Жизнь в парадигме «Тяжело – легко»: наложение тяжести на всё.

Краткая аннотация

Документ представляет собой исследование программы побега от боли как фундаментальной основы человеческого бытия. Автор показывает, что все цели, удовольствия и смыслы, которыми наполнена жизнь, на самом деле являются лишь формами ухода от внутреннего страдания. Эта логика прослеживается на всех уровнях: от повседневных колебаний между лёгкостью и тяжестью — до глобальной структуры цивилизации, которая существует как коллективный механизм бегства.
По мере углубления анализа становится ясно, что личность и субъективность — это лишь иллюзии, созданные умом. Человек оказывается не уникальным существом, а функцией внутри общей структуры, подобной муравейнику или клетке в теле. В конечном счёте исчезает само различие между реальностью и иллюзией: жизнь и смерть, человек и камень, сознание и материя — всё это лишь проявления одной и той же фрактальной системы, в которой нет истинного субъекта.

2021_02_28

Уровень 0  анализ текущего состояния

Здесь проявляется парадигма: когда жизнь воспринимается как легкая, мы расслабляемся, сидим, поем, чувствуем себя спокойно и уверенно в том, что бытие течет легко и естественно. Кажется, что все хорошо, все налажено — даже если у нас в работе появилась еще одна машина, ремонт идет, клиенты приходят, и от этого создается ощущение, будто мир развивается гармонично. Но достаточно нагрузке чуть-чуть возрасти, и восприятие мгновенно меняется: появляется ощущение утяжеления, болит голова, пространство начинает сжиматься, словно все рушится, и кажется, что спасения нет, будто наш внутренний «дуб» уже горит и тлеет. Одно незначительное осложнение в деле или в состоянии сразу же превращается в ощущение катастрофы — «все пропало».
Такова логика этой программы: мы существуем в парадигме, где внимание работает как линза, увеличивающая все происходящее. Если на горизонте появляется что-то хорошее, оно разрастается в нашем восприятии до масштабов единственной ценности. Но стоит возникнуть малейшему затруднению или проблеме — и именно оно становится главным фокусом, усиливаясь и превращаясь в тотальное переживание невозможности. В результате мы то ли пребываем в эйфории, то ли страдаем, но всегда движемся от одного полюса к другому.
Суть этой программы в том, что человек постоянно отслеживает, где именно ему тяжело, и стремится устранить или уничтожить это, полагая, что избавление от тяжести автоматически обеспечит легкость и гармонию. Но на деле внимание все время фиксируется именно на поиске негативного, на удержании контакта с трудностью, а не на равновесии. Так создается состояние, в котором жизнь воспринимается через структуру бесконечного чередования легкости и тяжести, эйфории и страдания, подъема и падения.
В этой логике невозможно выстроить ровное, последовательное планирование. Даже если есть задачи, которые можно распределить равномерно, сознание все равно не позволяет удерживать это равновесие. Оно либо изначально ищет задачи полегче, либо принимает более тяжелые, но только для того, чтобы затем страдать от их неожиданной «тяжести». Невозможно смотреть на ситуацию адекватно и спокойно: каждое событие тут же рассматривается через призму постоянного увеличения проблемы, и анализ как способность оказывается выключенным.
Именно поэтому сама парадигма представляет собой замкнутую структуру: она лишает человека возможности реально оценивать происходящее и планомерно действовать, потому что внимание всегда сосредоточено на моменте страдания или, наоборот, на кратком удовольствии от того, что удалось уйти от боли. В итоге вся логика сводится к постоянному колебанию между ощущением легкости и тяжести, что и является сутью программы.

Пространство

Уровень 1 
Если рассматривать внимательно, то первый уровень скорее отражает не саму причину, а следствие всей совокупности программ. Он показывает, что устройство человеческого бытия основано не на поиске смысла или цели, а на стремлении избежать внутренней боли. Вся жизнь, глобально и локально, сводится к одному эффекту — эффекту побега от боли.
Любая цель, которую человек себе ставит, — это не более чем форма боли. Цель всегда рождается из ощущения пустоты, из дискомфорта от того, что чего-то нет. Эта пустота воспринимается как боль, и, чтобы от нее избавиться, человек придумывает цель и устремляется к ней. До тех пор, пока цель не достигнута, внутри сохраняется напряжение и тягостность, а момент завершения приносит облегчение, то есть исчезновение боли. Именно этот миг освобождения воспринимается как счастье, как смысл, как ценность, и именно ради этого эффекта человек продолжает создавать новые цели.
То же самое проявляется и в самых «святых» областях — например, в любви, в семье, в детях. Можно сколько угодно говорить, что человек живет ради детей или ради любви, но на глубинном уровне все это — формы бегства от боли, способы уйти от внутреннего дискомфорта, прикрытые возвышенными объяснениями. На самом деле человек любит не объект или действие как таковое, а то облегчение, которое приходит в момент ухода от боли через этот объект или действие.
Все, что мы называем устройством жизни, стремлением достичь чего-то или обустроить пространство вокруг себя, по сути, является лишь поиском наиболее подходящих способов убежать от боли. Сознание устроено так, что оно постоянно ищет именно те действия, которые гарантированно дадут эффект облегчения. Для одного это будут деньги, для другого — семья, для третьего — отключка в забытьи или трансовом состоянии, для четвертого — хобби или развлечения. Но у всех принцип один: жизнь строится не ради самих действий или ценностей, а ради избавления от внутренней боли, которая иначе не отпускает.
На этом уровне становится понятно, что даже те вещи, которые кажутся нам естественными и «своими» — отдых, прогулки, любовь к природе, стремление к красоте или гармонии, — тоже являются формами бегства. Они не естественны сами по себе, а всего лишь закрепляют очередную программу. То, что мы считаем своей истиной, на деле — лишь глюк, лишь способ временно обмануть собственную боль.
Таким образом, весь спектр человеческих желаний и удовольствий, вся жизнь, наполненная стремлением делать то, что «нравится», оказывается сведенной к одной парадигме: побег от боли и поиск трансового состояния, которое дает кратковременное ощущение счастья. Это и воспринимается как естественное состояние, как смысл жизни, но в реальности это — лишь замкнутый цикл, где удовольствие всегда является обратной стороной боли, а боль — условием для возникновения удовольствия.

Уровень 2 
Если продолжать эту логику, становится ясно, что сама жизнь устроена так, что человек идет по пути, где целостность постоянно распадается на части, а каждая новая трещина рождает боль. И именно эта боль вынуждает искать действия, которые помогут от нее уйти. В этом смысле вся человеческая реальность — не столько творение или созидание, сколько способ непрерывного дробления целого, чтобы затем бежать от боли, возникшей в результате этого раскола.
Человек сознательно или бессознательно создает себе проблемы для того, чтобы затем решать их и испытывать облегчение. Проблема может иметь любую форму: от высокой цели до банальной трудности. Разницы нет — и то, и другое одинаково связано с болью. Здесь уже неважно, убегаешь ли ты в сторону великой цели или в сторону страдания: и то, и другое — лишь разные направления одного и того же движения. Иногда направление задается обстоятельствами, иногда человек сам выбирает, но суть всегда остается одной — побег от внутренней боли через разрушение целостности.
В результате вся жизнь человечества превращается в бесконечную агонию, где каждый шаг — это попытка уйти от страдания. Именно для этого строятся государства, общества, создается культура, цивилизация и технологии. Все достижения и все формы прогресса в конечном счете представляют собой абстрактный способ бежать от внутреннего огня боли. Даже движение вперед, к новым целям, к новым высотам, на самом деле является бегом в никуда — в пропасть, которая лишь открывается на каждом новом уровне.
Человек постоянно дробит себя: на уровне мыслей, действий, личности, социальных ролей. Каждый фрагмент временно приносит облегчение, но вскоре в нем рождается та же боль, и цикл повторяется. В этом проявляется фундаментальная деструктивная программа: любое удовольствие возможно только там, где существует его противоположность — боль. Сам смысл удовольствия появляется лишь на фоне отсутствия боли или побега от нее.
Отсюда вытекает главный парадокс: мы живем не ради счастья, любви или гармонии, а ради того, чтобы снова и снова создавать себе боль и затем сбегать от нее, получая удовольствие от самого процесса бегства. Таков принцип, заложенный в самой основе существования. Это и есть безумие человеческой жизни: от рождения до смерти все сводится к одному и тому же действию — к бесконечному дроблению себя и последующему побегу от возникающей боли.

Уровень 3 
На третьем уровне становится очевидно, что наше мышление и внимание представляют собой не более чем калейдоскоп однотипных процессов. Вся жизнь проходит внутри потока, где мысли бесконечно вращаются вокруг одного и того же — как сбежать от боли. Этот калейдоскоп формирует иллюзию разнообразия, но если присмотреться, то за любым вариантом скрывается один и тот же вопрос: каким способом я смогу уменьшить боль сегодня, завтра или в будущем.
Мышление никогда не останавливается. Даже когда кажется, что есть свободное время или отдых, оно все равно занято поиском нового способа убежать от боли: как заработать деньги, как устроить жизнь, как развлечься, как избежать страданий, как найти удовольствие. Всё сознание, всё внимание вращается внутри этой узкой парадигмы. Иных процессов просто не существует: любой процесс — будь то химическая реакция, движение материи, или мысль человека — есть форма разрушения, то есть побега от боли.
Человеческое мышление, несмотря на его видимое многообразие, — это всего лишь точка в огромной структуре. Даже если цивилизация выросла из этой точки, даже если вокруг построены города, созданы системы, экономика, культура — сама по себе эта точка ничтожно мала. Она ограничена одной функцией: удерживать внимание на том, как именно сбежать от боли в рамках социума, личности и тела.
Внутри этой парадигмы человек всё время колеблется между крайностями: быть реалистом, занятым конкретными делами, или «безумцем», погруженным в иллюзии и фантазии. Но даже здесь принцип остается неизменным: и деятельность, и фантазия — это лишь разные формы бегства. Даже самые «высокие» мечты или долгосрочные планы — не что иное, как очередные сценарии ухода от боли, пусть и замаскированные под смысл или цель.
Таким образом, мышление не является нейтральным инструментом, оно само встроено в деструктивную программу. Его узость состоит в том, что оно зафиксировано исключительно на вариациях одного процесса — побега от боли. И в этом смысле человеческое сознание — всего лишь точка, в которой вся энергия и внимание человечества сконцентрированы на выполнении одной задачи. Всё остальное — иллюзия многообразия.

Уровень 4 
Когда внимание обращается на сам процесс мышления, происходит небольшой сдвиг, словно человек выходит из глубинного транса, в котором пребывал постоянно. В этот момент становится ясно, что все то, что кажется личным, собственным и уникальным — личность, мысли, желания, поступки, — на самом деле не принадлежит индивиду. В основе всего лежит общий набор программ, одинаковый для всего человечества, а человек — лишь ресурс, который выполняет эти программы, дробя себя до уровня мельчайших частиц, до состояния «пыли».
Понятия «свое» и «не свое» здесь утрачивают смысл. Человек — не автономное существо, а функция внутри более крупного организма, которым является человечество. Программы и состояния, составляющие содержание жизни, не рождены самим человеком: они общее поле, в которое он встроен. Внутри этой системы каждый выполняет роль, аналогичную муравью в муравейнике: разные функции, разное количество участников, но единая структура, лишенная индивидуальности в глубинном смысле.
Даже многообразие цивилизации — культуры, государства, профессии, социальные роли — есть лишь внешняя форма распределения функций. Подобно тому, как муравьи делятся на категории и работают в рамках своих задач, люди делятся на группы, выполняя разные части одной программы. При этом общая структура остается единой, а различия — всего лишь поверхностный визуальный эффект.
То же самое проявляется и внутри самого человека. Его внутреннее устройство — это набор функций, которые взаимодействуют друг с другом, образуя привычную форму личности. Но по сути, это не личность в подлинном смысле, а сложная конфигурация функций, каждая из которых выполняет свою задачу, являясь частью общей программы.
Если взглянуть на эту систему шире, становится видно, что всё, что мы воспринимаем как сознание или мышление, тоже является общей структурой. У человечества нет множества разных сознаний, есть лишь одна программа, реализующаяся во множестве индивидуальных форм. Разнообразие мозговых сетей и физиологии — это внешние отличия, но на уровне программы они вторичны: суть остается единой для всех.
Таким образом, то, что мы называем «побегом от боли», есть не просто личная привычка или выбор. Это фундаментальная функция всей структуры, которая проявляется во множестве вариаций, но в своей основе одинакова. Человеческая цивилизация в этом смысле — лишь большая система взаимосвязанных функций, где каждый выполняет свою роль, а сама логика движения задается не индивидуально, а общей программой.
И здесь проявляется болезненный момент: человеку трудно принять, что он не «венец творения» и не уникальная личность, а лишь элемент структуры, ничем принципиально не отличающийся от муравья в муравейнике. Это сравнение воспринимается как уничижительное, но в реальности оно показывает истинное положение дел: человек — не более чем часть функции, встроенной в общую систему, которая работает независимо от его воли.

Уровень 5 
На пятом уровне становится заметной разница между тем, что мы называем реальностью, и тем, что существует в нашем уме. Человеческий ум создает бесконечные конструкции, наполняет жизнь смыслами, значениями, целями, но все это лишь воображение, отражение привычки убегать от боли. Реальность же устроена иначе: в ней нет ни возвышенных смыслов, ни уникальной миссии, ни особого предназначения — есть только структура, в которой человек является частью, фрагментом, элементом процесса.
С этой позиции жизнь человека выглядит как бесконечный побег. Внутри цивилизации создается альтернативная реальность, наполненная идеями и объяснениями: семья, работа, развитие, деньги, любовь, достижения. Всё это ощущается как абсолютно реальное, даже жесткое, потому что сопровождается страданиями, усилиями, борьбой. С самого рождения и до конца жизни человек вовлечен в этот процесс, не имея возможности усомниться в его подлинности.
Но если отбросить привычные оправдания, то становится ясно: это всего лишь игра внутри структуры. Человечество похоже на огромный муравейник, где каждый участник постепенно «пропускает» себя через мясорубку — расходует ресурсы, дробит себя, выполняет свою функцию, пока силы не иссякнут. Всё это подается как наполненная смыслами жизнь, но на самом деле это не что иное, как процесс непрерывного разрушения.
Субъективно же жизнь переживается как тяжесть. Каждое действие требует усилий, каждое решение связано с преодолением, и человек ощущает себя вынужденным принимать правила этой игры. Привычка жить в рамках социальной и личной реальности настолько глубока, что даже при осознании иллюзорности смыслов человеку трудно отказаться от них. Он продолжает цепляться за планы, мечты, надежды на будущее, зарабатывание денег, семейные роли, потому что иначе пространство кажется пустым и невыносимым.
Таким образом, реальность и иллюзия оказываются слитыми. Для человека его «жесткая» жизнь абсолютно реальна, и в этом ее сила: никто даже не способен сомневаться в том, что она истинна. Но если взглянуть со стороны структуры, становится ясно, что эта реальность — всего лишь очередная форма бегства, игра, внутри которой человек прожигает свои ресурсы, пока не дойдет до предела. И тогда перед ним открывается пропасть, а вместе с ней — возможность увидеть, что то, что он считал жизнью, было всего лишь очередным уровнем программы.

Уровень 6 
На шестом уровне становится ясно, что сама идея предела связана не с внешними обстоятельствами, а с сознанием. Человек упирается не в границы восприятия, а в собственную программу: он пытается смотреть на себя, но вместо того чтобы действительно увидеть, воспроизводит очередную конструкцию ума, создает новую программу или продолжает старую. Предел возникает там, где нужно развернуть внимание к самому факту разрушения, к самому процессу бегства, но именно этого человек и избегает.
Настоящий предел начинается в тот момент, когда появляется возможность увидеть, что всё происходящее — это не жизнь, не развитие, а выполнение деструктивной программы. Взгляд на себя в этот момент равносилен признанию: я — не субъект, не живое существо в привычном понимании, а ресурс, который расходуется, подобно батарейке, в процессе разрушения. И именно здесь сознание чаще всего отступает: оно продолжает бежать вперед, создавая иллюзии, лишь бы не останавливаться и не смотреть в саму суть.
Ресурсность первых уровней определяет, способен ли человек встретиться с этим пределом. Те, у кого ресурсов еще много, продолжают движение вниз, в привычный бег, в бесконечное дробление. Те же, кто исчерпал свои резервы, сталкиваются с пустотой, и у них появляется шанс остановиться и посмотреть. Но даже тогда риск велик: внимание может вновь свернуть в сторону, подменив смотрение очередным объяснением, очередной программой.
Именно в этом заключается драма: каждый жизненный процесс, каждая цель, каждая попытка что-то изменить — на самом деле есть неспособность смотреть прямо. Всё повторяется: человек снова и снова выбирает продолжение бега вместо реального разворота. И потому предел редко становится точкой остановки. Чаще он оказывается всего лишь очередным рубежом, за которым начинается новый цикл разрушения.
Таким образом, шестой уровень открывает простую истину: предел — это не внешняя граница, а способность или неспособность обратить внимание на то, что ты выполняешь программу. Если внимание удерживается, возникает возможность пробуждения, пусть частичного, пусть краткого, но настоящего. Если же нет — человек продолжает движение в ту же сторону, и вся его жизнь превращается в цепь повторяющихся побегов, где каждая новая цель лишь прикрывает неспособность смотреть в самую реальность.

Уровень 7 
На седьмом уровне становится очевидным: привычное «я», которое мы считаем центром жизни и действующим субъектом, в действительности отсутствует. Фраза «я трачу ресурс» сама по себе ложна, потому что нет того, кто тратит — есть лишь процесс, в котором пространство дробится и расходуется по заданным программам.
Все наши представления о себе как о живом существе, обладающем сознанием, на этом уровне раскрываются как умственные конструкции. «Я человек», «я сознательный», «я страдаю» или «я радуюсь» — это не более чем программы, воспроизводимые умом. На самом деле нет субъекта, который страдает или получает удовольствие, есть только структуры, которые создают видимость таких состояний.
Когда мы смотрим на мир, мы часто приписываем любому объекту, будь то камень или дерево, некую сущность, сознание, внутреннее «я». Но это всего лишь воображение: мы проецируем понятие «я» на всё вокруг, потому что так устроено мышление. На глубинном уровне в реальности нет ни субъекта, ни сущности, ни жизни в привычном смысле. Есть процессы, в которых пространство дробится и перестраивается, а все наши привычные переживания — страдания, радости, надежды, — лишь производные этого механического процесса.
Самое трудное здесь — признать, что не существует того, кто «живёт». Мы привыкли считать естественным, что есть «я», которое переживает боль или наслаждается побегом от нее, но это всего лишь иллюзия, укоренившаяся настолько глубоко, что кажется естественной. Даже страдание, которое мы считаем самым личным и реальным, с этой позиции оказывается не принадлежащим никому, потому что «я» в подлинном смысле отсутствует.
Человеческое «я» — это всего лишь узел программ, создающих видимость субъективности. Но как только внимание выходит за пределы этих конструкций, становится ясно: нет того, кто страдает или радуется, нет субъекта, который делает выбор, — есть лишь пространство и процессы, протекающие в нем. И в этом заключается жесткость и непривычность седьмого уровня: он разрушает самую привычную основу восприятия — ощущение собственной личности.

Уровень 8 
На восьмом уровне становится ясно, что само различие между реальностью и иллюзией исчезает. Мы привыкли мыслить в категориях: есть наблюдатель, который может видеть либо подлинное, либо иллюзорное, есть некая точка зрения, способная отличать истину от заблуждения. Но здесь эта логика перестает работать: нет ни реальности, ни иллюзии в привычном смысле, есть лишь структура, которая дробится и проявляется в разных формах.
То, что мы называем «человеком», — это лишь фрагмент огромной структуры, точно так же, как муравей в муравейнике, клетка в теле или планета во Вселенной. Все уровни устроены по единому принципу: процессы деструктивного характера, которые повторяются на разных масштабах. Визуально они выглядят по-разному, и именно поэтому нам кажется, что человек уникален, а его жизнь наполнена смыслом. Но в основе — то же самое: механическая работа программы, продолжающаяся независимо от того, как мы её интерпретируем.
Даже понятие эволюции оказывается частью этой структуры. Мы привыкли воспринимать эволюцию как движение жизни, как развитие, но на самом деле это просто очередная форма деструктивного процесса, проявляющаяся на уровне планеты. Законы гравитации, трения, молекулярные связи, элементарные структуры материи — всё это задает параметры, в которых рождается жизнь. Измени параметры — и возникнет другая форма, но принцип останется неизменным: структура дробится, расходует ресурсы и воспроизводит сама себя.
Здесь исчезает само представление о живом существе. То, что мы называем сознанием, личностью или жизнью, — не более чем побочный эффект работы структуры, воображение, игра человеческого ума. На самом деле нет субъекта, нет «живого», есть лишь механическая система, которая действует в соответствии с заложенными в неё алгоритмами. Человек в этом смысле ничем не отличается от камня: и тот, и другой являются лишь кусками материи, собранными по определённым законам, и никакой принципиальной разницы между ними нет, кроме уровня организации.
Поэтому страдания человека, его надежды, его борьба за жизнь и смыслы — не более чем иллюзия внутри программы. Они кажутся абсолютно реальными только потому, что мы смотрим изнутри. Но если взглянуть с позиции структуры, то видно: это лишь одна маленькая точка в бесконечной системе, где каждая точка обладает такой же кажущейся значимостью. Человеческая жизнь, со всеми её драмами и переживаниями, ничуть не реальнее, чем существование булыжника на обочине дороги.

Центральная точка 
В целом эта структура задаёт саму основу человеческой реальности. Мы начинаем с тяжести бытия, с постоянного создания боли и поиска способов её избежать. Но если рассматривать глубже, становится понятно: не мы создаём эту боль, и не мы решаем задачи, которые кажутся нашими. Всё это — лишь следствие работы общей программы, которая структурирует восприятие и поддерживает игру под названием «жизнь».
Иллюзорность здесь проявляется особым образом. Мы привыкли думать, что есть наблюдатель, субъект, который живёт и действует. Но когда внимание поднимается на уровень структуры, становится ясно: «я» как субъект — это всего лишь прослойка, малая часть внутри огромного человеческого поля. Это не личность в привычном смысле, а функция, элемент общей системы. Человек, его задачи, цели, проблемы, его радости и страдания — всё это не более чем проявления программы, работающей во фрактальной системе.
Эта система дробится бесконечно, на каждом уровне воспроизводя новые формы. Импланты, состояния, программы — всё это элементы одной фрактальной Вселенной. И человек — лишь одна из точек этой сети, которая при увеличении кажется огромной и насыщенной смыслами, но по сути ничем не отличается от любой другой точки. В любой фрагменте можно увидеть то же самое многообразие процессов, ту же самую закономерность разрушения и воспроизводства.
Мы привыкли воспринимать жизнь как уникальное явление, но на самом деле она ничуть не более «жива», чем камень, муравей или планета. Всё это — разные уровни одной структуры, в которой нет ни истинного наблюдателя, ни подлинного субъекта. Есть лишь процессы, которые воспроизводятся и создают впечатление жизни.
И в этом парадокс: человеческая жизнь, с её переживаниями, смыслами и эйфорией от побегов, кажется естественной и реальной только изнутри. Но если смотреть из структуры, она ничуть не реальнее любого другого явления. Жизнь — это всего лишь форма, внутри которой продолжается один и тот же процесс — создание боли и попытка от неё убежать.

Общее резюме документа

Документ представляет собой последовательное исследование структуры человеческого бытия, в основе которого лежит программа побега от боли. Все уровни описывают один и тот же процесс с разных сторон: от поверхностного восприятия лёгкости и тяжести жизни — до осознания отсутствия субъекта и растворения различия между реальностью и иллюзией. Человеческая жизнь предстает как фрактальная система, где любая цель, удовольствие, страдание или деятельность сводятся к одной логике: постоянное создание боли и последующее бегство от неё. Эта программа универсальна, она задает работу индивидуального сознания, общества и цивилизации, и в конечном счёте разрушает привычное ощущение «я», оставляя только механическую структуру, в которой нет субъекта и нет истинной реальности.

Краткие резюме по уровням

Уровень 0
Жизнь воспринимается как чередование лёгкости и тяжести: внимание увеличивает либо хорошее, либо плохое, и человек постоянно колеблется между эйфорией и страданием. Суть программы — фиксация на трудностях и постоянный поиск выхода из них.
Уровень 1
Любая цель и любое удовольствие рождаются из боли: человек придумывает себе задачи только для того, чтобы испытать облегчение в момент их завершения. Даже любовь и семья — лишь формы побега от внутренней боли.
Уровень 2
Вся жизнь человечества построена на создании проблем и последующем бегстве от них. Прогресс, цивилизация и культура — это коллективные формы побега, которые на глубинном уровне представляют собой непрерывную агонию.
Уровень 3
Мышление — это калейдоскоп вариантов бегства от боли. Оно зафиксировано на единственной задаче: как именно избежать страдания. Все процессы сознания сводятся к этой логике, создавая иллюзию многообразия, но на деле ограничиваясь одной точкой.
Уровень 4
Личное и уникальное — иллюзия. Человек — ресурс в общей системе, подобно муравью в муравейнике. Все функции и программы общие для человечества, различия лишь внешние. Сознание — единая структура, проявляющаяся в разных формах.
Уровень 5
Реальность и иллюзия сливаются. Человечество живёт в созданной умом альтернативной реальности, наполненной смыслами, но на самом деле это лишь форма бегства, процесс разрушения, в котором ресурсы неизбежно исчерпываются.
Уровень 6
Предел — это не внешняя граница, а момент, когда внимание должно увидеть сам процесс разрушения. Но вместо этого сознание снова выбирает бег, воспроизводя программу. Пробуждение возможно лишь тогда, когда человек способен смотреть прямо в суть.
Уровень 7
Субъекта «я» не существует. Все страдания и удовольствия принадлежат не личности, а программам. Человеческое «я» — лишь конструкция ума, создающая иллюзию субъективности. На глубинном уровне есть только процессы дробления пространства.
Уровень 8
Различие между реальностью и иллюзией исчезает. Человек, муравей, камень или планета — всё это элементы одной структуры, работающей по единым законам. Жизнь не более реальна, чем любая другая форма материи. Страдания и смыслы — иллюзия внутри программы.
Центральная точка (ЦТ)
Фрактальная структура задаёт всю человеческую реальность. «Я» — лишь малая часть общей системы, а сама жизнь есть форма, где воспроизводится один и тот же процесс: создание боли и побег от неё. Вне этой логики нет ни субъекта, ни истинной реальности, есть лишь структура, проявляющаяся в разных масштабах.