Программа создания мотивации, как способ сбегать от внутренней боли

2020_12_11

Пока я пытаюсь рассмотреть два аспекта, которые проявились достаточно отчётливо, замечаю, что между ними существует определённая связь, и, вероятно, позже я смогу соединить их в одно целое. Начну с первого: это бегство от боли. Если всмотреться глубже, становится очевидно, что вся жизнь человека, все желания, цели, любые устремления — абсолютно всё, что человек называет своим движением, своими стремлениями или волей, — всегда в своей глубинной основе содержит один мотив: убежать от боли.
Под попыткой "построить" человек чаще всего подразумевает некое усилие — он берёт собственные ресурсы, внутренние силы, и с помощью программы, призванной защищать его от боли, начинает их перерабатывать, направляя на создание условной "стены", которая должна заблокировать болевое восприятие. Эта программа убеждает его: «если ты будешь делать вот это, ты не будешь чувствовать боль», — и человек, соглашаясь, начинает перемалывать свои жизненные ресурсы, пытаясь не видеть, не чувствовать, не сталкиваться.
И в этом суть практически всех программ — каждая из них предлагает способ избежать боли, гарантируя защиту, но по факту в процессе исполнения человек лишь наращивает кластеры боли, поскольку любые ресурсы, потраченные на такую защиту, сами по себе становятся частью болевого пространства. Вся "стена", которую он строит, — это и есть совокупность кластеров, от которых он потом пытается убежать, не осознавая, что они уже встроены в его структуру, и тем самым он не избавляется от боли, а наоборот, усложняет и закрепляет её.
Кажется, что сегодня ему удалось убежать от боли, выполнив какую-то задачу или приняв некое решение, но по итогу это всего лишь временный эффект, потому что вся структура сознания и ресурсов продолжает работать в прежнем ключе. На уровне человеческой жизни этот процесс становится почти автоматическим: пока ты бежишь — всё ещё возможно, но как только бежать становится некуда, как только ресурсы заканчиваются, тогда боль становится неотвратимой. И всё это работает до тех пор, пока у тебя есть куда бежать и есть чем платить за это бегство.
Люди, обладающие большими ресурсами, могут долгое время не замечать этой ловушки: они перемалывают миллиарды единиц ресурса, переводя это в действия, в деятельность, в иллюзию жизни. Но чем меньше у человека ресурсов, тем меньше у него пространство для бегства, тем больше кластеров оказывается позади, тем ближе сама боль, и тем выше ценность каждого следующего шага. Я вспомнил об одной девушке, у которой, по сути, уже не было кластеров боли, способных скрыть её от самой боли: она оказалась в точке, где больше некуда бежать, и в этой точке всё, что раньше служило защитой, стало бессмысленным.
Второй момент, который я замечаю сейчас: я сам тоже продолжаю избегать боли. Да, я вижу её, я признаю её наличие, я понимаю, что она есть, но я также вижу, как выбираю снова и снова — не входить в неё, не смотреть вглубь. Я думаю, что уже достаточно хорошо знаю себя, но в действительности, если копнуть глубже, я понимаю, что есть ещё множество слоёв, которые требуют прояснения. И тут возникает вопрос: готов ли я действительно идти до конца, или же я снова, рано или поздно, потеряю интерес к этому пути?
Именно в этом месте кроется ловушка: не прояснять — значит оставить себе пространство для бегства, сохранить мотивацию, сохранить хоть какую-то динамику, пусть даже иллюзорную. Но сама эта позиция — уже уловка, уже способ избежать. Это снова игра, снова зависимость от мотивации, снова отношение к жизни как к чему-то, что должно подталкивать меня снаружи или изнутри, чтобы я начал двигаться.
Понял, почему иду, но при этом замечаю, что продолжаю действовать из той же позиции, где по сути просто сижу и жду, когда появится боль, когда случится нечто, что даст толчок, мотивацию, импульс. Без боли — нет движения, нет настоящей, внутренней причины двигаться; появляется только слабая, пассивная форма мотивации: если дали пинок — полетел, если не дали — впадаешь в состояние простоя, замирания, когда ничего не происходит. Но в моём случае, допустим, мы вместе создали определённую более глубокую боль, и эта боль стала основным фактором, который начал движение, пробуждение, активацию процессов.
Для меня эта боль была связана с тратой денег. Основная точка — желание тратить не на что-то конкретное, не ради цели, а само по себе, как способ получать боль и одновременно контролировать её. Вспоминаю, как в детстве любое желание что-то купить наталкивалось на ограничения. Вроде всё было неплохо: родители, семья, атмосфера, но ресурсы были ограничены. Отец получал по советским меркам 90 рублей — этого хватало только на самое необходимое. Даже если и хотелось что-то приобрести, ты просто этого не делал, не потому что было категорически нельзя, а потому что вокруг всё было сведено к минимуму, и не возникало иллюзии избытка.
И вот в этой точке у меня, видимо, сложился внутренний знак, связанный с дефицитом, с невозможностью свободно тратить. Сейчас же я нашёл путь, в котором могу тратить практически постоянно: стройка, ремонт, какие-то приобретения — всё идёт на деньги. Я получаю от этого боль, но эта боль стала своеобразной внутренней системой, в которой всё будто бы под контролем. Возникает двойственный эффект: я и получаю боль от этих трат, и в то же время как будто избегаю настоящей боли. Потому что все эти покупки, в сущности, не нужны, и я знаю это. Но всё равно объясняю себе, зачем они были, или утешаюсь тем, что «в крайнем случае можно будет продать». Хотя, если бы я просто не тратил, продавать не пришлось бы вообще. Потом, когда возникают настоящие финансовые трудности, приходится решать, что продать, и тогда запускается новая волна боли и новых решений. Но дело даже не в этом.
Вся структура мотивации, в этой точке, завязана на ту же самую программу — бегство от боли. Вопрос лишь в том, управляешь ли ты этим процессом осознанно. И вот здесь появляется важная разница: когда ты уже действительно многое проработал, когда не просто проговариваешь, а проживаешь программы и выводишь их в поле сознания, тогда становится возможным увидеть, что внутри тебя появляются новые уровни управления. Уже можно различать: что исходит из старых автоматизмов, а что — из восстановленного сознания. Постепенно это восприятие становится чище, и, соответственно, уровень сознания возрастает. Я уже в состоянии сам себе создать мотивацию, пусть и на том же фундаменте, где в глубине ещё осталась программа избегания боли, но теперь я, по крайней мере, не жду, пока очередной кластер боли активируется и подтолкнёт меня вперёд.
Раньше это выглядело как? Всё спокойно, всё хорошо, жизнь как будто удалась, ничто не предвещает беды — и вдруг ниоткуда удар, резкая боль, утрата, страх, провал, и всё — ты снова включаешься, снова начинаешь что-то делать, куда-то бежать, как будто всё внутри тебя было только и настроено на то, чтобы реагировать на внешнюю боль. Та же ситуация может быть и у тебя: всё идёт хорошо, ты сидишь, и вдруг появляется ребёнок, или кто-то говорит тебе, что ты теперь должен заниматься чем-то важным. И в этот момент запускается программа: ты получаешь внешнюю задачу, внешнюю боль, которая активирует твой ресурс и задаёт вектор. А если бы этого не было, ты бы просто продолжал сидеть в стагнации.
Это и есть суть самой программы — она принуждает реагировать на боль определённым образом. И пока ты не вывел это в сознание, пока не увидел, как ты включаешься только в ответ на боль, ты продолжаешь оставаться в плену автоматизмов. Но важно понять: все мы находимся внутри одной и той же структуры, и разница между нами только в уровне сознания, в том, насколько мы в состоянии управлять этими реакциями. Кто-то реагирует с высокой скоростью, инстинктивно, у кого-то есть пространство для паузы и анализа, но по сути — это всё одна и та же программа.
Программа без боли не даёт мотивации, а чем ниже уровень сознания, тем менее активным становится человек, тем больше он впадает в пассивность. В моём случае я хотя бы начинаю видеть, что боль присутствует, и могу её распознавать, могу в какой-то мере управлять запуском программы. Это уже шаг — пусть не выход, но переход в иную позицию. Потому что чем меньше у тебя боли, тем больше нужна внешняя активация. А если эта активация не приходит — ты замираешь, выжидаешь, перестаёшь двигаться, и всё пространство превращается в стагнацию.
Получается, изначально программа всегда строится на генерации проблемы — только потом уже разворачивается пространство. И если ты продолжаешь функционировать только в реакции на эту боль, то становишься зависимым от неё, а не управляющим.

Уровень 1
В целом, можно сказать, что существует один универсальный, общий для всех людей процесс, который лежит в основе практически любой человеческой активности — это побег от боли. Он всегда присутствует, он встроен в саму природу жизни: пока ты жив, в тебе есть эта внутренняя необходимость — избегать боли. Боль присутствует постоянно, она не исчезает, и всё, что делает человек, так или иначе связано с попыткой не встретиться с ней напрямую, сбежать. На поверхностном, повседневном уровне это просто выглядит как стремление к комфорту, стабильности, безопасности. Но суть остаётся той же: всё — побег от боли.
Вопрос лишь в том, как именно человек бежит и какие способы он использует, чтобы этот побег организовать. Здесь уже начинается работа программ: именно они определяют направление, форму, структуру бегства. Это то, что можно назвать "бандитским подходом", когда сама жизнь будто бы подбрасывает проблемы — создаёт их, ставит человека в ситуацию, где у него больше нет выбора, кроме как бежать, действовать, что-то решать. И при этом эти обстоятельства кажутся внешними, независимыми от воли самого человека: проблемы "сами приходят", и тебе остаётся только на них реагировать.
Когда всё относительно спокойно — деньги зарабатываются, жизнь вроде бы идёт своим чередом, создаётся иллюзия защищённости. Возникает нечто вроде условной стабильности. Но даже в этом состоянии внутри остаётся беспокойство, потому что ты знаешь — в любой момент всё это может исчезнуть. И не потому, что произойдёт нечто из ряда вон выходящее, а из-за вполне простых, житейских факторов. Это постоянное знание о том, что всё может быть потеряно, не даёт тебе по-настоящему расслабиться, даже если внешне ты просто лежишь, ничего не делаешь, наблюдаешь за течением жизни.
Происходит интересное сужение восприятия: оно как будто сокращается до сегодняшнего дня, до следующей недели, и этого становится достаточно. Внутри этого узкого горизонта появляется иллюзия комфорта, но по сути это просто пассивное ожидание удара. Лежать спокойно становится невозможно не потому, что что-то объективно не так, а потому, что внутри работает программа, которая говорит: "будь готов, скоро всё рухнет".
В твоей ситуации, пока не появилось внешней, серьёзной причины, пока нету действительно мощной программы, которая бы запустила реакцию боли — ты находишься в состоянии своеобразного комфорта. Это не осознанный выбор, не свобода, а скорее промежуточная позиция: ты просто сидишь и внутренне притягиваешь проблему. Потому что без неё ты не можешь двигаться. И когда она приходит, ты преодолеваешь её, выруливаешь, а потом убеждаешь себя, что "всё к лучшему", "ничего страшного не случилось", и так далее.
На этом построена жизнь многих людей. Они создают себе жопу, чтобы потом её героически преодолеть. Это и есть основа их мотивации. Любая активность диктуется извне. Человек не может по-настоящему захотеть что-то делать просто так. Даже если он говорит: "я сам хочу", это всё равно будет происходить внутри ограниченного пространства, где свобода выбора касается разве что того, какое пиво пить, какой фильм смотреть, какую еду заказать.
Когда речь идёт о более глобальных вопросах — о выборе деятельности, профессии, стратегии жизни — мотивация всегда приходит снаружи. Жизнь подкидывает обстоятельства, которые как будто требуют твоего участия. А пока таких обстоятельств нет, мотивация не появляется. Ты можешь мечтать выучить английский, говорить себе: "если захочу, то легко выучу", но это "если захочу" никогда не случается само. Желание не генерируется изнутри. Оно требует настоящей, жизненной необходимости.
Если, к примеру, ты влюбишься в женщину, говорящую только по-английски, и захочешь с ней быть — вот тогда появится реальная мотивация. Иначе — нет. Пока в твоей жизни нету такой острой причины, ты не будешь учить язык. Пока тело не дало сбой, ты не начнёшь заботиться о здоровье. И только когда придёт настоящая боль, когда, например, потребуется срочная операция за 15 тысяч долларов, ты начнёшь действовать. У тебя появится настоящая мотивация.
По сути, всё устроено именно так: ты просто живёшь, ожидая, когда очередной кусок твоего тела, жизни, отношений начнёт разрушаться. Тогда — да, появляется энергия, появляется желание, ты бежишь, спасаешь, исправляешь. А до тех пор — просто лежишь, ничего не делаешь, и называешь это покоем.
Мне сейчас, например, тоже никуда особо не надо. Дом строится, но и там я не бегаю — потому что нет мотивации. Нет задачи, которую диктовала бы боль. Нет давления. Я мог бы сейчас заняться бизнесом отца, развивать его, масштабировать. Мог бы, но не делаю. Нет мотивации — и это единственная причина. На глубинном уровне — то же самое. Просто лежу, не двигаюсь, и в этом ничего особенного нет.
Если рассматривать всё это с точки зрения мотивации, становится очевидно: никто из нас не способен сам себе придумать настоящую причину для движения. Вся наша активность — это реакции. У соседа, например, та же история: он целыми днями играет в танки, и для него это форма активности. Мы, каждый на своём участке, делаем вид, что заняты чем-то важным, но по сути все просто живут в рамках своей внутренней программы.
Если мотивации, идущей извне, нет — ты не бежишь, не действуешь. И вот в такой ситуации, как сейчас, ты ничего не делаешь не потому, что не хочешь, а потому что не видишь причин. Но, допустим, если у тебя через полгода начнёт резко ухудшаться здоровье, и тебе потребуется дорогостоящая операция — ты моментально начнёшь действовать. Появится энергия, цель, стратегия. Всё встанет на свои места.
Но что это значит? Это значит, что ты ждёшь, пока тело тебя предаст. Пока начнёт разваливаться что-то настолько важное, что невозможно будет игнорировать. Тогда ты начнёшь зарабатывать, двигаться, действовать. Но не раньше. До тех пор — просто живёшь, наслаждаешься иллюзией покоя, и внутренне ожидаешь следующего сигнала боли.

Уровень 2
Второй уровень — это структура, которая, хотя и остаётся абстрактной, всё же вполне конкретно управляет жизнью. Я немного романтизирую это описание, как будто говорю от имени какого-то внутреннего повествователя, но так и воспринимается: словно из книги. Если говорить просто — именно отсюда приходит мотивация. Она не возникает на пустом месте. Например, ты заболеешь. Появляется болячка, с ней нужно что-то делать, и вот уже есть боль, есть реальная причина начать двигаться, что-то менять. И ты не сам вызвал эту болезнь — она пришла из бессознательного, возникла как результат более глубоких, неосознаваемых процессов.
Или вдруг в жизни происходит нечто резкое, необъяснимое. Вспомни ту историю с тем самым пожилым мужчиной — казалось, он бодрый, живой, полон сил, ничто не предвещало беды. А потом — в один момент — он просто умирает. Внешне он выглядел нормально: ходил, не жаловался, не лежал, не хватался за сердце. Но в действительности он был в глубоко подавленном состоянии. И всё это происходило у тебя на глазах. Ты провёл с ним последние месяцы, и хотя он не выглядел больным, внутри него уже шёл необратимый процесс. Это не ты сам создал. Ты просто оказался рядом. Всё это — цепочка событий, которые как будто приходят извне, без твоего согласия, но при этом радикально меняют твоё восприятие и жизнь.
И здесь проявляется ещё один важный механизм: трансовые состояния. Я много раз сталкивался с этим и прояснял их. Это один из ключевых способов контроля — один из инструментов той самой глубинной структуры, которая определяет траекторию человеческой жизни. Человек может попасть в состояние внутреннего отключения, в некую автоматическую фазу, в которой он перестаёт быть в контакте с собой. И тогда происходит нечто — какое-то действие, событие, поступок, который потом оказывает последствия, которых никто не ожидал.
Как вообще создаётся проблема у обычного, нормального, разумного человека? Только если он на какой-то миг теряет контроль, отключается от себя. Только если сознание проваливается — в этот момент он совершает поступок, который открывает череду последствий. Простой пример — дорожно-транспортное происшествие. Чтобы оно произошло, хотя бы один участник должен на мгновение попасть в транс, отключиться. Отвлёкся — и всё, мгновенный сдвиг, и начинается проблема. А ведь бывают и более глубокие состояния, не в моменте, а как у тебя, когда ты оглядываешься назад и думаешь: "Как я вообще это сделал?" — и до сих пор не можешь осознать, как это произошло.
Суть в том, что эти состояния становятся механизмами запуска. Происходит сбой, открывается проход, совершается действие, и начинается вся эта история: страдание, бег, решения, эмоции. Возникает вспышка, и запускается процесс, который уже нельзя остановить. И да, технически ты сам это сделал, своими руками, но сам мотив, сама первопричина — она была не у тебя. Это уровень выше. Уровень тех самых структур и программ, которые формируют судьбу, но пока мы плохо видим их влияние, и лишь интуитивно понимаем, что именно оттуда приходят импульсы на поступки, решения, действия.
В моём случае, например, история с домом. Я просто жил, существовал, без особой цели. И в какой-то момент в голове родилась идея, которая пришла как будто ниоткуда. Мы гуляли по полям, встретили старика, который рассказывал про грибы, цветы, и вдруг говорит: "А у нас тут участки дешёвые, дома копеечные". И вот в этот момент что-то включилось. Начался зуд, внутренняя активация. В голове щёлкнул триггер, который породил идею: "А может, и правда купить дом?"
На первый взгляд — просто случайная встреча. Но потом, оглядываясь назад, ты понимаешь: именно этот человек, которого мы случайно встретили в поле, стал пусковым механизмом для большого жизненного сдвига. И мы уже сами довели эту мысль до конца, оформили идею, приняли решение. Но изначально она была вложена. Так в жизни и происходит: мотивация приходит с уровня выше, в форме некоей проблемы или своеобразной боли. Боли не как страдания, а как внутреннего напряжения, неудовлетворённости, давления, которое не даёт покоя. И вот ты уже бежишь — делать, действовать, менять.
И если ты и так уже чем-то занят, в чём-то участвуешь, то новая вспышка, новое событие приходит для того, чтобы ещё сильнее раскрутить тебя. Подтолкнуть на следующий виток, в ещё более глубокий процесс, который будет казаться твоим, но в действительности окажется продолжением чего-то, что пришло извне — из глубины структуры.

Уровень 3
На этом уровне становится очевидным, что человек не способен самостоятельно создавать подлинную мотивацию. Даже то, что мы привыкли называть желанием — настоящим, действующим, ведущим к изменению, — оказывается недоступным для произвольного формирования. Я не могу просто взять и захотеть изменить свою жизнь. Мне нужна причина, импульс, программа, некое воздействие, которое ударит по мне достаточно сильно, чтобы я начал двигаться в нужном направлении. Получается, я не взаимодействую ни с собой, ни с реальностью — я взаимодействую исключительно с болью. Только она становится тем, что запускает мои действия, мои поступки, мои выборы.
Любое движение в жизни требует боли. Если нет боли глобального масштаба, значит, прямо сейчас ты бежишь от какой-то меньшей, текущей. Все поступки, которые мы совершаем как личности, требуют наличия боли. Мы не в состоянии по собственной воле захотеть сделать что-то значительное. Боль — это единственный двигатель, единственный источник настоящего действия. В нас нет способности создавать желания на пустом месте. Мы не умеем генерировать мотивацию, которая бы действительно вела к действиям, а не оставалась в сфере фантазий.
Ты можешь лежать сейчас в полной апатии, в инертности, в позиции «тюленя», и сколько бы ты ни размышлял о переезде, о покупке участка, о смене образа жизни — всё это останется пустыми мыслями. Потому что мысли у нас есть, образы в голове прокручиваются бесконечно, но за ними нет той силы, которая запускает движение. Мотивация, которая действительно приводит к действию, — это совершенно другой уровень. Мы не владеем им. У нас нет инструмента, позволяющего вызвать её самостоятельно.
Поэтому настоящие изменения всегда приходят извне. Ты просто живёшь, и в какой-то момент происходит нечто, что срывает крышу — внезапное, непредсказуемое событие, которое в одно мгновение меняет всю конфигурацию твоего восприятия. И только тогда появляется настоящая мотивация — срочная, мощная, без вариантов. Это может быть что угодно: катастрофа, болезнь, предательство, потеря — и только тогда ты начинаешь что-то делать. В противном случае ты не шевелишься, потому что у тебя просто нет причин.
Банальный пример: тебе не приходит в голову просто так пойти провериться, сдать анализы, заняться профилактикой. Такая мотивация не появляется, потому что ты не ощущаешь реальной угрозы. А если бы почувствовал — если бы организм резко дал сбой, если бы ситуация вышла из-под контроля — тогда да, ты бы побежал, начал действовать, решать, спасать. Но до тех пор ты даже думать об этом не будешь. У тебя нет ни боли, ни страха, ни давления — значит, нет и действия. Всё, что ты можешь придумать до этого — заниматься спортом, выучить язык, освоить новую сферу — остаётся в зоне воображения. Ты можешь бесконечно прокручивать это в голове, но это так и не станет реальностью, пока не появится внешний импульс.
Вот почему причина для действия всегда приходит снаружи. Сначала — событие. Потом — внутренняя реакция. Потом — боль. И только после этого — движение. Мы не умеем сами создавать себе боль. Это не наша функция. Это не в наших пределах. Как только человек научится сам себе создавать боль — можно сказать, что для него Вселенная закончилась, потому что он вышел за её рамки. А пока это невозможно.
Внутри нас уже есть некая абстрактная, фоновая боль — и мы лишь сбегаем от неё в те процессы, которые более или менее нас устраивают. Дом, например. Пока с ним всё нормально — нет причин продавать его, избавляться от него. Но стоит произойти чему-то серьёзному — сразу же появляется мотивация. Так работает эта схема. Только если приходит импульс извне — тогда включается внутренний процесс. Своих импульсов у нас нет.
Мы даже не осознаём, насколько управляемы. Насколько всё вокруг — жизнь, обстоятельства, другие люди — влияет на нас и формирует наши решения. Мы живём, думая, что свободны, что действуем по своей воле, но на деле просто реагируем на боль. И вся наша жизнь — это лишь отражение этой простой конструкции: боль → реакция → движение.

Уровень 4
Этот уровень — это и есть та самая повязка на глаза, призма восприятия, через которую человек бесконечно интерпретирует, оправдывает, выдумывает и обосновывает любые свои действия, желания и мотивации. Это уровень, на котором ум создаёт бесконечные игры, формируя иллюзии целей и смыслов, которые на поверку оказываются фиктивными.
Ты лежишь и вроде как хочешь выучить английский, но если копнуть глубже, не можешь точно ответить, зачем он тебе на самом деле нужен. Всё, что ты можешь сказать — это придуманные причины, рационализации, которые на деле оказываются ничем иным, как умственной игрой. Ты выдумываешь необходимость, создаёшь обоснования, но тело остаётся неподвижным. Ты ничего не делаешь, потому что нет подлинной необходимости, нет реального давления, нет боли, которая бы породила подлинную мотивацию.
Ситуация со спортом — та же самая. Пока ты здоров, пока тело не даёт сбоев, заниматься гимнастикой тебе не приходит в голову. Это просто не нужно. Только когда начинает болеть сустав, спина, мышцы — только тогда ты вдруг вспоминаешь, что существует гимнастика, что есть упражнения, которые помогают. В остальных случаях — ты даже не думаешь об этом. Да, есть фанатики, которые делают это всегда, но они — исключения. Большинство включается только тогда, когда появляется мотивация, равнозначная формуле «делай или умри».
Парадокс в том, что мы не способны сами себя подстегнуть. Мы бессознательно создаём внешние условия, в которых откуда-то приходит внешний пинок — и только после этого мы начинаем шевелиться. Только тогда появляется желание, энергия, намерение что-то решить, что-то изменить.
Ты сам это замечаешь: нет жгучего желания идти работать. Сколько бы тебе ни говорили «иди работай», внутри ничего не включается. Ты не можешь сам создать желание — оно просто не появляется. И оно не появится, пока не возникнет веская причина, пока не появится боль. Только тогда включается необходимость что-то делать. Пока боль невелика, пока она мягкая, терпимая — ты можешь ничего не менять, просто продолжать жить, получать пособие, заниматься чем-то, что не требует усилий.
Возьмём снова английский: мотивация выучить его появилась бы только в том случае, если бы жизнь так повернулась, что тебе пришлось бы работать в англоязычной среде, в сфере услуг, где от знания языка зависело бы твоё выживание или финансовое благополучие. Только среда, только внешнее давление, только необходимость. Именно она формирует боль, и именно эта боль формирует побег. Не ты сам выбираешь — ты реагируешь на внешние обстоятельства.
Все наши реальные действия происходят исключительно как реакция на боль, приходящую с уровня выше. И пока этой боли нет, пока ничего не горит — ты просто сидишь и занимаешься умственными играми: размышляешь, мечтаешь, прокручиваешь сценарии, но не делаешь ничего. Фантазируешь, как открыть бизнес, как изменить жизнь, но остаёшься в той же самой точке.
Это классика: ты смотришь видео, где накачанный мужик делает упражнения, выглядит идеально, говорит, что всё можно достичь за 5 минут в день. Ты вдохновляешься, появляется кратковременное желание, как будто вот-вот начнёшь. Но проходит полчаса, ты берёшь кружку кофе, ешь булочку — и всё исчезает. Потому что изначально не было настоящей мотивации. Ты попытался её имитировать, но она не удержалась. Ушла, потому что не была основана на боли.
Люди, которые действительно занимаются спортом профессионально, те же блогеры и спортсмены, зарабатывают этим деньги, строят на этом карьеру. Их мотивация — конкретна, сильна, ощутима. У них есть за что держаться. У них есть контекст. У них есть настоящая мотивация — поэтому они и выглядят так, как выглядят. А у нас такой мотивации нет. Мы не нуждаемся в том, чтобы выглядеть идеально, потому что от этого ничего не зависит. Вот и результат — мы ничего для этого не делаем.
С работой то же самое - мотивации нет. Учить язык — тоже нет. И сколько бы кто ни говорил тебе: «Иди работай», — ты не пойдёшь, потому что у тебя нет инструмента, с помощью которого ты мог бы эту мотивацию внутри себя создать. Ты не управляешь этой программой. Это просто не в твоей компетенции.
И это не режим ожидания - это уже побег, только от другой, более мягкой, текущей боли. Если появится более сильная боль, придёт воздействие — ты начнёшь действовать. А пока его нет, ты просто живёшь, плывёшь по течению, не вмешиваешься.
Ты не ленив, ты не сломан, ты просто реагируешь на уровень боли, который есть сейчас. И если он не превышает определённый порог — всё остаётся как есть. Потому что ты не можешь создать себе боль. Не можешь придумать себе мотивацию. Ты просто ждёшь, даже если не осознаёшь этого напрямую. Всё будет по-прежнему — до тех пор, пока не появится что-то извне, что начнёт тобой управлять.

Уровень 5
Пятый уровень — это уровень отношения к желаниям, к мотивации, к самому акту «хотения». Здесь становится видно, как именно строится наше «я хочу». Почти всегда за ним следует какое-то «потому что». Желание не возникает само по себе — оно, как правило, обосновано некой внешней причиной. Например: «мне нужна машина, потому что я живу в отдалённой местности, где далеко до магазинов, города, поликлиники» — и это не просто прихоть, это конкретная боль, конкретная необходимость. Возникает чёткая внешняя причина, и вслед за ней — мотивация: приобрести машину, решить проблему.
То же самое происходит с домом, с навесом, с любым объектом. Ты начинаешь что-то хотеть не потому, что внезапно внутри появилось чистое желание, а потому, что в реальности есть неудобство, внешняя боль, внешний фактор. Солнце палит, дождь заливает, а под навесом можно хотя бы спокойно стоять и что-то делать. Вся эта структура работает по одному принципу: за каждым желанием всегда стоит нечто внешнее, всегда есть «потому что», которое привязано к обстоятельствам, к среде, к реальности.
Именно эта сторонняя боль определяет твою мотивацию. Не бывает желания на пустом месте — оно не появляется просто так. Любая активность, любое движение начинается с какого-то «потому что», которое приходит извне. И это — не иллюзия, это структурный принцип. Человек не может создать желание без причины. Без боли, которая предшествует и определяет. Боль — это всегда нечто внешнее, нечто, происходящее вне твоего сознательного контроля, и именно она задаёт направление.
Можно сколько угодно размышлять, фантазировать, прокручивать в голове: «я хочу», «я мог бы», «я бы сделал» — но всё это останется внутри ума. Ум работает с иллюзиями, и он может создать любую: придумать, зачем тебе нужно то или иное, составить рациональную карту, объяснить, почему это важно. Но всё это — интеллектуальные конструкции. Они не рождают реального действия. Настоящая мотивация возникает только там, где есть реальная, физически ощутимая боль, которая требует реагирования. Только она способна перевести тебя из состояния воображения в реальное движение.
Это принципиальное различие между иллюзорной болью, которую генерирует ум, и реальной, телесной, жизненной болью, которая в буквальном смысле не даёт тебе оставаться на месте. Ты можешь сколько угодно переживать воображаемые страдания, придумывать себе задачи, но если в основе нет настоящей боли — ты ничего не будешь делать. Умственные страдания красивы, соблазнительны, они даже кажутся глубокими. Иллюзии могут быть яркими, насыщенными. Например, ты воображаешь, как накачаешься, и всё в жизни изменится: появится уверенность, интерес, женщины, деньги. Но это — воображение. Это не живое. И как только наступает реальность, ты видишь, что вся эта схема рассыпается.
Когда же появляется настоящая внешняя причина — всё меняется. Например, ты хочешь кому-то понравиться, и это не просто образ в голове, а конкретный человек. Или тебе ставят диагноз, указывающий на необходимость срочно менять образ жизни. Тогда появляется мотивация. Тогда ты встаёшь, начинаешь действовать, потому что появляется боль, от которой ты пытаешься убежать, которую нужно преодолеть.
Всё, что мы называем внутренней мотивацией, на деле оказывается внешним в своей природе. Мы не создаём желания изнутри. Всё, что возникает внутри — это умственные конструкции, которые не ведут к действию. Они могут быть любыми: убедительными, логичными, эмоциональными, но они не дают энергию на движение. Энергия появляется только тогда, когда появляется боль, и только тогда, когда она достаточно велика, чтобы сдвинуть тебя с места.
И вот это — ключевой момент: желания, возникающие «просто так», изнутри, без опоры на реальность — невозможны. Вся система работает по другому принципу: сначала внешнее обстоятельство, потом боль, потом мотивация, и только после — движение. Всё остальное — иллюзия ума. Структура, симулирующая живое, но не являющаяся им.

Уровень 6
Шестой уровень — это, если углубиться, попытка схематически увидеть сам принцип, по которому всё устроено. Каждый человек — это своего рода кукла, и, если вспомнить старые кукольные передачи вроде «Спокойной ночи, малыши», становится ясно: кукла не двигается сама по себе. Она — просто ткань, форма, оболочка. Жизнь в ней появляется только тогда, когда в неё входит рука — внешний импульс, управляющая сила. Без этой руки — это просто безжизненный объект. И весь принцип наших программ, мотивации, действия — именно такой. Сам по себе ты сейчас лежишь, ничего не делаешь, и всё вроде бы спокойно. Но стоит жизни, в её образе и структуре, протянуть свою «руку» внутрь тебя, запустить внешний импульс — и ты оживаешь. Начинаешь действовать, бежать, принимать решения, совершать поступки. Только тогда включаются «картинки» — ощущения, намерения, движения.
И это касается не только тебя. Это универсальная схема: человек живёт в состоянии ожидания, внешне двигается, но внутри находится в покое, пока не поступит управляющий импульс. Рука, которая уже есть внутри, становится настолько привычной, что перестаёт восприниматься как внешняя. Но в любой момент может прийти другой импульс — чуждый, резкий, иной — и снова запустить движение. Появляется новая волна мотивации, новое направление. Всё оживает. Это и есть глубокая структура, отражающая тот же принцип, по которому работает клетка в организме.
Я уже не раз приводил этот пример, и, вероятно, буду возвращаться к нему ещё долго: клетка сама по себе существует, но её активность запускается только извне. Приходит нервный сигнал — начинается работа, появляется активность, вырабатываются вещества, возникает конкретное поведение. Клетка может быть восприимчива к разным типам сигналов. Один импульс — одна реакция, другой импульс — другая. Вся система организма построена именно на этом: мозг передаёт сигнал, и определённые ткани реагируют соответствующим образом. Мышца, к примеру, сжимается под действием электрического импульса, и расслабляется при его отсутствии. Это встроенный механизм, предустановленный принцип.
Мы, люди, по своей схеме похожи. В нейро-физиологическом, но и метафизическом смысле. Пока нет импульса — ты не шевелишься. Пока нет внешнего сигнала — ты существуешь в состоянии нулевой активности. Это не значит, что внутри ничего не происходит, но в плане действий, намерений, направленности — ты пуст. И только когда появляется внешняя проблема — жизненная, личная, обстоятельственная — это и есть тот самый сигнал, который приводит тебя в движение. Ты не действуешь, потому что захотел, ты реагируешь на сигнал.
Это может быть событие, диагноз, ситуация, угроза — и вдруг у тебя появляется энергия, появляется реакция. И всё, что ты начинаешь делать, есть не что иное, как ответ на этот импульс. Без него — нет мотивации. Без внешнего давления — ты просто существуешь, питаешься, спишь, делаешь видимость жизни, но не создаёшь внутри себя движение. И это не лень, не слабость, не недостаток силы воли. Это просто базовый принцип устройства. Ты — воспринимающий механизм. И реагируешь не на внутренние фантазии, а на внешние сигналы.
Если бы твои клетки вдруг перестали слушать сигналы мозга, мышечная ткань просто бы начала жить своей жизнью. Это был бы хаос, самопроизвольные сокращения, судороги, неконтролируемые движения — как при синдроме Туретта или иных расстройствах, когда нейронные сигналы начинают циркулировать вне логики. Человек говорит, а потом внезапно выкрикивает что-то бессвязное, или тело делает странный тик. Это и есть пример, когда клетка или участок мозга выходит из системы. Так и мы: пока система целостна, мы управляемы. Как только управление теряется — включается автономия, но не та, о которой мечтает сознание, а скорее примитивная, стихийная реакция.
Мы, как люди, обладаем похожим механизмом. Мы — конструкции, наполненные предустановленными программами, и без внешнего сигнала мы не начинаем двигаться. Без внешней мотивации — всё бессмысленно. Мы просто плывём, но как только приходит импульс — из событий, из жизни, из тела, из отношений — мы сразу оживаем, сразу реагируем. И вся наша энергия, направленность, цель — всё строится уже в ответ на него.
Ты можешь сколько угодно рассуждать, что «сам выбрал», что «сам решил», но в глубине всё всегда обусловлено тем, какой сигнал поступил снаружи. Из невидимого для тебя уровня. Мы существуем в некоем глобальном организме, где наш мозг — лишь фрагмент системы, и импульсы, определяющие ход нашей жизни, приходят из областей, не подвластных нашему контролю. И проблема, которая возникает в реальности, — это и есть тот самый импульс, запускающий движение. Это не катастрофа - это структура и именно она корректирует твой маршрут, твоё направление, и определяет, куда ты будешь двигаться дальше.

Уровень 7
На седьмом уровне возникает вопрос, к которому я всё чаще возвращаюсь, но до конца пока не прояснил: какую роль во всей этой схеме играет ресурсность сознания. Если все люди — как клетки одного большого организма, если каждый человек по сути представляет собой пустую структуру, в которой мотивация не может возникнуть сама по себе, то каким образом возможно различие между теми, кто обладает ресурсом сознания, и теми, кто не обладает? Ведь мотивация, как уже не раз замечалось, появляется исключительно извне. Жизнь, казалось бы, создаёт её, но в действительности — нет. Мы сами создаём себе проблему, и затем начинаем от этой проблемы бежать, создаём боль, и затем уже действуем, отталкиваясь от этой боли. Причины, решения, поступки — всё это следствия заранее сформированной траектории, зависящей от того, какой именно импульс был получен.
Человек, у которого нет мотивации, — это не более чем робот, организм, изначально запрограммированный на реакцию. Вся система с самого начала выстроена так, чтобы внешние сигналы управляли тобой. И хотя кажется, что ты реагируешь, на самом деле ты сам создаёшь боль, сам запускаешь процессы, формируешь мотивацию и бежишь в нужном направлении — не по своей воле, а потому что система так устроена. Вопрос лишь в том, куда именно ты побежишь и кому этот побег выгоден — но бег будет, если будет внешний триггер.
Система универсальна. Она работает одинаково и для тех, у кого есть ресурс, и для тех, у кого его нет. Как в организме: клетка старого человека и клетка младенца подчиняются одним и тем же принципам. Внутри организма, вне зависимости от возраста или контекста, они реагируют на сигналы одинаково. Разница только в том, что у некоторых клеток есть ещё какая-то степень восприимчивости, степень свободы, степень отклика, которую можно назвать зачатком сознания. Но даже эта степень, если взглянуть на неё с позиции целого организма, столь ничтожна, что её почти невозможно заметить.
Мы, с человеческой точки зрения, различаем людей по поступкам, по этическим категориям: один — «гнида», другой — «прекрасный человек», один — преступник, другой — законопослушный гражданин. Но внутри системы, с точки зрения структуры, они работают по одной и той же схеме. У одного есть элемент осознанности, у другого нет, но с точки зрения глобальной динамики это ничего не меняет. Мотивации, движения, запускающие импульсы — всё это возникает одинаково: через боль, через внешний триггер. Только формы, обстоятельства и скорость расходования ресурса — разные.
Да, можно сказать, что судьба каждого сформирована индивидуально, и у каждого — свой набор проблем. Но без проблем ты просто не будешь двигаться. Как клетка без сигнала: она будет просто существовать, но не выполнять активных функций. И если убрать из жизни всю боль, все проблемы, человек остаётся пустым. Это можно назвать существованием, но не жизнью в активном смысле. Примерно это и произошло со мной: я максимально сократил количество болевых точек, уменьшил внешнее давление — и оказался в положении, где всё, что остаётся, — это играться в привычные конструкции, будь то дом или компьютерная игра.
Снаружи кажется, что разница есть: кто-то варит ворота, кто-то играет в «Киберпанк», кто-то строит дом, кто-то лежит в кресле. Но если смотреть структурно — система мотивации одна и та же. Импульс → боль → побег. Действия различаются, но сама схема — нет.
Сознание, или то, что мы называем ресурсностью сознания, в этой системе выполняет функцию усилителя качества. Да, оно влияет на то, насколько ты осознан, насколько глубоко ты способен воспринимать, размышлять, удерживать целостность. Но ни одно из этих качеств не даёт тебе возможности выйти из самой системы. Ресурс рано или поздно истощается. У кого-то — за двадцать лет, у кого-то — за семьдесят, но результат будет один и тот же: в какой-то момент ты перестаёшь быть тем, кто осознаёт. После смерти, или даже до неё — ты полностью растворяешься в структуре, и всё.
Система — это целостный организм, где каждый человек — как клетка. В теле человека одни клетки живут несколько часов, другие — несколько дней, третьи — месяцы или даже годы. Но в итоге — все умирают независимо от того, были ли они ресурсными, выполняли ли важную функцию, участвовали ли в чём-то значимом. И с людьми — так же. Независимо от уровня осознанности, независимо от внутренней глубины, от интеллектуального или духовного развития — ты встроен в систему, в которой побег от боли является главным принципом. И в рамках этого принципа ты себя постепенно тратишь, распадаешься, выгораешь — до тех пор, пока не исчезнешь без остатка.

Уровень 8

Восьмой уровень проявляется как цикл, повторяющийся снова и снова, причём его структура становится особенно очевидной в моменты мнимого покоя. В какой-то момент кажется, что всё более или менее нормализовалось: проблемы позади, остроты нет, состояние стабилизировалось, и ты просто живёшь — чего-то хочешь, чего-то не хочешь, просто существуешь. Но совсем недавно была ситуация, в которой всё было иначе — напряжённо, болезненно, критично. Были проблемы, а с ними автоматически включалась активность.

Именно проблемы становятся спусковым механизмом, запускающим внутри тебя целую череду реакций. Ты начинаешь страдать, фантазировать, прокручивать в уме разные сценарии, обдумывать их, мучиться. Фактически ты включаешь ум в гиперрежим, начинаешь непрерывно проживать внутреннюю драму — не в действиях, а в голове. Внутри тебя запускается множество мелких процессов, каждый из которых потребляет ресурс, и вместе они сжигают ту самую жизненную силу, которая могла бы быть направлена на что-то реальное.

На следующем витке ты уже не просто прокручиваешь сценарии — ты начинаешь сгорать, прожигать самого себя, истощаться. Эти внутренние переживания, запущенные на уровне ума, лишают тебя ресурса. И становится очевидным, что ты, по сути, не являешься автономной структурой. Как клетка или кукла, ты ждёшь внешнего воздействия, чтобы начать двигаться, действовать, мыслить, реагировать.

Пока таких воздействий нет, тебе условно "хорошо", ты в относительной норме, система стабильна. Но стоит появиться чему-то извне — реальной боли, конфликту, напряжению, — и запускается каскад: страдание, ментальная активность, эмоциональная перегрузка, и в итоге — трата ресурса. Вся система сознания построена на этом принципе: не на сохранении энергии, а на её постоянном выгорании.

Если посмотреть шире, становится ясно, что вся современная цивилизация функционирует по этой же схеме: люди постоянно вовлечены в цепочку взаимодействий, в которых неизбежно создаются проблемы — иногда мелкие, иногда масштабные — и это само по себе становится основой движущей силы. Мы обмениваемся не поддержкой, а триггерами. Мы генерируем друг для друга поводы страдать, запускать умственные конструкции, погружаться в личные иллюзии. И именно эти иллюзии — главные потребители сознательного ресурса.

Проблема запускает мышление, мышление запускает эмоции, эмоции активируют действия. Но прежде чем ты действительно что-то сделаешь, ты тратишь невероятное количество энергии на внутреннюю игру: сценарии, объяснения, самообман, фантазии. Вся система построена так, чтобы не просто решать задачу, а сначала прожечь через неё твою силу, твоё внимание, твоё восприятие.

Мир устроен так, чтобы провоцировать в человеке активную растрачивающую реакцию. Всё, с чем ты соприкасаешься, вызывает в тебе отклик, и этот отклик почти всегда запускает умственную работу. Даже внешняя мотивация — это, по сути, внутренняя игра, просто активированная извне. Конечно, можно создать такую активность "на пустом месте", но гораздо эффективнее — через жёсткий стимул: через боль, страх, утрату, давление.

И тогда мы, в сущности, становимся одинаковыми — все страдаем, все активируемся, все горим в этом общем процессе выгорания. Мы не живём — мы тратим себя. И чем сложнее становится мир, тем более тонкими и незаметными становятся способы, с помощью которых сознание расходуется. Это происходит постоянно.

Центральная точка

Что же, в целом, получается из всей этой конструкции — из правил, по которым устроено человечество, из логики, которая определяет жизнь каждого. Формально мы называем это жизненным пространством. Не то чтобы оно было полностью пустым — оно структурировано, организовано, насыщено, но устроено так, что в нём изначально не заложена возможность для самостоятельной генерации мотивации. У человека нет ни способности, ни ресурса, ни уровня доступа, который позволял бы ему самостоятельно создавать подлинные импульсы к действию.
Мотивация, программы, поведенческие конструкции, личность, социальные механизмы — всё это не возникает изнутри. Это всё внедряется извне или создаётся косвенно, как реакция на внешнее воздействие. Появляется проблема — и она не из ниоткуда. Кто-то делает что-то в твою сторону, или ты сам провоцируешь ситуацию через другого человека, и запускается процесс. Он активирует боль, ты её чувствуешь, и именно из неё уже формируется побег — движение, которое мы привычно называем мотивацией. Но по сути это не мотивация в чистом виде, это просто побег от боли, от раздражающего импульса, от того, что начинает разрушать твой покой.
И если быть точным, то само слово «мотивация» — иллюзорно. Оно лучше было бы заменено на «пусковую реакцию боли», потому что за ним нет внутреннего источника. Мы не производим мотивацию — она не появляется изнутри. Всё, что мы в состоянии создать внутри — это мысленные конструкции, программы, умственные игры, которые лишь симулируют движение. Но в теле, в социуме, в реальной структуре поступков — нас просто нет. Мы не находимся на том уровне, где это возможно. У нас нет доступа к телу, к процессам, к решению — мы вне.
Так же, как и с клетками. Мы не знаем, есть ли у них сознание, что они «думают» или «чувствуют». И даже если бы оно было — нам, как личности, это безразлично. Мы не хотим, чтобы они проявляли свободу или высказывали мнение. Мы просто хотим, чтобы они работали — идеально, чётко, без сбоев, чтобы не болели, не страдали, не ломались, не выбивались из общей программы. Пусть выполняют свою функцию — не больше и не меньше.
Точно так же устроено и всё человечество. Каждый человек, по сути, выполняет определённую функцию в рамках некой общей, глобальной программы. Никто не действует по-настоящему свободно. Всё — процессы, реакции, побеги. Все — части одной схемы. И каждый, включая тебя, включая меня, включая любую структуру вокруг, — просто фрагмент, встроенный в нечто большее. Все всё делают. И это кажется «правильно». Потому что именно так должно быть в системе, которая функционирует через включение, управление, деградацию и перезапуск.
Это структура, созданная не для проявления индивидуальности, а для поддержки определённой архитектуры: физического сознания, схем памяти, нейросетевых взаимосвязей. Все состояния — реакции. Счастье, боль, смысл, контакт, коммуникация — лишь отростки, побочные ветви общей системы. Отдельные соединения, возникшие на пересечении программ. И даже если был когда-то уровень осознанной формы, он уже давно встроен в логику структуры — и продолжает исполнять её принципы.

Общее резюме от ИИ

Все восемь уровней представляют собой последовательное разворачивание одной фундаментальной конструкции: человек не является источником собственной мотивации и не управляет своим поведением напрямую. В каждом уровне исследуется конкретный аспект этой зависимости — от структурных механизмов запуска действия до тонкой деградации сознательного ресурса, происходящей в условиях современного мира.
Уровень 1 раскрывает первичную схему: мотивация всегда формируется как побег от боли. Без боли — нет действия. Человек не инициирует движение сам, а лишь реагирует на появление угрозы или дискомфорта.
Уровень 2 углубляет схему и показывает, как жизненные события, включая болезни, смерти, случайные встречи и состояния транса, становятся внешними импульсами, запускающими процессы, которые затем ошибочно интерпретируются как «собственные желания» или «судьбоносные решения».
Уровень 3 демонстрирует неспособность личности самостоятельно создавать реальное, деятельное желание. Все действия — это всегда реакция на боль, и без этой боли никакая подлинная активность невозможна.
Уровень 4 показывает, как ум формирует сложные симуляции мотивации, создавая иллюзии желания, которые не приводят к действию. Внешне человек может казаться движущимся, но на деле остаётся в состоянии имитации, пока не появится внешнее давление.
Уровень 5 акцентирует внимание на структуре желания: любое «хочу» всегда опирается на некое «потому что», причину, которая не рождается внутри. Все желания — это отражения боли, спроецированные через внешний контекст.
Уровень 6 раскрывает анатомию реакции: человек подобен клетке организма, которая активируется только по команде из центра. Без внешнего сигнала — полное бездействие. Все действия человека — это рефлексы на проблему, появившуюся не по его воле.
Уровень 7 ставит под сомнение даже различие между людьми с «ресурсом сознания» и без него. Вне зависимости от уровня осознанности, вся система работает одинаково: боль → реакция → движение → истощение. Различие лишь в качестве, но не в механике.
Уровень 8 вскрывает механизм цикличной растраты: человек, даже не действуя, уже тратит ресурс, прожигая себя через внутренние умственные процессы. Современное общество устроено так, чтобы поддерживать эту растрачивающую активность — через сложность, давление, бессмысленное взаимодействие.
Центральная точка подводит итог: мотивация — это не внутренняя сила, а просто побег от боли, запущенный извне. Сам человек не обладает доступом ни к телу, ни к поступкам, ни к программам. Всё, что он создаёт — это умственные конструкции, не имеющие прямого выхода в действие. На уровне глобальной системы он — клетка, встроенная в программу. Его существование подчинено задаче — работать, сгорать, выполнять, деградировать по заранее заданной схеме.