребенным заживо
- страх приема пищи
- боязнь 13 го числа
- и т. д., и т. п.
- страх страха, страх повторения страха
- страх всего, когда все пугает
- если МЫ чего-то и боимся по-настоящему, так это за собственную жизнь.
- НАМ нужно только повод удобный найти, чтобы этому НАШЕМУ страху было, где разгуляться.
- трудно бояться просто за жизнь, страх просто перед смертью, несподручно бояться, если угроза органами чувств не определяется.
- Поэтому МЫ придумали соответствующий повод, чтобы же НАШ инстинкт самосохранения не тосковал в бездействии
- МЫ испытывали страх неизлечимо заболеть: сердечной болезнью; онкологическим заболеванием; неизвестной болезнью и др.
- МЫ испытывали страх заразиться: СПИДом, венерическим заболеванием, желудочной инфекцией, птичьим гриппом и др.
- МЫ хотели быть в безопасности
- МЫ испытывали страх случайности: разбиться на самолете, в автокатастрофе; страх пожара; падения с высоты и др.
- МЫ испытывали страх злого умысла: нападения преступников, заказного убийства, заговора, нападения с целью ограбления и др.
- МЫ боимся, что или «что-то случится с нашим здоровьем — и привет», или что «что-то с нами вообще случится», случайности - «кирпич на голову»
- МЫ испытывали страх за собственное здоровье, но поскольку же эти страхи — только страхи, а не сами заболевания, то врачи ничего не находят, а НАМ остается думать, что МЫ больны какой-нибудь неизлечимой болезнью
- МЫ боялись сердцебиений. К страху сердечного приступа примыкает страх удушья, что может не хватить воздуха. Соответственно, закрытые пространства — метро, лифты и просто закрытые комнаты — это «смертельно опасные места».
- страх, что не сможем позвать на помощь, что не успеют НАС вынуть из НАШЕГО замкнутого пространства, что до телефона не дотянемся, что дверь «Скорой помощи» не сможем открыть.
- МЫ обнаруживали из любых источников, включая провидцев и экстрасенсов, предрасположенность к различным болезням
- МЫ прислушивались к своему телу, не пришёл ли час расплаты
- любые симптомы МЫ принимали за развитие страшной болезни
- где-то что-то закололо, застучало, сдавило, прищемило, и пошло-поехало. Возникает беспокойство: «А что со мной?! А не умру ли я завтра?! Я не готов! Мне еще рано!»
- МЫ боялись заразиться каким-нибудь инфекционным заболеванием
- МЫ испытывали страх желудочно-кишечной инфекции.
- один раз, испытав кишечные расстройства: тошноту, рвоту, боли в животе, понос и т. п., МЫ его хорошенько запоминали и зарубали себе на носу — повторения НАМ не надо.
- Отсюда и проистекают все НАШИ страхи: что МЫ съели что-то, что может вызвать кишечный дискомфорт; что-то, что долго стояло в тепле и пришло в негодность; МЫ без конца перемываем овощи и фрукты; отказываемся от продуктов, к которым, как НАМ кажется, прикасался «нечистый» человек и т. д.
- МЫ боялись дотрагиваться до каких-либо дверных ручек, поручней в транспорте, денег, поскольку, как известно, на них толстым-толстым слоем «намазаны» болезнетворные микробы
- НАШ страх заражения часто увязывается с мухами, тараканами, мышами, крысами и другой живностью, считающейся идеальным переносчиком всяческой заразы
- МЫ боялись случайностей: вдруг что-то обвалится НАМ на голову, что-то взорвётся, загорится; МЫ проверяли и перепроверяли электрические приборы, боялись забыть выключить газ, воду и другое
- МЫ боялись коротких замыканий, протечек воды и утечек газа, незапертых квартир
- МЫ боялись спать в собственных квартирах — вдруг что-то не выключили, и оно возгорится, вдруг не закрыли дверь, и нагрянут воры
- МЫ боялись пожаров, взрывов после очередной пьянки у соседей – алкоголиков
- НАМ было страшно выходить на улицу.
- МЫ боялись выйти на лестничную клетку, особенно если находились в гостях, НАМ казалось, что НАС поджидают грабители и наркоманы убийцы.
- МЫ боялись пользоваться лифтом, что может застрять, сломаться, оборваться тросам, и тогда НАМ живым из дома уже точно не выбраться.
- МЫ не доверяли лифту и шли по лестнице, то боялись, упасть, подвернуть ногу, свернуть голову
- МЫ боялись зайти в подъезд, НАМ казалось, НАС уже давно поджидают злоумышленники
- МЫ боялись встречи с собаками, которые выгуливаются недобросовестными хозяевами, не знающими, что псам перед выгулом следует надевать намордники
- МЫ боялись машин на улице, это уже опасно: и дорогу переходить — риск, да и на тротуаре вполне могут задавить.
- МЫ слышали об авиакатастрофах, и уже ни за что не можем даже подумать о перелётах, предпочитаем автомобили, хотя они гораздо опаснее
- поездка на автомобиле не обходилась без тревог, напряжения и страха.
- МЫ были спокойны, если руль управления был у НАС
- МЫ не могли доверить водителю свою жизнь
- МЫ перебарывали страх, и пытались доверять водителю
МЫ боялись случайностей:
- Мост упадет
- трос у фуникулера оборвется
- током убьет
- паром обожжет
- корабль потонет
- поезд затормозит, и МЫ с верхней полки упадём, все кости себе переломаем
- дверь захлопнется, и МЫ не сможем ни войти, ни выйти
- дом обвалится, потому что старый или потому что взрыв газа случится
- наводнение произойдет
- в речке — тоже опасно, может ногу свести, и утонем
- в лесу есть шанс заблудиться и НАС волки загрызут
- газ в метро запустят, терракт
- с эскалатора можно навернуться и кубарем вниз, да со сломанной шеей
- задавят в давке — кости переломают и вздохнуть не дадут
- самолет, возможно, упадет на жилой квартал, в которым МЫ проживаем
- ты слетим с подоконника, когда окно моем
- сосулька на голову упадет
- балкон может трагически обвалиться — а МЫ или на нем, или под ним.
- МЫ боялись швейной иглы, которая, затерявшись в складках постели или на полу, незаметно проткнет кожу, совершит многотрудное путешествие по сосудам организма и пронзит сердце
- МЫ могли говорить о смерти, если это никаким образом не касалось НАС самих
- Смерть и страх превращали НАШУ жизнь в бессмысленное бегство от неизбежности
- МЫ не знаем, что такое смерть, не имеем о ней ни малейшего представления (за исключением фантазий на эту тему),
- нельзя бояться того, чего МЫ вообще не знаем.
- Как можно испугаться, не имея о предмете своего страха ни малейшего представления?! Ведь чтобы испугаться, нужно хоть что-то об этом думать! А здесь это невозможно физически!
- МЫ никогда не встретимся со смертью. Более того, МЫ ничего не знаем о ней, совсем ничего! Плохая она или хорошая, добрая или злая, ужасная или прекрасная — МЫ этого не знаем
- Мы придумали себе, что такое смерть, а потом испугались
- МЫ начали свой жизненный путь с какого-то момента, до этого времени НАС не было. МЫ были как будто мертвы до рождения, и это НАС тоже беспокоит... А вот то, что НАС не будет после смерти — повергает НАС в панику!
- страх смерти изощренно портит НАШУ жизнь
- НАМ всегда мало, НАМ нужно жить и дальше, и после смерти
- НАША жизнь не имеет смысла, поэтому МЫ думаем о смерти, боимся её
- «Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность»
- МЫ обладали «способностью» читать чужие мысли
- МЫ вдруг «осознавали», что против НАС задумываются козни, НАС хотят обидеть, убить и другое
- МЫ «способны» проникать в сознание злоумышленников и выяснять все их кровожадные планы
- Страх нападения, ограбления, физического насилия и прочих аналогичных процедур из серии «большой дороги» иногда представлял собой четкую «картинку» в НАШЕМ воображении
- НАМ страшно выходить на темную улицу, оказаться в незнакомом районе, увидеть, что за НАМИ кто-то идет
- когда МЫ слышали за спиной шаги, МЫ в ужасе представляли, что вот-вот в спину воткнут нож!
- МЫ считали, что всякий идущий за НАМИ человек имеет единственное в своей жизни намерение — это напасть на НАС и совершить над НАМИ нечто ужасное.
- интересно то, что сам этот товарищ зачастую мучается аналогичным страхом, и когда МЫ встречались в темном переулке, каждый из нас двоих думал про другого, что он сейчас нападет
- Еще одним «хитовым» страхом является страх мелкой кражи.
- НАМ известно, что каждый второй прохожий или проезжий — это вор карманник
- на улице смотрим на человека и понимаем — у него в кармане ножик перочинный, сейчас МЫ зазеваемся, он НАШУ сумочку прорежет и все из нее вытащит.
- единственный способ спастись — это прижать свое достояние сумочку к себе,
- на рынке МЫ прижимали сумку к груди
- если МЫ слышали о террористических взрывах, МЫ с ужасом ожидали взрыва НАШЕГО дома, боялись пользоваться метро и другим транспортом
- прежде чем зайти в подъезд, МЫ убеждались, что за дверью и под лестницей никто не прячется
- МЫ испытывали страхи мистического характера: страх порчи, сглаза, наговора, энергетических пробоин и прочих аналогичных «наветов»
- МЫ, поверив в то, что на НАС «наведена» какая тень — «порча», «сглаз», «проклятие», предпринимали массу действий, которые только ухудшали НАШЕ положение, а главное — все это отравляло НАШУ жизнь
- МЫ испытывали страхи «за других»: боялись, что что-то случится с родителями, детьми, супругом, любовником, родными, близкими, знакомыми, другими
- НАШЕ воображение живо рисовало ужасные трагедии
- МЫ боялись за здоровье своего близкого (ребенка, родителей, мужа и других), подсознательно отождествляя собственную жизнь с жизнью этого человека;
- МЫ боялись, что НАШ муж (или любовник) заразится какой нибудь гадостью (в сущности, это обычный страх заражения);
- если кто из близких задерживался, значит, убили или изнасиловали, а пришел вовремя — значит, дома убьется
- МЫ испытывали страх, что НАС разлюбят, или, что НАС предадут
- МЫ боялись раздавить НАШЕГО младенца во сне, что он задохнётся, перевернувшись на животик
- МЫ боялись, что НАШИ дети не выучатся, «в люди не выйдут», «пойдут» не в того родственника, попадут в дурную компанию, сопьются, наркоманами станут и забеременеют раньше времени
- когда НАШ ребёнок вырастал, МЫ боялись: «он задерживается», «он где-то шляется», «у него подозрительные друзья», «с ним что угодно может произойти»
- Страх за здоровье детей превращался в настоящую паранойю
- Мы постоянно предупреждали и запугивали детей, как опасно на улице, какое сейчас опасное время, что могу обидеть, изнасиловать, убить
- МЫ боялись и переживали за всех вокруг — начиная от киногероев и заканчивая честным чиновником, вступившимся в борьбу с «ужасными олигархами», в промежутке — дальние родственники, подруги, друзья, родственники друзей, знакомые плюс участники какого-нибудь ток шоу.
- МЫ испытывали страхи, связанные с социальными отношениями
- МЫ боялись отношений с другими людьми, при очном или заочном взаимодействии с ними
- МЫ хотим быть «лучшими», «самыми самыми» (самыми умными, самыми любимыми).
- МЫ нуждаемся в поощрении, в одобрении, поддержке.
- МЫ страстно желаем, чтобы НАС уважали, чтобы к НАШЕМУ мнению прислушивались.
- МЫ боимся, что все так и останется лишь мечтой.
- МЫ испытывали страх позора, страх «потерять лицо», оскандалиться, разочаровать, утратить авторитет
- МЫ думали, что НАМ «не за что» рассчитывать на уважение и поддержку, что МЫ недостаточно красивы, неинтересны, глупы, несостоятельны.
- НАША голова, думающая о подобных гадостях, полна страхов.
- МЫ опасались быть обиженными, униженными, осмеянными, раздавленными.
- МЫ боялись, что о НАС будут плохо говорить или думать, что НАС будут игнорировать, пренебрегать НАМИ и т. п.
- МЫ испытывали Социальный страх:
1) Лица «нет и не было» никогда
— Страх собственной несостоятельности; страх показаться глупым, несообразительным; страх не оправдать ожиданий и др.
2) Лицо «было, но потерялось»
— Страх оскандалиться, осрамиться; страх быть оскорбленным, униженным, проиграть, лишиться статуса, уважения; страх огласки и др.
- МЫ гордо называем себя личностью, на самом деле — это лишь слепок с того общества, в котором МЫ росли и воспитывались.
- общение — одна из наиважнейших составляющих НАШЕЙ жизни, и именно она оказывается серьезной проблемой!
- МЫ испытывали страх общества или страх общения.
- МЫ боялись публичных выступлений, новых знакомств и отношений, или продолжения старых;
- МЫ чувствуем себя неловко, выражая собственные мысли или поддерживая разговор.
- МЫ боялись чего-то, пока не понимали значимости того, чего боялись
- МЫ не ценим дарованную НАМ возможность общаться — слушать и понимать, говорить и быть услышанными
- МЫ избегали ситуаций, где МЫ могли бы стать предметом внимания со стороны других людей
- МЫ боялись выступать перед даже небольшой аудиторией, есть в присутствии других людей, встречаться с представителями противоположного пола и т. п.
- в подобных обстоятельствах МЫ краснели, у НАС пропадал голос, и дрожали руки, хотелось в туалет, подступала тошнота
- всякий раз, когда НАМ предстоит делать что-то для себя необычное в сфере социальных отношений, это вызывает у НАС страх и чувство собственной несостоятельности.
- главное здесь — это просто побороть свой страх перед новым для НАС делом и научиться.
- МЫ испытывали страх:
- когда устраивались на новую работу
- когда НАМ предстояла беседа с «самым самым» начальником, которого МЫ ни разу в жизни до этого не видели — так «высоко» он сидит.
- когда НАМ приходилось знакомиться с какими-то людьми, например, будущими родственниками или компаньонами.
- когда МЫ должны были отвечать на звонки или звонить куда-нибудь с предложениями от фирмы, в которой работали.
- когда от НАС требовали взять на себя ответственность и принять какое-то решение, которого МЫ никогда в жизни до этого не принимали.
- когда уровень личного благосостояния (или какая иная причина) позволил НАМ появиться в каком-либо «шикарном» месте — дорогом ресторане, гостинице с пятью звездами «на борту», в бутике высокой моды, в каком-то невообразимом обществе, в компании с очень известным человеком и т. д.
- Мы испытывали волнение, неловкость, смущение, даже оторопь, — чувства, которые испытывает каждый нормальный человек, впервые оказавшийся в подобных обстоятельствах,
- МЫ говорили: «Я не смогу!», «Я не сумею!» «У меня никогда не получится!»
- пока МЫ не адаптируемся в непривычной обстановке, МЫ не можем чувствовать себя уверенно
- МЫ испытывали страх «потерять лицо». Страх «потерять лицо» пронизывал всю НАШУ жизнь сверху донизу
- МЫ переживали по поводу своей внешности
- выскочивший прыщик для НАС был катастрофой, МЫ не могли выйти на улицу, отказывались от свиданий
- МЫ приходили в замешательство, если НАС заставали врасплох ненакрашенными, неумытыми, неодетыми как надо, непричёсанными
- Мы стеснялись раздеться, если набрали лишний вес, отказывали себе в различных удовольствиях
- НАМ казалось, что все только и видят какие-либо недостатки в НАШЕЙ внешности, одежде
- МЫ боялись, что НАС оскорбят в компании, и МЫ не сможем за себя постоять
- над НАМИ подшучивали, МЫ огрызались, пытались защититься
- МЫ боимся, когда НАШИ дети и другие домочадцы выходят из-под контроля, МЫ чувствуем себя несостоятельными, униженными
- МЫ делали строгое лицо, чтобы выглядеть авторитетно, МЫ боялись рассмеяться, чтобы потом НАС не приняли не всерьёз
- МЫ боялись испортить воздух в общественном месте, ляпнуть что-либо не то, опозориться перед незнакомыми людьми
- оказываясь наедине с мужчиной, МЫ боялись проблем с кишечником, в результате, НАШ кишечник реагировал на все свидания агрессивно – в животе начиналось настоящее кручение верчение с приступом вспучивания, грозящим вырваться наружу
- Мы страдали поносом всякий раз, когда НАМ доводилось собираться на свидание
- Мы боялись в компании оказаться не на высоте, не смочь поддержать беседу, опростоволоситься
- МЫ переживали тот или иной психологический кризис: возрастной, вызванный семейным напряжением, сексуальными проблемами, связанный с чувством профессиональной несостоятельности, переживаемый как утрата жизненного смысла и т. п.
- у НАС возникало ощущение, что МЫ перестали контролировать ситуацию, изменились, что НАС не радуют и не увлекают вещи, которые прежде казались исключительно важными.
- МЫ испытывали тревогу, беспокойство, раздражались, печалились, а в какой-то момент у НАС вызревала вдруг мысль: «Я схожу с ума!»
- у НАС возникало ощущение, что МЫ сами себя не контролируем
- МЫ испытывали страхи, связанные с сексуальной сферой
- МЫ испытывали страхи, непосредственно связанные с сексуальными отношениями: получится — не получится, сложится так, как хочется, или не сложится, а не произойдет ли какой оказии, а не будет ли больно?
- МЫ испытывали страхи, связанные с «постыдностью» этого дела, в смысле секса как такового.
- С самого раннего детства НАМ говорили о том, что секс — это «плохо» и «неприлично», и учили его стыдиться.
- затея НАШИХ «воспитателей» удалась на славу — МЫ научились!
- для НАС кажутся нормальными мысли о том, что МЫ «что-то не то делаем», ведем себя «как-то не так», хотим того, чего хотеть «не следует», воображаем себе «что-то неприличное»...
- И то, что все это самые обычные, ничем не примечательные страхи, НАМ и голову не приходит.
- МЫ испытывали Страх секса:
1) Потому что просто страшно
2) Потому что «неприлично»
- причина нарушения эрекции — это страх возможности такого нарушения.
- Если мужчина думает, что у него что-то «не сработает», он в буквальном смысле этого слова программирует себя на отсутствие эрекции
- МЫ были слишком обеспокоены тем, чтобы доставить партнёру удовольствие, а чаще — желанием произвести впечатление на партнера.
- МЫ впадали в тревогу, и любовники из НАС получались никудышные, поскольку тревожный любовник — это не любовник, а сплошная суета и напряжение.
- МЫ испытывали фригидность — явление психологическое до мозга костей.
- НАС тяготило это состояние
- МЫ, влюбляясь в мужчину, только умом понимали, что сексуальные отношения необходимы, однако должного сексуального влечения к этим отношениям не испытывали. И, соответственно, тревожились
- НАШ страх перед сексуальными отношениями играл значительную роль в формировании НАШЕЙ сексуальной неотзывчивости
- НАША способность к переживанию оргазма зависит не столько от мужчины и не от того, что он делает, а от того, насколько МЫ устали, насколько хорошо себя чувствуем и насколько оптимистично настроены.
- возникшая неотзывчивость, которую МЫ испытали при попытке вступить в сексуальный контакт в подобных состояниях, становилась предметом тревоги и распространилась на всю НАШУ последующую половую жизнь
- НАМ было не до оргазма и даже не до сексуальной отзывчивости, МЫ боялись самого полового акта, а именно введения полового члена во влагалище
- МЫ боялись испытать боль при половом акте, которая являлась результатом тревоги и чрезмерной впечатлительности
- МЫ испытывали подсознательные страхи перед сексом родом из детства, что все, с «этим» связанное — «нехорошо», «неприлично» и даже «грязно», а потому «стыдно» и должно быть самым жесточайшим образом засекречено
- остальные сексуальные страхи появились у НАС в период полового созревания, и хорошо НАМИ осознаются
- НАШ первый опыт – изнасилование, поэтому любое резкое движение НАШЕГО партнёра, или просто его желание без НАШЕЙ инициативы вызывает у НАС отвращение и дикий ужас полового акта. НАМ необходимо напрячься и разумом подавить свой страх, чтобы согласиться, но удовольствия при этом не бывает
- МЫ, с детства приученные к «скромности» и «воздержанности», боялись показаться слишком «развратными»
- МЫ испытывали страхи, связанные с «необычными желаниями»
- МЫ воспитывались в советское время, когда принималось только стандартное сексуальное поведение, только отношения между лицами разного пола и примерно одного возраста, в определённых «дозволенных» позах; всё, что выходило за рамки этих ограничений, МЫ воспринимали как неприемлемое и боялись
- МЫ боялись быть не такими, как все, особенно в сексуальной области
- МЫ боялись осуждения — общественного и личного.
- МЫ боялись, что строим свои сексуальные отношения неправильно: временами НАМ казалось, что МЫ слишком распущенны, временами — что хотим чего-то непристойного, временами НАМ просто стыдно просить, хотеть, предлагать
- МЫ боялись шокировать своего партнера.
- МЫ боялись сказать НАШЕМУ партнёру, что МЫ чем-то недовольны в наших с ним отношениях.
- МЫ годами мучились от той позы, которую традиционно предпочитал НАШ супруг, но так и не отважились ему сказать, что НАМ так неудобно, а тем более — «надоело» или «не нравится».
- НАМ казалась подобная просьба зазорной, и МЫ объясняет себе: «я боюсь его обидеть», «я боюсь, что он подумает, что я развратная» или «он решит, что я ему изменяю». А в действительности МЫ просто боялись сказать
- МЫ боялись обидеть партнёра, не говорили ему о НАШИХ предпочтениях, или НАМ что-то не нравилось в прелюдии
- Под разными предлогами МЫ отказывались от исполнения супружеского долга, ссылаться на свое плохое самочувствие, усталость и прочее
- страх лишал НАС радости, он прокрадывался в НАШУ жизнь и прятался, становясь незаметным. Но, спрятавшись, он не переставал работать, а работает он не в НАШУ пользу
- МЫ замечали НАШИ страхи только тогда, когда страх уже рядом, когда он в НАС.
- МЫ не могли предпринять какие-то меры для борьбы с ним, так как все механизмы страха запущены, они в ходу.
- Формула страха всегда одна и та же, и механизмы у страха одинаковые.
- страхи возникают, фиксируются НАШЕЙ памятью, воспроизводятся и разрастаются, захватывая все новые и новые области жизни.
- чтобы избавиться от своего страха, недостаточно одного только желания, да и простых инструкций тоже ждать не приходится — слишком сложная это машина, наша головушка!
- нужно научиться отличать естественный страх от невротического.
- Страх — это биологическая эмоция, доставшаяся НАМ от животных.
- Животные боятся, и МЫ боимся.
- вот только животные не тревожатся, а МЫ тревожимся
- Для возникновения страха необходим какой-то внешний источник угрозы, какой-то зримый враг.
- неизвестность не способна напугать животное; встретившись с некой «новостью», животное напряжется, сосредоточится, но это не будет страхом, а только подготовкой к нему, своеобразным предварительным этапом перед тем, как по-настоящему испугаться.
- для возникновения тревоги никаких зримых врагов не нужно, достаточно подумать, представить, вообразить — и МЫ уже тревожимся!
- МЫ испытываем тревогу, находясь в полной безопасности, когда НАМ объективно, фактически ничто не угрожает и угрожать не может.
- Животное же, если ему ничего не угрожает, ни напряжения, ни страха, ни тревоги не испытывает. Оно, на свое счастье, не может думать: «А что если я выйду на улицу и там у меня случится сердечный приступ? Кто придет мне на помощь?!». А МЫ можем — напряжемся, испугаемся и будем тревожиться.
- существенное отличие естественного страха от невротического, от чувства тревоги — это наличие или отсутствие реальной, т. е. зримой, угрозы.
- Нормальный страх — это реакция на фактически существующие неблагоприятные внешние обстоятельства, а невротический страх и чувство тревоги — это беспокойство, вызванное предположением о возможном неблагоприятном исходе
- нормальный страх от невротических отличается наличием зримой (объективно воспринимаемой) угрозы, которая не додумывается и не преувеличивается.
- во время естественного страха МЫ практически его не чувствуем, а полностью сосредоточены на проблеме, которую и пытаемся решить в этот момент.
- Если МЫ думаем о том, что с НАМИ может произойти (т. е. строим предположение, гипотезу), и боимся, при этом хорошо чувствуем, что боимся, понимаем, что боимся (можем это понять), значит, страх, который НАС поймал на свой крючок, — страх невротический, и от него следует избавляться

- Все НАШИ страхи делятся на две большие группы — одни детерминированы у НАС генетически, другие воспитаны, натренированы.
- высоты МЫ боимся биологически, а вот своего начальника — обучившись этому страху
- где бы МЫ ни оказались на большой высоте — на скале, на краю крыши многоэтажного дома или на аттракционе «Космический выстрел», МЫ будем испытывать серьезный страх.
- А вот если бы МЫ не знали своего начальника в лицо и повстречались бы с ним на какой-нибудь вечеринке, то даже при желании не испугались бы его «грозного вида»
- как МЫ будем бояться своего начальника, зависит от того, каким был наш прежний опыт.
- Если МЫ боялись своего прежнего начальника, то с большой долей вероятности будем бояться и нынешнего.
- Если НАШ начальник всегда был к НАМ расположен и учтив, то МЫ будем испытывать меньший страх перед его статусом, нежели перед начальником, который кричит, грубит и учиняет штрафные санкции
- МЫ привыкли бояться определенных вещей
- НАШ личный опыт имел к этому делу самое непосредственное касательство, поскольку любой навык, любая привычка — это есть условный рефлекс
- сначала МЫ переживали неприятность в каких-то нейтральных прежде обстоятельствах, а потом уже МЫ к этим обстоятельствам спокойно и подойти не можем.
- Сразу, на подходе еще, МЫ чувствуем напряжение, внутреннее содрогание, а то и вовсе полноценный страх, страх НАМИ выученный, и так МЫ его тренируем. Можно сказать, репетируем роль бояться этой определённой ситуации
- Невротические страхи — это просто привычка бояться.
- МЫ натренировались бояться определенного набора фактов и обстоятельств.
- не НАС пугают те или иные вещи, а МЫ их пугаемся, потому что выучили, натренировали, отрепетировали эту роль.
- Говорят, что привычка — это вторая натура. И это правильно, но куда годится такая натура, пусть даже и вторая?!
- Часть неприятностей случилась с НАМИ самими, и теперь МЫ боимся их повторения.
- если однажды МЫ перепугались, застряв в лифте, то уже последующая посадка в лифт вряд ли пройдет для НАС спокойно.
- Другая часть неприятностей была почерпнута НАМИ из опыта других людей (но в каком-то смысле это тоже НАШ личный опыт).
- НАМ рассказали о том, как может быть «плохо», если...
- МЫ задумались, припомнили, как НАМ было «плохо» когда-то, пусть и при совершенно других обстоятельствах.
- Тут в НАШЕМ мозгу произошла ассоциация между ощущением «плохо» и этим рассказом.
- Теперь достаточно НАМ повстречаться с теми обстоятельствами, о которых МЫ только слышали, что они могут привести к неприятным последствиям, и уже МЫ испытываем страх.
- такая ассоциация — это основа большинства НАШИХ страхов, плюс также воспитание, а также опыт НАШИХ родителей...
- НАМ не всегда очевидно, с чего начинается какой-то НАШ конкретный страх
- МЫ не знаем, какой изначально нейтральный раздражитель стал в данном конкретном случае тем условным стимулом, который привел к формированию у НАС нежелательного условного рефлекса
- даже нейтральный стимул всегда (при тех или иных обстоятельствах, конечно) может стать для НАС — или положительным, или отрицательным
- Мы находились в ситуации хронического стресса, и обычное сердцебиение воспринималось с негативным переживанием: МЫ начинали тревожиться, и НАШ страх подкреплял ощущение физического дискомфорта
- Сначала НАС пугало только сердцебиение, потом какие-то другие симптомы телесного недомогания, страх распространялся на те места и обстоятельства, в которых этот физический дискомфорт возник.
- НАШИ родители, занимаясь НАШИМ воспитанием, приложили немало сил к тому, чтобы МЫ научились бояться.
- Если ребенок будет бояться что-то сделать, например, дотронуться до раскаленной печи, то можно не беспокоиться о том, что он обожжется подобным образом. Остается только научить его бояться и тогда, что называется, можно спать спокойно.
- НАШИ родители применяли тактику запугивания, типа: «Не ходите, дети, в Африку гулять! В Африке акулы, в Африке гориллы...». И сказка о колобке, который весьма жестко расплатился за свое надменное и рискованное: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел!»
- НАМИ была отработана формула запугивания: «Туда не ходи, сюда ходи! Снег башка попадет — больно будет!». И в четком соответствии с этой формулой: «Давай ешь, а то не вырастешь!», «Надень шапку, а то заболеешь!», «Не лазь в розетку — убьет!», «Не уходи далеко — потеряешься!», «Не заплывай далеко — утонешь!», «Не бегай — голову сломаешь!» и, наконец, «Будешь кривляться — таким и останешься!». На крайний случай, в роли «тяжелой артиллерии» привлекались дяденька милиционер, тетенька доктор, разные буки и длинный перечень родственников, начиная от папы и заканчивая прадедушкой
- МЫ учились у взрослых, и по большей части обучались своеобразным подглядыванием и повторением
- МЫ изображали поведение взрослых, копировали какие-то жесты и фразы своих родителей, учителей и прочих авторитетов.
- МЫ открыто пародировали взрослых, но чаще это не сознательная пародия, а каждодневная и неосознанная практика повторения
- у НАШИХ родителей довольно своих собственных страхов.
- сами МЫ свои страхи не замечаем, поскольку они кажутся НАМ логичными и обоснованными.
- поведение взрослых и вовсе не подвергается критике, и если НАШ родитель испытывает страх перед чем бы то ни было, МЫ перенимали этот страх неосознанно, особенно если родитель не говорит о своих страхах, а действительно их испытывает.
- всё, чего боялись НАШИ родители – боимся и МЫ!
- если это и не становится патологическим страхом, но дискомфорт в соответствующих условиях МЫ испытываем порядочный, это точно
- чтобы научиться бояться, вовсе не обязательно набивать собственные шишки, достаточно посмотреть на то, как их набивают другие.
- МЫ не пережили в реале авиакатастрофу, смерть от сердечного приступа и утопление, но это не мешает НАМ уметь бояться и того, и другого, и третьего
- НАШЕ любопытство необыкновенно возбуждается всякий раз, как мМЫ видим то, что НАС пугает
- НАШ инстинкт самосохранения вынуждает НАС неотступно следить за всем, что может, хотя бы и теоретически, стать для НАС опасностью, угрозой.
- МЫ часто не можем отказаться от удовольствия и чуть не с упоением смотрим телевизионные криминальные сводки, передачи, посвященные тем или иным опасностям (начиная от информационных и медицинских, заканчивая политическими и экономическими), и остросюжетные фильмы, и «ужастики»
- МЫ уже не дети, но навык обучаться страху простым наблюдением МЫ сохранили.
- фильм, посвященный гибели самолета, где НАМ показывают взорвавшийся лайнер и ужас его погибающих пассажиров, может быть тем фактором, который научит НАС паническому страху перед полетами на самолетах.
- МЫ достаточно впечатлительны, чтобы вообразить себе такой фильм, просто слушая диктора информационной программы, который, чуть не с улыбкой на лице, сообщает НАМ: «Сегодня в Греции потерпел крушение туристический автобус. Погибло 28 человек». После воображаемого «фильма», «снятого» НАШИМ впечатлительным сознанием, желание ехать в Грецию может НАС, мягко говоря, покинуть, а уж туристический автобус — и не думайте НАМ предлагать!
- после аналогичного репортажа об авиакатастрофе МЫ уже и не летаем... Быть может, поездом?. Нет, поезд, наверное, тоже отменяется. Эти стрелочники... сами знаете
- НАШ страх — это только привычка, банальный условный рефлекс,
- у собаки, если прекратить подкрепление условного стимула, рано или поздно условный стимул потеряет свою силу
- этого не происходит у человека
- НАШ мозг с рождения хранит в себе массу безусловных реакций, но как проявятся эти реакции, на чем, при каких обстоятельствах — на самом деле, большой вопрос
- одна и та же запрограммированная в НАШИХ генах безусловная реакция может «выстрелить» на самые различные стимулы. Причем тот стимул, который впервые эту реакцию вызовет (или не впервые, но очень сильно), и станет определяющим, «ключевым стимулом»
- НАШУ безусловную реакцию страха может спровоцировать все что угодно, например, громкий и резкий звук, боль, незнакомый человек или ощущение покинутости
- если бы МЫ никогда и не столкнулись со стимулом, способным вызвать в НАС безусловную реакцию страха, — то МЫ не боялись бы ничего на свете
- одного «ключевого стимула» тоже недостаточно
- в ситуации взаимодействия с этим «ключевым стимулом» МЫ ведём себя специфическим образом: бегство или попытка бегства
- чтобы у НАС сформировалась «добротная» привычка пугаться чего-либо, НАМ необходимо две вещи. Во-первых, чтобы на НАС подействовал «ключевой стимул», способный спровоцировать эмоцию страха (например, громкий звук, боль, незнакомый человек и т. п.). Во-вторых, чтобы МЫ осуществили бегство с места, где этот «ключевой стимул» НАС застал. Если он подействует, а МЫ, что называется, ног не сделаем, то пропал этот «ключевой стимул», впоследствии при его появлении никакого страха МЫ испытывать не будем.
- испугавшись, не бегите, а то впоследствии будете бегать до бесконечности.
- Сначала МЫ получаем какую-то психологическую травму — переживаем ту или иную неприятность. Поскольку же подавляющее большинство неприятностей «падают» на НАШУ голову неожиданно, то испугаться этого МЫ просто не успеваем, а просто занимаемся «разбором» внезапно возникшего «завала». Но в мозгу возникает «больной пункт» — мозг запомнил случившуюся неприятность
- Потом, спустя какое-то, зачастую очень значительное время, НАМ на глаза попадается некая информация, которая по системе ассоциативных связей, незаметно для НАШЕГО сознания, связывается с тем, прежним «больным пунктом», и... Мозг переживает своего рода взрыв, он идентифицирует эту новую информацию или ситуацию как «опасную», «чреватую», мобилизуется и формирует фобическую конструкцию. Далее остается только натренировать свою привычку тревожиться, а для этого достаточно просто несколько раз «сбежать».
- стоит НАМ поддаться своему страху и убежать, хотя бы голову отвести, и страх НАШ сразу усилится
- надо бояться своего страха, своего желания «сделать ноги», испортить тем самым свою жизнь на долгие лета
- бегство — это лучший способ предать самого себя, способ сделать из себя человека с ограниченными возможностями. И если не хочешь инвалидизироваться — слушай свой разум, бойся только своего страха, и все у тебя получится
- есть достаточно жесткие и внятные критерии, определяющие оправданность того или иного действия: если оно приносит НАМ удовольствие, то, соответственно, это действие и рассматривается НАШИМ психическим аппаратом как предпочтительное
- есть какое-то лакомство, особенно на голодный желудок, приносит НАМ удовольствие само по себе
- но МЫ получаем ни с чем не сравнимое удовольствие не столько от того, что происходит, сколько от того, что МЫ можем этого избежать
- НАМ хорошо знакомо приятное ощущение, которое характеризуется эмоциональным «Пронесло!»
- МЫ испытывали стресс, ожидая нежелательного вызова к доске, когда НАШ школьный учитель водил своей ручкой вверх и вниз по классному списку.
- И вот раздается спасительное: «Отвечать будет...», а это- не МЫ!
- МЫ испытывали счастье — избежали, пронесло, слава богу!
- Да, есть в жизни счастье — избежать того, что кажется опасностью. Это ни с чем несравнимое чувство удовольствия, которое мозг запоминает самым основательным образом.
- НАМ надо было сделать выбор — поступить так, или иначе. Поступить «так» НАМ было страшновато, а об «иначе» МЫ помнили, что когда-то оно привело НАС к высшим степеням блаженства. МЫ поступали «иначе»! Причем МЫ делали это с завидной регулярностью, всегда делали (по крайней мере, при первой возможности).
- этого «так» МЫ начинали бояться ещё больше
- МЫ боялись получить «2» за невыученный урок и прогуливали школу, но на следующий день МЫ ещё больше боялись идти в школу, МЫ пропускали ещё день и ещё, избегая наказания за прогул, в результате, МЫ сжимались от ужаса, что, в конце-концов, НАМ придётся пойти в школу
- НАМ казалось, что МЫ боялись просто потому, что «много пропустили», «будем неловко себя чувствовать», получим, в конце концов, «нагоняй от классной, завуча и директора»
- на самом деле МЫ получили удовольствие, что избежали опасности
- возвращение в школу страшило НАС не столько наказанием за прогулы, сколько невозможностью получить удовольствие, которое НАМ принесло НАШЕ бегство.
- И даже если в последующем МЫ не испытывали такого сильного удовольствия, как в первый и во второй раз, это уже не имеет ровным счетом никакого значения, ведь мозг помнит только самое сильное впечатление, а вовсе не те, которые случались с НАМИ чаще
- бегство закрепляет у НАС данную, конкретную привычку тревожиться, оно усиливает чувство страха по отношению к этому событию, оно вызывает в НАС внутренний, неосознанный страх, что МЫ не получим того удовольствия, которое дало НАМ когда-то это бегство. Иными словами, МЫ лишимся того «сладкого», которое столь сильно НАС когда-то порадовало
- на одной стороне страх, на другой – удовольствие от бегства, от возможности избежать встречи со своим страхом
- чем больше удовольствие Мы испытываем от бегства, тем сильнее страх, и чем сильнее страх, тем сильнее удовольствие от бегства
- невротический страх — это просто привычка, и потому важен даже не страх, а то, чем МЫ его подкрепляем. Подкрепляются же НАШИ страхи фактом бегства, попытками избежать того, что, НАМ кажется, произойдет, т. е. МЫ стараемся спрятаться, предохранить себя от возможных неприятностей, которыми пугает НАС НАШЕ воображение
- Есть страх, а есть то, что МЫ предпринимаем, дабы с грезящейся НАМ «угрозой» не встретиться. И сам факт этих попыток закрепляет и тренирует НАШУ привычку бояться
- Любой рефлекс, если его не подкреплять, угасает, a потому, чтобы справиться с рефлексом НАШЕГО страха, нужно выявить все способы, которые МЫ используем, желая «обезопасить» себя
- Эмоции — это не просто переживания, это еще и работа НАШИХ мышц
- Мышечный компонент эмоции подавлялся у НАС еще с малолетства.
- Дома, в детском саду и в школе МЫ постоянно слышали: «Не крутись!», «Сиди смирно!», «Хватит елозить!».
- Постепенно у НАС сформировались хронические мышечные блоки, которых МЫ не чувствуем, потому что они привычны.
- Это хроническое мышечное напряжение приводит к возникновению постоянного и стойкого очага патологического возбуждения в мозге.
- напряженные мышцы посылают в мозг информацию о том, что они напряжены, а для мозга это значит буквально следующее — если мышцы напряжены, значит, где-то есть опасность
- Сознание начинает подыскивать поводы, чтобы оправдать это хроническое мышечное напряжение какими-нибудь опасностями, угрозами и т. п.
- Способности сознания в этом вопросе почти безграничны, а поэтому МЫ находим массу поводов, чтобы напугать или рассердить себя еще больше.
- МЫ начинаем бояться всего подряд — агрессии со стороны близких и сотрудников, социального и финансового краха, болезней; раздражаемся из-за каких-то мелочей, сердимся на всех и вся. И такой повод всякий раз кажется НАМ достаточным и серьезным!
- В результате возникает своеобразный порочный круг.
- Из-за постоянного подавления мышечного компонента эмоции возникает хроническое мышечное напряжение.
- Для того, чтобы это напряжение оправдать, сознанию приходится подыскивать внутри головы «опасности».
- Может быть, кто-то что-то кому-то про НАС сказал, может быть, что-то МЫ сами не то сделали, может быть, какая другая опасность НАС поджидает.
- МЫ фиксируемся на любой мелочи и начинаем прокручивать ее внутри головы днем и ночью.
- От этого интенсивность НАШЕГО стресса только увеличивается, что приводит к дополнительному росту мышечного напряжения. Круг замыкается, а МЫ становимся невротиками, которые способны тревожиться и раздражаться на ровном месте
- всякий страх, предполагающий попытку бегства, неизбежно увеличивает НАШЕ мышечное напряжение, но часто ли МЫ решаемся фактически убегать от того, что НАС пугает?
- Да, если НАМ кажется, что за НАМИ по темной улице идет маньяк убийца, то, вероятно, МЫ несколько ускорим свой шаг. Но и в этом случае вряд ли побежим, поскольку как-то неловко (т. е., опять же, страшно!).
- Что уж говорить о тех НАШИХ страхах, от которых МЫ вообще не можем убежать?!
- МЫ не можем убежать от страха сердечного приступа или от страха собственной импотенции, например!
- А для НАШЕГО организма страх — это команда напрячься.
- МЫ напрягаемся, напряжение это никуда не девается, и возникают у НАС хронические мышечные блоки, которые делают НАС еще более тревожными и боязливыми
- физические нагрузки, массаж и самомассаж, а также баня — все это необходимые составляющие здорового образа жизни
- В ситуации страха мышечное напряжение возникает у НАС автоматически: поднимаются плечи, шея втягивает в них голову, напрягаются руки и ноги (иногда они начинают даже трястись).
- пока МЫ напряжены, как бы МЫ ни убеждали себя в том, что эта опасность НАМ только чудится, МЫ будем продолжать бояться.
- у НАС уже существуют хронические мышечные блоки, т. е. МЫ уже привыкли к этому напряжению и привыкли его сдерживать
- большую роль играет состояние дыхательной функции, а проще говоря — то, как МЫ дышим
- страх рефлекторно вызывает у НАС задержку дыхания, а задержка дыхания, в свою очередь, усиливает НАШ страх, который напоминает организму: «Не дышать — нехорошо, может плохо кончиться!»
- Возникает порочный круг: «страх — задержка дыхания — страх — задержка дыхания — страх»
- В процессе воспитания МЫ учились подавлять многие свои реакции, которые так или иначе связаны с дыханием — крик, плач, обиженные вздохи, кашель, чихание, зевоту, сопение и т. п.
- Мы устанавливали контроль над своим дыханием, делали его «искусственным», а это НАШЕМУ организму, конечно, не нравится. Он ощущает дискомфорт по очень важному для себя вопросу, а потому готов растревожиться, где надо и не надо.
- НАШЕ дыхание на фоне стрессов и фобий постоянно срывается и в скором времени становится подавленным, неестественным и неэффективным, что, в конечном счете, влечет за собой многочисленные сбои и в НАШЕЙ психике
- МЫ не умеем вовремя наладить свое дыхание, и это оборачивается серьезной проблемой — МЫ теряем способность справляться со страхами, поскольку физиологически готовим для них плодородную почву
- дыхательная техника важна, когда НАМ необходимо усмирить свою «разбушевавшуюся» вегетативную нервную систему, а без этого трудно справиться со страхом
- во время вдоха происходит активация психического состояния человека, а во время выдоха наступает успокоение и расслабление всего организма
- если в ущерб выдоху акцентировать вдох, то можно подзарядить себя, поднять тонус. Если акцент делается на выдохе, то ситуация обратная: чувствуется успокоение и расслабление
- пауза — это задержка дыхания и характерна для страха
- если МЫ дышим часто и поверхностно или форсируем вдох, то организм как будто заряжается энергией, переходит в состояние напряжения.
- если МЫ сделаем свое дыхание размеренным и относительно глубоким, а также акцентировать выдох, а не вдох, то МЫ приводим свой организм в состояние приятного расслабления
- Когда МЫ были детьми, в НАШЕЙ голове было еще слишком мало собственных, изготовленных ею образов, а потому МЫ находились в самом непосредственном контакте с внешним миром и всемерно пользовались своими органами чувств.
- Но МЫ взрослели, и на смену естественному восприятию пришло восприятие внутреннее.
- МЫ стали думать, прокручивать в голове разные фантазии, соображения, представления.
- взрослый человек — это ведь существо, «повернутое» внутрь себя и на том, надо признать, «повернувшееся»!
- МЫ заняты тем, что изучаем содержимое своего сознания, а вовсе не тем, что происходит вокруг НАС
- НАШ инстинкт самосохранения игнорирует информацию, поступающую в мозг из внешнего мира — она для НАС скучна, в ней нет движения, нет события, нет драматизма.
- А вот внутри НАШЕЙ головы этого добра полным-полно!
- В НАШЕЙ голове есть, конечно, и положительные образы, чудные мысли и прочее, но именно вследствие своей положительности они менее всего занимают НАШ инстинкт самосохранения.
- Зачем ему следить за тем, что и так хорошо, лучше уж он будет предохранять НАС от опасностей!
- Вот почему МЫ буквально обречены целыми днями (и ночами) «созерцать» картины разнообразных бедствий: пожаров, ограблений, аварий, измен, предательств, драк, потасовок, оскорблений, унижений, банкротств, болезней, страданий, смертей...
- все это — содержание НАШИХ страхов! А тем временем вокруг НАС травка зеленеет, солнышко блестит и ласточка фигурирует. И все это мимо НАС, не про НАС и не для НАС...
- МЫ не имеем возможность «выбраться» из внутренностей собственной головы, полной страхов и печалей, во внешний мир, настроенный к НАМ весьма благожелательно
- стоит НАМ самим покинуть это «внутри», и считай, что страх пропал!
- МЫ, находясь «внутри» своей головы, постоянно повторяем, прокручиваем собственные страхи.
- Так что выбраться во внешний мир НАМ просто жизненно необходимо!
- НАМ необходимо вспомнить и обучиться заново тому блаженному состоянию, которое было для НАС совершенно естественным в возрасте от нуля до трех лет, когда невротических страхов еще просто не было
- надо открыть глаза, уши и прочие чувствительные органы, чтобы оказаться в том мире, который МЫ в свое время так бездумно и, надо признать, не без последствий покинули
- НАШЕ внимание способно удерживать в поле своего восприятия не более трех динамических объектов
- если смотреть на нарисованный аквариум, то сможем одновременно видеть в нем до девяти рыбок; если же МЫ видим не нарисованный, а настоящий аквариум, где рыбки постоянно движутся, то в одно отдельно взятое мгновение МЫ способны видеть только трех рыбок. Для того чтобы узреть четвертую, от другой надо будет временно отвлечься
- у НАС есть только три канала восприятия, МЫ можем одновременно воспринимать только три изменяющихся вещи
- Вот почему НАС так завораживает наблюдение за огнем — играющие языки пламени полностью занимают возможности НАШЕГО восприятия, и МЫ фактически перестаем думать. А не думая, МЫ чувствуем себя куда лучше, нежели думая — т. е. бесплодно проворачивая внутри своей головы собственные страхи
- НАША задача — поставить этот естественный биологический механизм на службу своему психическому здоровью
- Если МЫ сможем занять свое внимание информацией, приходящей к НАМ по трем каналам восприятия из внешней действительности, то МЫ просто лишимся возможности воспринимать содержимое своей головы («внутреннее»)
- МЫ не слышим все звуки, которые до НАС доносятся, МЫ привыкли к НИМ и не обращаем внимания на многие
- До НАШИХ ушей, как правило, доносится огромное количество звуков — тикают часы, возможно, гудит гелиевая лампа, слышен шум за окном (проезжают автомобили, разговаривают люди и т. п.), звук раздается даже тогда, когда вы перелистываете страницу книги или потираете одну руку о другую. Обычно МЫ игнорируем эти сигналы внешней среды как малосущественные
- МЫ вычленяем окружающие звуки из общей массы, фиксируемся на них, и возникшая по поводу этого звука мысль снова затягивает НАС обратно «в голову»
- когда МЫ смотрим, МЫ смотрим на предметы, а потому НАШЕ внимание быстро отвлекается, и МЫ начинаем думать — почему он тут, что с ним сделать
- Когда МЫ сталкиваемся с пугающей НАС ситуацией, то НАШЕ тело начинает автоматически в НАС этот страх вырабатывать
- здесь принимают участие мышечное напряжение, неэффективное дыхание и внимание, обращенное внутрь головы
- понимание причин формирования невротического симптома не избавляет НАС от привычки тревожиться
- НАМ нравится перемывать кости прошлому и фантазировать о будущем. Причем чем драматичней это у НАС получается, тем больше это НАС увлекает
- Так велит НАМ инстинкт самосохранения: «Ищи спасения!» — командует он, и МЫ ищем, и МЫ тревожимся.
- НАШИ страхи — это мысли о будущем. Точнее говоря, это НАШИ воспоминания о пережитых неприятностях (а также информированность о чужих бедах), спроецированные НАМИ (самолично!) из прошлого в будущее
- пугает только то, что должно случиться.
- Когда же нечто произошло или просто происходит в режиме реального времени — уже не страшно, ведь бежать некуда, а без бегства, как нам уже известно, страха не бывает.
- Все страхи разворачиваются по формуле: «а если...», «а вдруг...», «а не дай бог...».
- И все это о будущем, которого нет и в которое МЫ, несмотря на это, умудряемся «заглянуть».
- «заглянув», МЫ не находим в этой своей фантазии ничего, кроме прошлого (новое на то и новое, что о нем ничего не известно). И пугаемся именно этого прошлого, а это уж и вовсе смешно! Ну как можно испугаться того, что уже случилось, завершилось и быльем поросло!
- если МЫ хотим избавить себя от страха, то НАМ следует очень внимательно посмотреть на то, что МЫ думаем, а главное — на то, как МЫ думаем.
- Если в НАШЕЙ голове мысли о прошлом и будущем, то можно не сомневаться, что страх возникнет.
- Если же МЫ думаем о том, что именно сейчас (не до этого мгновения и не после этой минуты) происходит, то страху практически не за что уцепиться
- МЫ просто думаем себе глупости, сам себя накручивает и, разумеется, испытывает страх.
- МЫ сами себя настраивали на ощущение опасности, переживали это ощущение опасности, испугались и стали классическим невротиком, боящимся всего на свете
- Прогнозы — это НАШИ мысли о будущем. Прогнозы могут быть положительными, когда МЫ питаем надежды и мечты, а также отрицательными — когда МЫ боимся того, что, как НАМ кажется, случится.
- И до тех пор, пока НАША голова находится не «здесь и сейчас», т. е. не там, что реально имеет место быть (и где ей самое место!), а в прошлом, которого уже нет, и в будущем, которого еще нет, МЫ будем испытывать страхи — никуда не денешься!
- МЫ, сами того не подозревая, делаем свое будущее своими прогнозами
- МЫ боимся сердечного приступа, сам этот страх нарушает работу НАШЕЙ вегетативной нервной системы – усиливаются сердцебиения, повышается артериальное давление, возникают слабость и головокружения
- МЫ думали, что НАШ прогноз оправдался: «Я думал, что у меня будет приступ, и он случился! Значит, я знал!». В действительности же не прогноз оправдался, а МЫ сами этим своим прогнозом и сделали свой приступ!
- МЫ думали, что МЫ ничего из себя не представляем, что МЫ «тварь дрожащая», МЫ и вели себя соответственно — терялись, покраснели, говорили глупости и т. п.
- при этом НАС не могли расценить как интересную и внушающую уважение личность.
- А кто виноват?! Страх и виноват, а точнее — МЫ сами, позволив себе подобный прогноз.
- МЫ не понимали, что тут за чем, что причина, а что — следствие. МЫ, страдая страхом социальных контактов, расценивали подобное фиаско как абсолютное подтверждение собственных прогнозов: «Я так и думал! Я знал, что у меня ничего не получится! Я знал, что они плохо ко мне отнесутся!».
- сила мысли — страшная сила.
- Если МЫ думаем о будущем, МЫ начинаем тревожиться, а начинаем тревожиться, начинаем бегать — закрепляем привычку тревожиться. И так по кругу!
- МЫ придумывали то, что, как НАМ казалось, будет происходить, пугались и боялись
- надо не думать о будущем, предоставить ему возможность быть таким, каким оно будет, тем более что оно будет таким, каким оно будет, даже если МЫ откажемся с этим соглашаться.
- МЫ боялись, что о НАС кто-нибудь что-нибудь нехорошее подумает
- МЫ боялись, что при неких сложившихся обстоятельствах МЫ не оправдаем доверия, не справимся с тем, что НАМ поручено, и НАША работа не будет выглядеть безукоризненной
- подобные страхи становились мучительным бременем, от которого невозможно избавиться ни днем и ночью. МЫ переживали, тревожились и делали глупости
- МЫ склонны к драматизации, МЫ переоцениваем значимость тех или иных событий, а потому живем с ощущением того, что катастрофы в НАШЕЙ жизни — явление заурядное.
- МЫ преувеличиваем тяжесть НАШИХ проблем, кстати, именно поэтому МЫ называем стоящие перед НАМИ задачи этим словом — «проблемы».
- Любая неприятность способна вогнать НАС в самую настоящую депрессию именно потому, что МЫ склонны впадать в отчаяние, страдать и заламывать себе руки, а также кусать локти и параллельно выть на луну.
- в НАШЕМ репертуаре часты восклицания: «Это ужасно!», «Это катастрофа!», «Как жить дальше!», «Все пропало!». Это самые настоящие инструкции, буквально вменяющие НАМ пассивность и бездеятельность.
- На самом деле то, что МЫ традиционно называем «несчастьями», «трагедиями» и «катастрофами» — это просто события, которые разрушают НАШУ картинку будущего, НАШЕ представление о нем, но вовсе не само НАШЕ будущее, которого, по понятным причинам, еще нет, а потому и разрушить его крайне затруднительно
- некоторые события существенно изменяли НАШИ планы,
- вследствие тех или иных обстоятельств НАМ приходилось круто изменить всю свою жизнь.
- Но, может статься, это и к лучшему! Быть может, засиделись МЫ в одном своем состоянии, вот судьба и дает НАМ пинка, чтобы МЫ начали двигаться
- Когда МЫ говорим: «Все, конец!», то в этом чувствуется безысходность, МЫ, таким образом, формируем у себя ощущение безысходности
- МЫ говорили: «Если он меня бросит, это будет катастрофой! Я этого не переживу! Это конец!»
- МЫ встречали другого мужчину, но и по отношению к нему так же думали
- Страх преувеличивает опасность, чтобы МЫ боялись и избегали ее. Он великий перестраховщик и, наверное, был бы очень доволен, если бы с НАМИ вообще ничего в этой жизни не происходило. Он хочет, чтобы в НАШЕЙ жизни ничего не менялось, все было как обычно, чтобы не дай бог чего…
- Страх рисует НАМ «ужасное» будущее, чтобы МЫ испугались и немедленно ретировались с места событий, где, как он уверяет, НАС ждет сия «катастрофа». Его логика понятна, но если МЫ начнем бегать от всего и вся, то в скором времени НАМ просто некуда будет бежать
- МЫ говорили:
«Я не пойду на свидание, потому что буду выглядеть, как идиотка. Это ужасно!». «Я не возьмусь за эту работу, потому что могу с ней не справиться, и тогда пиши пропало!». «Если я потеряю эту работу, то останусь ни с чем!». «Если я разорюсь — это катастрофа!». «Они могут подумать, что я преследую корыстные цели, что я хочу их обмануть. Меня заподозрят в воровстве! Я с этим не смогу жить!». «Я не стану обсуждать эту тему, потому что они могут принять решение, которое меня не устроит, и — я погиб!». «Если у меня обнаружат такое заболевание, то это конец!». «Если я потолстею хотя бы на килограмм (у меня появится целлюлит, вылезут волосы, возникнут морщины), я буду ужасно некрасивой и тогда — все!». «Если мне скажут, что я плохая мать (или плохой отец, жена, муж, дочь, сын), я не переживу!». «Если от меня он (она, они) отвернется, то моя жизнь не сложится никогда!». «Если мой брак развалится, это конец!». «Если он мне изменит, я покончу с собой!». «Если так случится, то меня посадят в тюрьму, и тогда...». «Если это произойдет, то я потеряю смысл жизни, и жить будет незачем!»
- Страх требует бегства и совершенно не переносит наступления — мощного, нахального и эшелонированного наступления. Когда МЫ перестаем бегать, у страха просто нет больше шанса, он как паразит — живет только на НАШЕМ бегстве.
- Нельзя бояться того, чего вы хотите, поэтому стоит захотеть опасности, и страх улетучится. Нельзя бояться того, чего вы требуете, поэтому стоит потребовать опасности, и он ретируется
- за одним днем приходит другой, и то, что сегодня кажется катастрофой, назавтра будет лишь воспоминанием,
- понимание этого существенно облегчает жизнь.
- Страх запугивает, но МЫ смотрим дальше и видим, что «худшее» — это просто неприятность, после которой жизнь продолжается и с успехом
- МЫ не замечаем собственного бегства, часто расцениваем его, как проявление здравого смысла, говорим: «Береженого бог бережет»
- надо осмелиться быть личностью, человеком, который оставляет за собой право принимать собственные решения, не согласуясь при этом ни с собственными страхами, ни с опасениями, ни с предрассудками, ни с предубеждениями

НИЗ