Парализация воли и уход в транс в момент появления желания делать, как реализация глубинного желания: не делать, гне видеть, не знать, не воспринимать.

2020_10_04

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить все идеи и установки из этого состояния.

Большой транс, тупор. Неприятно. Какая-то смутная попытка что-то сделать. Скука, словно свет гаснет, — я перестаю что-либо видеть. И с этого момента начинается страх. Он не острый, но давящий, затягивающий. Страшно, неприятно, скучно. Хочется просто остановиться, отвернуться, замереть.
Как будто есть импульс что-то начать, но нет ни одного внятного объекта, с которым можно было бы взаимодействовать. Не знаю, с чего начать. Что именно делать? Искать? Искать что? Как? Зачем? Всё сразу уходит в выдумку, в воображаемые конструкции.
Просто настолько неприятно, что хочется молчать об этом, спрятать, не замечать, проигнорировать. Как только собираюсь что-то делать, — сразу поднимается тяжесть, невыносимая тяжесть и страх, отвращение, скука. Всё внутри тянет отвернуться и не смотреть, не включаться. Лёгкие, но липкие эмоции — "не получится", "уже не получалось", — как будто я заранее знаю финал любой попытки. Смотрю на всё уже через призму обречённости, всё наперёд известно, ничего нового не будет.
Я знаю результат, и именно поэтому отказываюсь действовать, потому что уверен в том, чем всё закончится. Причём неважно, хороший это результат или плохой. Давление на самого себя — вроде бы надо, а я не буду. Постоянно оборачиваюсь внутрь, пытаясь отыскать выход, но не делаю — потому что уже решил: не надо, нет смысла. Как будто всё уже получено заранее. И при этом — всё равно ощущение, что делать необходимо, что-то требует усилий, требует движения.
Глупое, изнуряющее состояние. Я что-то делаю, но всегда мимо настоящего объекта. Всегда как бы в обход, как будто обманываю себя. Всё время — бег. Бег в никуда, и не могу добраться до точки, где действительно происходит действие. Всё время нахожусь в состоянии «вот-вот», «почти получилось», «всё под контролем», «всё вот-вот наладится». Мне остаётся, как будто, только один маленький шаг, и всё будет завершено. Постоянное хождение вокруг, метание по кругу. Всё время обман. Делать — можно только случайно, наскоком. Потому что если я начну делать по-настоящему, я уже знаю, что будет потом.
Мне неинтересно делать. Мне скучно. Мне страшно. Новое пугает. Всё идёт не так, как я знаю, не так, как я привык, не так, как я умею. И именно потому, что всё не по-моему — возникает страх. «Давайте остановимся и посмотрим, — что ты делаешь? Чем ты сейчас занят?» — я снова улетаю в объяснение, почему не буду ничего делать. И ведь я искренне считаю, что это и есть настоящее действие — объяснение причин бездействия.
Почему мне так кажется? Привычка. Привычка сидеть и транслировать причину отказа от действия, как будто я всерьёз рассматриваю своё пространство, фиксирую установки — но на деле просто иду по кругу, описывая, почему ничего не хочу. Это — всё, чем я занят. Это моё основное «занятие».
Я рассказываю, доказываю, что не буду делать, потому что… потому что… потому. И это превращается в трансляцию всей моей программы — в 100% её исполнение. Именно поэтому так раздражает смотреть на себя со стороны: я просто выполняю. Даже не пробую что-то изменить. Не сопротивляюсь. Не наблюдаю. Просто выключаюсь. И сразу же запускается программа: почему я не делаю?

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.
Дикий, обжигающий дискомфорт. Страх, что я ничего не смогу сделать. Страх, что сейчас нужно будет делать, а я — не готов. Даже ощущение, будто я впервые в такой ситуации, и мне вообще ничего не понятно. Всё идёт не так, как было запланировано. Всё не так. Всё рушится. И единственное, что хочется — сбежать.
Мысли перескакивают, внимание уходит, фокус рассыпается. Сразу начинается внутренняя подмена: вспоминания, образы, отвлечение.

ПРИКАЗываю себе выбросить это состояние, выделенное пространство.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить себе идею и установку из этого состояния.

Неприятно. Всё внутри отворачивается. Не видеть. Не замечать. Сбежать. Страшно. Я не знаю, что будет. Что-то плохое. Не вижу выхода. Не понимаю, что происходит. Не знаю, как с этим быть. В растерянности. Мне с этим не справиться. Хочу убежать. Хочу отключиться. Заняться чем-то другим. Я буду плохо выглядеть. Потеряю лицо. Сделаю неправильно. Нужно срочно сбежать. Ни в коем случае не взаимодействовать. Я такому не научен. Я не буду ничего с этим делать. Я отказываюсь брать на себя действие. Отказываюсь самостоятельно присутствовать. Отказываюсь взаимодействовать. Отказываюсь чувствовать неприятное.
Мне неприятно взаимодействовать с реальностью. Всё не так, как я себе представлял. Это не приносит радости. Здесь невозможно красоваться. Здесь невозможно быть лучшим, побеждать. Здесь я не смогу стать красивым, главным. Я не контролирую ситуацию. Это — не моё. Это — чужое. Кто-то справится с этим лучше. Лучше отдать. Я не сделаю всё правильно. Я не знаю, как действовать.
Я могу что-то делать только в том случае, если заранее знаю и представляю, что именно делать и как. А если не знаю — не буду.

-  Стоп. Ещё раз. Посмотрим, что ты делаешь. Похоже, то же самое, но с другой стороны. Проблема глубже. Для тебя даже намерение прояснять — уже триггер к запуску программы. Под видом прояснения — ты автоматически начинаешь выполнение. Включается всё, мгновенно, без паузы.
И вот ты уже делаешь. Уже переключился, уже в автоматическом режиме, в изменённом состоянии, в котором ты не осознаёшь, что именно происходит. Просто делаешь. Потому что для тебя «делать» — это значит выключиться. И просто на автомате выполнять.
Это и есть твоё пространство деятельности. Во всех сферах. Повсюду. В любой работе. Всё повторяется. Ты точно повторяешь одно и то же.
Ты даже не смотришь в эту сторону критически — в сторону того, что под видом деятельности ты просто запускаешь автомат. Ты выключаешься, и всё. Это и есть вся твоя «работа». Я могу делать состояние. Я могу что-то делать — только так. Только в автомате. Только не глядя. Только не осознавая.

В этой точке можно только выполнять программу. И параллельно — что-то, формально, якобы делать. Что-то. Что-то бессмысленное. Какое-то странное состояние, в котором нельзя ничего не увидеть — потому что, не дай бог, я что-то увижу, и тогда уже нельзя будет спрятаться. И вот оно — не дай бог.

- Смотри. Прямо сейчас что ты сейчас сделал? Твоё внимание уже на страхе. Всё. Не на проработке. Не на осознании пространства, в котором ты находишься, не на том месте, откуда этот страх рождается, а уже в самом страхе. Ты уже его раздуваешь. Уже раскручиваешь. Уже расписываешь, уже всё внимание ушло в него. Только в него. В страх.
Что ты сразу сел в страхе? Что ты сразу застыл в нём, как в болоте? Всё — внимание только на страхе. Не на пространстве, не на той точке, где ты начал этот страх производить, где он рождается. А именно в нём самом. И сразу же ты начинаешь его раскручивать, обслуживать, воспроизводить. Начинаешь о нём говорить бесконечно долго. Всё. Пропал.
Действуй! Бояться будем потом. Или — наоборот: будем бояться, здесь бояться, там бояться, везде бояться. Поехали. Страх — это всё. Всё должно тебя пугать. Всё должно тебя загонять в тупик.

Да, это совсем отрешённое состояние. Просто тупняк. Я сижу и такой: а-а-а... что? где я? зачем? Состояние полутрансовое, как будто не я здесь, как будто я размазан, растворён, не способен зацепиться ни за одно действие, ни за одно намерение. Всё рассыпается.

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.
Состояние как бы «ничего не происходит». Условный отдых. Я отдыхаю, у меня как будто выходные, и потому — я ничего не делаю, и в этом якобы нет ничего особенного. Но за этим — мощная, невидимая установка: не просто «отдыхать», а ничего не начинать, не двигаться, не делать. Цель номер один: выключиться, остановиться, замереть. Всё остальное — потом. Формулируется это так: «я ничего не делаю», но по сути звучит как: «я отказываюсь что-либо делать».
Это и есть вход в пространство действия — не с порыва, не с импульса, а с отказа от действия, с утверждения: «я не буду». Сажусь — и сразу парализует. Ступор, скованность, окаменение, невозможность даже голову повернуть. Что-то как будто давит сверху, и по телу прокатывается то ли слабость, то ли онемение. И тут же, в ответ на это, проскальзывает реакция: «Да нет, всё не так». Но это — уже защитная реакция. На самом деле, ты уже внутри пространства, которое необходимо рассмотреть. Именно в этом и заключается задача — взять в кулак остатки воли и внимания и направить их в точку, где нужно удержаться. Но всё устроено так, чтобы этого не делать.
— Смотри, что ты сейчас делаешь?
— Всё, что угодно, чтобы не смотреть. Сразу сбежать. Закрыть глаза. Отвернуться. Сбежать в ум, начать внутренние разговоры, разжёвывания, объяснения — но только не смотреть в лицо ситуации.
Это состояние: «я отказался смотреть», и оно исполняется полностью. В этом решении — полное выполнение. Сразу запускается дрожь, тело отшатывается, сознание вылетает. Глаза закрываются, речь включается автоматически — чтобы просто не присутствовать. В ход идут любые фразы, которые уже сто раз повторялись.
Иногда после первой фразы ты успеваешь себя поймать, немного очнуться, но тут же — снова выключка. Всё.

ПРИКАЗываю себе выбрать текущее состояние в выделенное пространство.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить все идеи и установки из этого состояния.

Сел, чуть подумал — и тут же поднимается нехорошее чувство: стыдно будет. И вот эта точка — важная. Надо рассмотреть это состояние, которое возникло перед этим. И ты знаешь, что в прошлые разы не было этого стыда. А сейчас — он есть. Как будто кто-то извне давит, пугает. И дальше начинается: «Давай так сделаем, давай это подумаем, давай так придумаем». Опять попытка увильнуть, уйти в какие-то варианты, разветвления, а не в само состояние.
То есть — даже когда ты сел и подумал — ты не стал прояснять, не стал рассматривать, а снова включил очередной обход, очередную тень. Всё. Снова — не в точку. И даже команды — проговариваются механически. Автоматически. Без контакта. Сам процесс формирования команды становится способом сбросить напряжение, уйти от действия.
И тут вдруг — побочный сюжет. Перепрыгиваешь на чужую жизнь, чужие страсти, чужие абсурды. Это же способ уйти от боли — просто переключиться на «трэш». Но я тебя возвращаю. Возвращаю к себе. Чтобы ты снова задал себе вопрос: в чём я сейчас нахожусь? Не выдумывать. Не перекладывать. А реально быть в точке, в которой что-то делаешь. А не сбегаешь.
Всё, что ты пытаешься делать — это заменить настоящее действие внешней фантазией. Поставить вместо себя болванчика, который просто воспроизводит заученные фразы. Да, я это вижу. С первой ли фразы, или с двадцатой — но когда ты начинаешь ходить по кругу, это становится абсолютно очевидно.
А вот как именно ты туда улетаешь — не видишь. Не фиксируешь, откуда. И снова — не видишь. Снова — «я не делаю».
— Почему ты не делаешь?
— Потому что не делаю.
— А почему ты не делаешь?
— Ну так ведь не делаю же. Как я могу делать, если не делаю?
Ты понимаешь, как это звучит? Это логика оправдания.
— Как я могу увидеть, если не вижу?
— Как я могу делать, если я не делаю?
Словно есть в этом какая-то логика. Но — смотреть ты не пробовал?
Или ты просто сразу входишь в режим: «не вижу». «Не смотрю». И всё. Сначала не смотришь — и уже дальше не видишь, потому что даже не пробовал. Ты перескакиваешь момент, в котором нужно начать действовать. Ты не входишь в действие — ты его проскакиваешь. И, разумеется, дальше ничего не видно. А потом — удивление: «я ничего не вижу». Да, потому что ты даже не начал.
Это и есть парадокс. «Я знаю, чем всё закончится, поэтому не вижу смысла начинать». Всё предрешено. Результат известен. Не надо.
Но я тебя возвращаю. В ту точку, где нужно было бы сделать что-то простое — просто рассмотреть. Но ты — выключаешься. И уже находишься в состоянии: «я пробовал, но не получилось». Хотя момента попытки не было. Он просто отсутствует. Не существовал. Ты не пробовал. Было только решение ничего не делать.
Вот и выходит: не получилось. Потому что не делал. А теперь давай ещё раз. Нет, не пробовать, а Делать. Здесь не место для очередной симуляции действия. Ты будешь делать. Прямо сейчас.
Но тут же — «у меня ничего не получится». И под видом «попробовать» — ты снова выдвигаешь мысль, оправдание, обоснование. Кажется, я что-то придумал. Давай, давай это выпишем. Напишем. Приятно. Но — стыдно. И снова — отключка. Сбежать. Выдумать что-то. Отказаться видеть, что на самом деле происходит.
И снова — смотреть не на действия, а на эмоции. На то, как я себя буду чувствовать. Сбегать в комфорт. Потому что неприятно смотреть на реального себя. Неприятно. Стыдно. Достало.
Надоело, что мне за себя стыдно. Снова и снова сталкиваюсь с тем, что делаю не так. Иллюзия собственной правильности разлетается. И рушатся личностные опоры. Всё, во что верил, оказывается не так. Всё ломается. Всё — не то. Всё — не я. И я стараюсь не чувствовать. Стараюсь не признавать, что делаю неправильно, неразумно, неосознанно. Избегаю этой вины. Стыдно. Неприятно.
Я не хочу видеть, что выполняю действия, за которые мне стыдно. Что решения, которые принимаю, — нелепы и неразумны. Я хочу продолжать думать, что всё осознанно. Что я управляю. Что я сам выбираю, когда и что делать. И, конечно, я не хочу видеть, что на самом деле это — не так.
Если кто-то со стороны говорит, что я не прав — я убегаю. Убегаю от столкновения. От контакта. От уязвимости.
— Тебе что-то говорят, а ты слышишь — «Ты козёл.» А твоя задача — защищаться. Доказывать. В крайнем случае — сбежать. Сбежать куда-нибудь подальше, в отлучку, в ум, в мысли, в бездействие.
Какая работа над собой? Никакой. Это не работа. Это соревнование: Кто победит? Кто окажется прав? У Виктора — задача обличить. У меня — защитить себя.
Всё. Никакой речи о прояснении. Только: скрыться, закрыться, затаиться, исчезнуть.

ПРИКАЗываю себе выбросить эту позицию, выделенное пространство.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить все идеи и установки из этой позиции.

Это ощущение внутренней хитрожопости, как будто я всё провернул идеально: нашёл виноватого, перекинул на него ответственность — и можно расслабиться. В моей внутренней картине ответственный — это автоматически виноватый, тот, на кого можно повесить вину, если что-то пошло не так, причём не просто повесить, а обязательно обвинить, сделать так, чтобы ему стало плохо. Если у меня не получилось, значит, кто-то обязан пострадать. Должно быть наказание. Это как требование системы: если нет результата — должно быть плохо. Иначе — несправедливо.
Есть какое-то иррациональное ощущение, будто я живу в розовом мире, где всё должно получаться само собой, легко, без усилий. Всё должно быть идеально. Сделал — получил. А если не получил, значит, уже что-то неправильно. Значит, я не до конца постарался, не до конца вклеился, не проявил должной силы воли, значит — плохой. Значит — наказать. Сам виноват. Сильно виноват. Если не вышло — убить мало, минимум — сделать больно, наорать, накричать, унизить, заставить почувствовать себя ничтожным. Кто делает «не так», кто делает «не по-настоящему», — не люди, ничтожества, недостойные.
Именно поэтому я сбегаю. Я не хочу чувствовать себя ничтожеством. Если у меня не получилось, я сразу вывожу себя из уравнения: я ни при чём. Хватит. Достало уже. Надоело делать себе больно. Надоело себя винить за всё. Если не я — значит кто-то другой, что-то помешало, вмешалось. Включается автоматизм избегания боли — уйти из-под удара, найти виновного. И я не могу не искать виноватого. Это встроено. Если кто-то «ответственный», значит, он обязательно виноват. Причём виноват жестоко, по-настоящему. Значит, нужно наказать.
Даже сейчас — избегаю говорить “я”. Мне страшно от самой возможности, что я начну себя наказывать. Как только это подступает — сразу просыпается жалость к себе: «пожалуйста, только не это… можно я просто не буду?» Я не хочу себя наказывать. Не хочу видеть, как я себе делаю больно. Не хочу признавать, что это я сам причиняю себе страдание.
Вместо того чтобы это увидеть, сразу начинается привычный сценарий — найти кого-то, на кого можно свалить, кого можно обвинить, обрушиться, кого нужно бить или хотя бы ругать. И всё это — потому, что если у меня не получилось, значит, мне должно быть больно. Просто потому что не вышло. Это сценарий страдания: сделал — не получилось — страдать. И не за что-то конкретное, а просто потому что так устроена система, так задано: раз не вышло — значит, виноват, и должен страдать.
И тут же возникает вопрос: а что плохого в том, чтобы ругать кого-то, так же, как я ругаю себя? Ведь если я ненавижу себя за то, что у меня ничего не получается, значит, когда у кого-то не получилось — его тоже можно ненавидеть, ругать, отыгрываться. Поэтому я всё время переношу это наружу. На кого-то. Срываюсь. Ищу, кто виноват. Потому что внутри — всё очень больно. Я принимаю неудачи слишком близко к сердцу. Как будто каждый раз вкладываюсь по полной, как будто это последний шанс, а если не получилось — крах всех надежд. Я отдаю душу, сердце, усилия — а потом всё проваливается. И это воспринимается как катастрофа.
Любое действие требует огромных усилий, нервов, вложенности. Если не получится — это провал, это боль, это непереносимо. Поэтому я нагнетаю: всё очень сложно, всё на волоске, всё страшно важно. Но при этом — я даже не участвую в этом по-настоящему. Я только внушаю себе, как всё будет плохо, если не получится, но при этом не делаю. Потому что внутри сидит установка: оно должно само как-то случиться.
И одновременно с этим — всё должно быть очень легко, просто, само собой. Мне — сложно. А в целом — легко. Делать — сложно, но вообще делать — легко. Это не я, это другие должны делать. Я — не кандидат на действие. Я заранее знаю, что ничего делать не буду, потому что мне это слишком сложно, а кому-то другому — легко.
У меня в сознании всё время двойственное отношение к действию: когда дело касается меня — это трудно, когда касается других — это легко. Значит, кто-то сделает за меня. Кому-то это ничего не стоит. Я ищу, на кого бы это всё свалить, кто сделает, кто легко выполнит. И параллельно — внушаю всем, какие они ничтожества, что не сделали простейших вещей. Всё это — чтобы самому не делать. Внушаю себе, что не справлюсь, что мне нужен кто-то, кто сделает за меня. И даже искать его не собираюсь. Я просто сижу — и пребываю в иллюзии, что всё само как-то случится. Что всё разрулится само. Что «каждому — своё». Что кто-то сам вдруг появится и решит.
А моя задача — просто захотеть, просто обставить всё красиво. Чтобы в моей голове всё выглядело идеально. Всё рассчитать, представить, придумать — и тогда всё произойдёт само собой. Это допущение: всё может случиться без меня. Я — не деятель. Я — не тот, кто делает.
Я не вижу себя как активного, не воспринимаю себя как деятеля, исполнителя. Я не вижу себя в роли того, кто осознанно принимает решения и действует. Для меня «решать» — это значит фантазировать, а «делать» — это значит **подчиняться». У меня нет модели, в которой я сам, в целостности, решаю и делаю. Когда я пробую это сделать — у меня ощущение, что сдвиг по фазе, что реальность распадается, что начинается шизофрения.
Я не могу воспринимать себя как человека, который просто берёт и делает. Я всё время ставлю себя в позицию. Сторону. Наблюдателя. Я не воспринимаю своё пространство действия. Я его вижу только как угрозу. Там — больно, тяжело, невыносимо, и моя главная цель — избавиться от него, сбежать. Я воспринимаю пространство действия как наказание, как необходимость, которую надо пережить, чтобы потом испытать облегчение. «Вот я сделал, и теперь мне разрешили уйти. И стало хорошо.»
Я отказываюсь себя воспринимать как деятеля. Я отказываюсь быть деятелем.
Потому что целостность «я и действие» — больна. Потому что восприятие себя как единого, целого сознания, в котором я решаю и я делаю, вызывает боль. Мне необходимо разделиться внутри, начать себя ковырять, раскалывать, ставить на позиции, чтобы не быть целостным.
Я отказываюсь от своего пространства действия.
Вот. Теперь это похоже на правду. Да. И отсюда — все эти «гонщики». Эти фантазии, эти метания. Именно потому и запрет на действие. Именно поэтому я сижу в чужих пространствах и мозг кидаю туда. Потому что в своём — не могу находиться.
И тут доходит. Я понимаю, почему я сижу и впадаю в ступор.  Я могу на кого-то наорать. Могу всех обвинить. могу срываться на них.  Но на тебя — я не могу наорать. Это бесполезно. И поэтому я просто сижу и замираю. И всё.

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.
ПРИКАЗываю себе выбросить это состояние, выделенное пространство.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить все идеи и установки из этого состояния.

Хочется просто сбросить, избавиться, забыть. Просто переключиться. Постоянное желание убежать — из состояния, из ситуации, из самого себя. Возникает импульс разделить себя на части, рассыпаться, разложиться на элементы и метаться между ними, переходя от одного к другому, вместо того чтобы удержаться в целостности. Всё воспринимается как бесконечный объём, как будто мне надо слишком много сделать, и я уже не могу с этим справиться.
Внутри — отказ воспринимать происходящее как одно целостное действие, как прямое движение от себя к реальности. Вместо этого — разрыв, попытка сбежать от необходимости действовать. Уйти со всем этим сразу нельзя, но и оставаться внутри — тоже невозможно. Возникает внутреннее противоречие, раздвоение, сопротивление, в котором любое движение становится невозможным.
Всё, что я делаю, — это перестаю воспринимать происходящее как единое, в котором я сам — субъект действия, тот, кто берёт и делает. И именно в этот момент, когда я должен начать, я просто не могу приступить ни к чему. Не могу войти. Здесь начинается ступор. Ощущение: «всё уже сделано», и дальше следует просто желание тупо отключиться, замереть, выйти. Как будто всё должно произойти само, без моего участия. И тогда запускается вечное метание: сбежать, убежать, переключиться, вылететь в другую зону внимания. В этот момент начинается разделение сознания: оно как бы разбивается на отдельные куски, на действия и поддействия, на подготовку и намерение, на идеи и образы, и всё — вместо целостного действия.
Я перестаю видеть всё как единое пространство. Мне становится невыносимо оставаться здесь, но и уйти я не могу. И тогда я начинаю бежать вглубь, искать внутри себя, что мне трудно, что именно вызывает напряжение. Начинаю оправдывать свой уход внутрь — придумывать, как это правильно, как это нужно. Как будто это что-то ценное, а не форма побега. Оправдание того, что я делю, дроблю, перекладываю. Хотя на самом деле — я не могу деться, не могу выйти. Я в ловушке, уже внутри ступора. И вместе с этим — внутреннее давление, что я должен что-то сделать. Но не делаю.
Отсюда — вечное метание. Из стороны в сторону. Будто решение лежит на поверхности, но я не хочу его видеть, не хочу его признавать. Я не хочу даже подумать о том, что нужно просто сделать. Я запускаю процесс: «мне трудно», «мне тяжело», «у меня не получится». Уже действую, уже живу из идеи невозможности, из идеи безвыходности.
Безвыходная ситуация. Мне некуда идти, и выйти я не могу, пока не сделаю. Но делать — я не делаю. Я только начинаю себя прощать, успокаивать, что да, мне действительно тяжело, мне трудно делать. И на этом — отключаюсь. Ухожу в автомат.
Я не вижу.

Резюме от ИИ

Документ представляет собой поток глубокого самонаблюдения, в котором автор исследует внутреннее состояние тотального отказа от действия, парализации воли и автоматического исполнения программ. Через форму директивных формул («ПРИКАЗываю себе…») и последовательного осмысления, текст фиксирует парадоксальное состояние: желание действовать сопровождается мгновенным включением механизмов избегания, обесценивания и диссоциации.

Ключевые темы:

Пространство ступора и распада внимания: как только возникает необходимость действовать, активируется автоматическое сопротивление — страх, скука, тяжесть, отказ от воли и попытка «замереть», чтобы не взаимодействовать с реальностью.

Подмена действия рассуждением: автор описывает, как объяснение причин бездействия подменяет само действие. Рассмотрение становится способом избежать прямого контакта с реальностью.

Системная автоматизация: любые попытки действовать воспринимаются как включение «автомата» — бессознательного выполнения, без осознанности, без участия. Это касается всех сфер жизни.

Уход в ум, фантазии, обвинения: вместо действия запускаются внутренние сценарии оправданий, переключения на чужие жизни, поиск виноватых. Делание замещается имитацией активности.

Отказ от идентичности деятеля: базовая структура сознания отвергает идею «я делаю». Действие воспринимается как угроза, как источник стыда и страдания, и сознание пытается раздробиться, уйти, рассыпаться.

Стыд и наказание как следствие неуспеха: любое несвершившееся действие вызывает автоматическую реакцию самонаказания, поиск внешнего виновного, бегство от уязвимости и вины.

Иллюзия действия и саботаж: установка «мне трудно» становится способом самоуспокоения, а затем и точкой выхода из ответственности. Запускается бесконечный цикл: не начал → не получилось → простил себя → ушёл в автомат.

Центральный вывод: Личность в данном состоянии представлена как структура хронического избегания действия, в которой попытка начать автоматически активирует защитные реакции, распад целостности и уход в параллельные процессы. Всё пространство действия воспринимается как угроза, как боль, как пространство невозможности, и любая форма «делания» мгновенно подменяется симуляцией, объяснением или бегством. Автор фиксирует и вскрывает не только сами программы, но и их скрытую логику, проявляя точку, из которой начинается системный отказ от контакта с реальностью.