Позиция - вопроизводить заученую беспомощность,  бессилие и безответственность. Формирование структуры личности для исполнения жертвенных программ.

Краткая аннотация

Документ исследует структуру человеческой личности как программу деградации, подчинённую универсальному закону деградации. С момента рождения человек оказывается в состоянии полной беспомощности, и эта позиция становится фундаментом всей его жизни: вместо действия он учится уходить в ум, в иллюзии, в отключение, чтобы не чувствовать боль. На каждом уровне это проявляется как бегство от ответственности, как отказ от восприятия, как стремление к состоянию, где ничего не требуется.
Социальная жизнь, привычки и смыслы лишь закрепляют этот процесс, превращая его в «норму», в маразм, который принимает вид естественного существования. Личность оказывается не живой структурой, а системой побегов, производящей иллюзии. В конечном итоге человеческая жизнь сводится к простому перетеканию ресурса сверху вниз, к движению по пути наименьшего сопротивления.
Единственный выход из этого закона — остановка самого процесса течения, разрыв механизма деградации. В практике ТЕОС это становится возможным: перестать выполнять программу маразма, прекратить падение и остаться в присутствии, сохранив способность быть в реальности.

2021_03_07

Уровень 0 - Анализ текущего состояния

Я поймал себя на мысли, что проведение сеанса мне больше совершенно не нужно, и эта потребность стала настолько далёкой, что сама идея уже теряет для меня всякий смысл. Вместо попытки самостоятельно что-то проявить и прояснить я словно разучился даже делать минимальные шаги — едва звучит предложение посмотреть на какой-то вопрос, я мгновенно впадаю в ступор, в панику, совершаю неадекватные движения и начинаю суетиться, чтобы сбежать от самой необходимости видеть и осознавать. Получается, что работа для меня превращается в процесс бегства от себя, в непрерывное засыпание и уклонение от взгляда в собственное состояние.
Казалось бы, можно вынести на сеанс один вопрос или другой, и в этом мог бы быть смысл, но внутри меня нет ни актуальности, ни внутреннего желания, ни даже надежды. Всё выглядит абсолютно неважным и лишённым ценности, и я чувствую полное равнодушие к тому, что здесь может происходить. Когда меня просят осознать — что я делаю прямо сейчас? — я тут же начинаю сопротивляться, мгновенно разыгрываю жертвенную картину, включаю ужас и страх, утверждая, что ничего не знаю, ничего не понимаю, и делаю всё возможное, чтобы сбежать.
Вместо того чтобы восстанавливать способность быть в реальности, я сам себя загоняю ещё дальше — в состояние, где ничего не чувствую и ничего не вижу. Стоит лишь услышать «посмотри», как я немедленно создаю внутри неземной ужас, панику, начинаю оправдываться: «зачем мне это нужно?», «не хочу», «не буду работать». Всё ради того, чтобы не взглянуть на себя прямо, не признать текущее состояние. Получилось или не получилось — это уже вопрос следующего этапа, но я сам превращаю сам факт взгляда на себя в катастрофу и, закрываясь от этого, ухожу в отключку, в отказ от работы, в глухое «нет».
Когда мне удаётся хоть что-то проявить и рассмотреть самостоятельно, этого хватает лишь на пару минут, после чего я могу очнуться только через полчаса, не помня, что происходило всё это время. Я словно проваливаюсь в амнезию, подвисаю в пустоте. И если бы память была чуть слабее, я, возможно, вовсе не смог бы вспомнить даже того, что хотел рассмотреть до отключки.
Получается, что я работаю не для того, чтобы включаться, а для того, чтобы снова и снова проваливаться в эти амнезии. И всякий раз, когда мне указывают на это, я начинаю оправдываться или ухожу в позицию: «работать не буду, бейте меня, но смотреть я не стану». Это тоже своеобразная роль, где я соглашаюсь с наказанием, но отказываюсь от действия.
Внутри мелькает образ маленького ребёнка, который соглашается делать то, что скажут взрослые, потому что всё равно собственную инициативу задавят, а за непослушание будут ругать или накажут. Поэтому единственная цель — выполнять указания, свои желания и задачи отсутствуют напрочь. Нельзя много говорить, лучше всего ограничиться ответом «да» или «нет» и дальше ждать, пока скажут, что делать.
И когда меня спрашивают — почему ты продолжаешь эту позицию? — я нахожу оправдание в её выгоде. В детстве это внедрили, и теперь это стало эффективным способом. Но где она эффективна? Только в сеансе. Там я не могу эффективно задать тему, не могу правильно посмотреть или что-то увидеть, у меня никогда не получалось даже приблизиться к сути. И тогда я ухожу в убеждение, что это не вопрос усилия, а будто бы я «не могу» в принципе.
Но всякий раз, когда меня спрашивают: «почему ты не стараешься?», я продолжаю оправдываться, будто это нерационально, будто мои движения только мешают и препятствуют ходу рассмотрения. И так создаётся замкнутая логика: я не проявляю инициативы, потому что считаю её бессмысленной, а бессмысленной она становится только потому, что я заранее отказываюсь даже пробовать.

Почему я продолжаю держаться этой позиции? Сейчас, в моменте, я снова выполняю её, снова демонстрирую: «я не могу, я только мешаю, я маленький». И всё моё оправдание сводится к тому, что я будто бы не могу иначе, что проще плыть по течению, чем делать усилие.
Я всё время слежу за тем, чтобы у меня не возникало собственных желаний или идей, потому что они сделают меня «неготовым» к выполнению внешних команд. Я сознательно очищаю голову, не позволяю появляться собственным мыслям, чтобы оставаться сосудом для чужих идей и целей, приходящих извне. Внутри себя я стремлюсь к пустоте, чтобы лучше воспринимать чужое.
Если подытожить, то моя позиция звучит так: «сам я ничто, но зато могу наполнить себя чужим». И именно с этой логикой я прихожу на сеанс — не для того, чтобы работать с собой, а для того, чтобы воспроизводить заученную беспомощность, культ этой позиции, которую я одновременно и ненавижу, и нахожу в ней выгоду. Когда меня заставляют что-то сделать, я демонстративно сопротивляюсь: «мне это не нужно, я не хочу», — и бросаю. На деле я не борюсь с позицией, а укрепляю её. Я её не рассоздаю, а культивирую, делая частью себя, подтверждая её снова и снова.
И когда меня спрашивают: «ты хочешь от неё избавиться?» — я не могу даже искренне пожелать этого. Вместо этого я защищаюсь: «что вы от меня хотите, я не могу, меня вырубает, посмотрите, как меня вырубает, меня нет». Я продолжаю доказывать свою неспособность, продолжаю подтверждать: «видите, мои мозги не работают, у меня не получается». То есть я не говорю: «давайте проработаем», я просто подтверждаю — «да, у меня так и есть, это точно».
Получается, что есть только две возможности: либо человек прорабатывает, либо он выполняет. Я же выбираю выполнение, и не потому, что меня заставляют, а потому, что я сам в этом заинтересован. Мне выгоднее доказывать свою беспомощность, чем выходить из неё. Другие могут работать и рассоздавать, но я в этот момент укрепляю свою позицию, потому что у меня нет намерения её прорабатывать. И если меня спрашивают: «ты хочешь её рассоздать или укреплять?» — честный ответ будет в том, что я продолжаю её удерживать, даже когда утверждаю, что хочу перемен.
Для меня выход из этой позиции равен опасности — это значит оказаться под замечаниями, придирками, ударами. Я отвечаю «везде», потому что в любой ситуации ощущаю угрозу. Но на самом деле меня ругают не за то, что я сижу в позиции беспомощности, а за то, что я отказываюсь из неё выходить. И эта разница для меня почти неуловима: я слышу слова, но интерпретирую их так, будто меня обвиняют в самой позиции, а не в том, что я не делаю шаг навстречу изменению.
Я остаюсь в образе маленького мальчика, которому пять лет, хотя мне сорок пять. Я продолжаю видеть в каждом встречном родителей, которые ругают, и так же воспринимаю терапевтов, сеанс, любое взаимодействие. И даже когда мне объясняют: «мы ругаем тебя не за то, что ты в позиции, а за то, что ты отказываешься работать», я всё равно не различаю, не понимаю этой разницы. Для меня это одно и то же: любое обращение превращается в запрет, в команду «остановись». И я воспринимаю это как очередное подтверждение, что нельзя проявляться, нельзя действовать, остаётся только доказывать свою беспомощность.

Я продолжаю демонстрировать свою позицию: «я тупой и маленький, чего вы от меня хотите». Когда-то в детстве я создал её, чтобы защищаться от родителей в ситуации, когда не мог защитить себя иначе. Но с тех пор прошло много лет, я стал взрослым человеком, и теперь могу делать это сам, без разрешений и внешних подтверждений. Тем не менее я упорно держусь за детский защитный скафандр, в котором я вечно пятилетний мальчик. Я выставляю себя именно в этой роли, и тогда естественно, что мир отвечает мне так же: я сам создаю надпись над собой — «я ребёнок, у меня нет прав, я должен слушаться» — и удивляюсь, почему ко мне относятся именно так.
Все отношения в моей жизни строятся из этой позиции. Я воспринимаю любого встречного как маму или папу, которые ругают меня, и сваливаю на них вину за всё, чего не смог достичь. Эта логика превращает беспомощность в основу личности. Но это уже не просто заученная модель поведения — это целая структура: взрослый человек, который прячется за маской шестилетнего ребёнка, чтобы сбросить с себя ответственность. Я мгновенно надеваю эту маску, стоит кому-то сказать: «посмотри». И сразу включаю роль: «я маленький, не знаю, не вижу, не понимаю, не хочу».
Таким образом формируется целая защитная личность. Человек в зеркале — взрослый, в паспорте — взрослый, обязанности и потребности — взрослые, а в уме он разыгрывает детский сценарий. Это не возвращение в реальное детство, а самообман, потому что в нём нет ни одной подлинной черты пятилетнего ребёнка, кроме симуляции. В результате возникает абсурдная структура: взрослый играет ребёнка, чтобы уйти от реальности.
И в этом проявляется маразм. Это программа старческого маразма, где взрослый пытается казаться ребёнком, но рано или поздно это превращает его в настоящего маразматика, потому что невозможно в пятидесяти лет оставаться ребёнком. При этом он не становится весёлым, лёгким и открытым, как хотелось бы, — он лишь застревает в нелепой симуляции. Люди называют это «детской позицией», но на деле это не легкость, не открытость и не радость, а бегство от взрослой жизни, от ответственности, разрушение личности изнутри.
Это деструктивная программа, которая превращает побег в саму суть существования. Взрослый человек формирует структуру, направленную не на то, чтобы жить, а на то, чтобы сбегать. И этот побег, прикрытый красивыми словами про «детскую непосредственность», на деле оказывается дорогой в маразм, в разрушение сознания, в подмену жизни симуляцией.

Прояснеие программы

Уровень 1
Нежелание быть взрослым и побег от ответственности не возникают внезапно, они вплетены в саму логику человеческой жизни с её самого начала. Ребёнок появляется на свет в состоянии полного отсутствия ответственности: ни перед собой, ни перед другими он ничего не должен, и все заботы о нём несут родители. Это и есть его первая и высшая точка ресурсности — тотальное освобождение от необходимости что-либо контролировать и за что-либо отвечать.
В этот период весь распорядок, здоровье, комфорт и даже само существование ребёнка полностью зависят от других, и он не способен повлиять ни на одно обстоятельство. Внутри этого состояния отсутствия ответственности он и начинает жизнь. И именно это ощущение становится для человека самым комфортным, самым естественным, самым привлекательным состоянием, к которому он бессознательно стремится всю жизнь.
Но реальность устроена иначе: взрослая жизнь неминуемо накладывает обязанности. Человек должен себя кормить, обслуживать, зарабатывать, соблюдать законы, строить отношения. Даже простейшее действие — приготовить себе еду — есть форма ответственности. И чем дальше человек взрослеет, тем больше обязанностей ложится на него, и тем болезненнее это воспринимается. Ответственность становится тяжёлым бременем, и естественной реакцией оказывается желание сбежать из-под её давления.
Именно поэтому наивысшая точка транса, точка ухода в маразм, воспринимается как возвращение в детство: в состояние, где ответственности не было вовсе. В этом и кроется глубинное противоречие — человек живёт во взрослом мире, где без ответственности он не сможет физически выжить, но его внутренняя память хранит опыт того состояния, где её не существовало, и именно туда он стремится, когда пытается уйти от боли.
Каждый по-своему пытается справиться с этой болезненностью: кто-то создаёт адекватные программы и учится действовать рационально, а кто-то уходит в бегство, в отключение чувств и восприятия, в иллюзии и внутренние конструкции. Но суть остаётся одной: быть ответственным больно, и от этой боли человек ищет спасения. Он может внешне сохранять социальную форму — зарабатывать, соблюдать законы, строить семью, но внутри он ищет способы сбежать от самой сути ответственности, потому что она вызывает страдание.
Отсюда и рождается маразм. Это не отдельное заболевание, а продолжение той же логики: человек не может отказаться от обязанностей полностью, иначе он просто умрёт, но он может перестать их чувствовать, перестать воспринимать тяжесть реальности. Это и есть побег в безумие, в состояние, где внешняя жизнь продолжается, но внутренняя связь с ней теряется. Человек выполняет социальные функции, но его сознание уходит в другую область — туда, где ответственности нет.
Таким образом, эволюция ответственности оборачивается обратной стороной — эволюцией маразма. Чем больше обязанностей ложится на человека, тем сильнее он ищет выход через отключение, тем глубже погружается в иллюзии. И если смотреть глобально, вся человеческая жизнь — это напряжённое равновесие между необходимостью брать на себя ответственность и стремлением от неё сбежать.

Уровень 2
Что такое ответственность? Это способность хотеть и действовать в отношении самого себя. Но когда я смотрю на своё состояние, то вижу, что в отношении себя я ничего не хочу, потому что мне комфортнее пребывать в тупняке, в том самом ощущении детства, где никакой ответственности не существовало. Эта позиция не столько создана, сколько законсервирована и удерживается во мне как главный шаблон: он был однажды придуман, а теперь используется во всех ситуациях, потому что других программ просто нет.
Так и формируется общий механизм жизни: либо я действую напрямую, без программ, адекватно ситуации, либо же я включаю этот детский шаблон, в котором все мои усилия направлены на то, чтобы сбежать от боли. В детстве я не мог изменить реальность — ни голод, ни холод, ни давление пелёнок, ни непонимание взрослых. Оставалось одно — терпеть, а терпеть невозможно. И тогда я учился не бороться, а уходить внутрь, в транс, в ум, чтобы не чувствовать. Это и стало базовой стратегией: не действовать в реальности, а отключать восприятие боли.
С тех пор вся моя жизнь устроена так, что я пытаюсь решать любую ситуацию именно этой логикой: не встретиться с реальностью, а заглушить её через умственные конструкции. И на этом построены не только отношения с родителями или детские модели, но и весь спектр взаимодействия с миром. Я не ищу изменения обстоятельств руками, я ищу способ отключиться. И этот поиск превращается в автоматическую программу, которая работает во мне постоянно.
Даже на сеансе, где за короткое время нужно вложить усилия, чтобы получить результат и изменить жизнь, я применяю тот же детский шаблон. Я веду себя так, словно сижу в кафе и жду, что мне принесут готовый результат, тогда как здесь требуется трудиться самому. Я жду услуги, продукта, а вместо этого получаю требование работать. И в этот момент включается привычная схема: обижаться, оправдываться, доказывать, что я «не могу», и тем самым уходить в тупик.
Эта программа действует не только в терапии — это общая структура моей жизни. Всякий раз, когда появляется боль или дискомфорт, я пытаюсь сбежать не действиями, а умом. Я придумываю новые внутренние конструкции, чтобы только не чувствовать. Сначала это было естественной защитой ребёнка, но со временем стало универсальной логикой личности: создать новый глюк, новый слой иллюзии, лишь бы не смотреть на боль напрямую.
Так формируется сама программа программ — шаблон, который создаёт новые шаблоны, одна деструктивная матрица, продуцирующая всё новые конструкции. Это и есть главный процесс личности: не решать, а бежать, не встречаться, а отключаться. В каждом мгновении, когда мне говорят: «посмотри на боль», я отвечаю: «да, я согласен, я её не чувствую», — и этим только подтверждаю и укрепляю программу. И в этом заключается парадокс: я не просто использую её, я живу в ней, я существую как её продолжение.
Вся культура, весь социум построены по той же логике: мы не рассоздаём боль, не встречаемся с ней, а выполняем программы и создаём новые, всё глубже уходя в транс. И в этом универсальном бегстве от боли я вижу не только свой личный механизм, но и отражение всей человеческой жизни.

Уровень 3
Что такое существо? Прежде всего — это тело. А что такое личность у существа, с чего она начинается, где корни сознания и взаимодействия с реальностью? Начало — в утробе: формируется тело, развивается мозг, но ещё нет чувств, нет осознанного восприятия. И вот момент рождения — первая встреча с миром. С чего она начинается? С пиздеца, с жопы, с тотального ужаса и полной беспомощности. Абсолютное отсутствие ответственности за себя, невозможность что-либо изменить, сделать, хоть как-то взаимодействовать с этим миром. У тебя нет рук, нет ног, тело беззащитно и уязвимо, и личность формируется из ощущения тотальной жертвы.
В самой основе человеческой личности лежит именно это состояние — абсолютная беспомощность. И дальше вся жизнь становится лишь искажением этого первоначального опыта. Тело растёт, функции развиваются, беспомощность постепенно исчезает, и человек становится взрослым. Но личность остаётся сформированной в логике выживания, в логике постоянной пытки, из которой единственный выход — выключение сознания.
Когда существо подвергается боли, с ним происходят пытки, но оно ничего не может сделать. Все действия обрываются, остаётся лишь уходить в отключку, выключать сознание, чтобы не чувствовать. И единственный способ перестать ощущать физическую боль — сойти с ума, разорвать работу мозга, вызвать галлюцинацию, в которой ты уже не здесь, а в другом мире, где ничего не болит. Эта логика — с самого рождения: тело мучается, сознание ищет способ выключиться, галлюцинации становятся единственным спасением.
С этим же состоянием мы сталкиваемся всю жизнь: пусть боль не такая сильная, но дискомфорт постоянен. И личность неизбежно выстраивается как механизм поиска иллюзий. Суть личности — это постоянная попытка сбежать от реальности в программы, в галлюцинации, в иллюзорные конструкции. Не важно, называем ли мы это фантазией, оправданием, привычкой или системой взглядов — всё это разные формы одного и того же маразма, начавшегося в момент рождения.
Маразм — это побег от действительности, от боли, от невозможности изменить обстоятельства. Он рождается не как случайное искажение, а как естественная программа выживания. И эти галлюцинации не обязательно картинки перед глазами, они проявляются в состояниях и процессах. То, что я делаю сейчас — выключаюсь, перестаю чувствовать, соглашаюсь со всем, что мне говорят, — это и есть продолжение той логики: я словно снова лежу на холодных пелёнках, испытываю дискомфорт, но ничего не могу сделать. Остаётся терпеть, отключаться, не чувствовать.
В результате личность оказывается построена на фундаменте бегства. Человек может выглядеть взрослым, успешным, социально адаптированным, но в основе его сознания работает всё та же программа: сбежать от боли, уйти внутрь, заменить реальность галлюцинацией. Поэтому вся цивилизация в целом неминуемо движется в маразм: у каждого он свой, у каждого свой способ выключения, но принцип один — отказ чувствовать реальность, побег в ум, в иллюзию, в отрицательные уровни восприятия.

Уровень 4
Всё, что раньше рассматривалось как травмирующий эпизод, на самом деле является лишь откликом в травмирующей реальности, откликом не прямым, а уже искажённым, оформленным в глюке, в иллюзии, в фигуральной, абстрактной картине. Потому что сама личность, начиная формироваться, сразу выстраивает себя в этом направлении — в направлении побега. И именно это становится процессом заполнения всего пространства личности: оно заполняется иллюзорными конструкциями, которыми поддерживается видимость жизни. С самого начала намерение одно — убегать, и любые программы, какими бы маразматичными они ни были, оказываются в этой логике «необходимыми».
На этом уровне упор делается уже не столько на тело, сколько на ум, на мышление. Любая боль, любая проблема, возникающая в реальности, сразу обрабатывается личностью через побег в ум, через создание иллюзий. Сама логика её существования — не встречаться с действительностью, а убегать от неё. В реальности шаблоны поведения могли бы быть полезными или не полезными, но личность не видит, какой именно шаблон подходит здесь и сейчас, потому что вся направленность сосредоточена на другом: уйти от реальности при помощи ума.
Человек сначала проваливается в ум, в анти-действительность, создаёт собственный образ того, что происходит, и начинает взаимодействовать уже не с реальностью, а с этим образом. Даже простое взаимодействие с другим человеком иллюзорно: другой что-то говорит, но вместо восприятия его намерения рождается собственное предположение, собственный глюк, и именно он принимается за реальность. Вся жизнь внутри личности становится цепочкой таких подмен: я не вижу то, что есть, а создаю образ и реагирую на него.
До тех пор, пока я не начал заниматься ТЕОС, я выполнял эти программы автоматически, и единственный способ их рассоздать — это остановить саму логику побега. Но каждый раз, когда звучит призыв «посмотри», я вместо прямого взгляда создаю новый глюк: соглашаюсь, киваю, подтверждаю, но по сути ничего не меняю. Так личность укрепляет сама себя, продолжая создавать новые и новые иллюзии.
И основная проблема здесь не в отдельных шаблонах, связанных с родителями или детскими травмами, а в самой структуре личности как целостной деструктивной программы. Личность формируется как система, предназначенная убегать от реальности, и её невозможно изменить другим маразмом. Маразм можно остановить только остановкой, только прямым прекращением этой логики. Но человечество в целом идёт другим путём: вместо остановки оно создаёт всё более глубокие слои маразма, и потому вся цивилизация шаг за шагом скатывается в безумие.
Эволюция, которой мы так гордимся, на деле оказывается разновидностью той же деградации. Ведь эволюция — это процесс изменения организма под обстоятельства, которые он не может изменить. Там, где неудачная мутация — смерть, а удачная даёт шанс выжить. Но если смотреть на человека не как на биологический вид, а как на сознание, то здесь эволюция превращается в деградацию. Мы не можем изменить обстоятельства, мы не меняем тело, и потому изменяем сознание — дробим его, разрушаем, создаём иллюзии. Это тоже своего рода эволюция, но внутренняя, карманная, и её результатом становится не развитие, а упрощение и разрушение.
Чем больше иллюзий, тем меньше боли, и в этом скрыта ловушка. Человек перестаёт жить как человек и превращается в существо, существующее внутри своих глюков. Маразм становится не состоянием старости, а сутью человеческого сознания. Всё, что мы создаём — психологию, любовь, религию, культуру, — это лишь разные формы одного процесса: бегства от действительности и погружения в иллюзию.

Уровень 5
Маразматичность человеческой действительности проявляется в том, что весь социум, вся привычная жизнь с её работой, развлечениями, семьями и бесконечными заботами воспринимается как что-то естественное, необходимое, важное. Но если взглянуть с изнанки, становится очевидно: всё это лишь иллюзия, продолжение того же самого механизма, по которому живут животные. Внешние обстоятельства меняются, и тот, кто сумел адаптироваться, выживает, а тот, кто не смог, исчезает целым видом. Человек делает то же самое, только на уровне ума. Он не может изменить действительность, не может изменить тело, и потому дробит сознание, создаёт внутри себя всё новые конструкции.
И весь этот процесс — привычки, смыслы, отношения, работа — всё, что гордо называется человеческой жизнью, на деле оказывается лишь формой погружения в маразм. Мы не живём в подлинном смысле этого слова, мы не проживаем жизнь, а лишь убегаем от боли, переливаясь с одного уровня восприятия на другой. Это напоминает пытку, когда нет выхода: тело не даёт умереть по собственной воле, и остаётся только ломать сознание, выключать его, уходить в галлюцинации. Человек не может выйти из реальности, но он может перестать её воспринимать.
Именно так работает вся цивилизация: мы создаём миры иллюзий, психозов, шизофрении, потому что это единственный доступный способ не чувствовать боль. Мы называем это жизнью, но на деле это уход от жизни, уход в сумасшествие, в искусственные реальности. И чем дальше идёт этот процесс, тем больше он приобретает форму психоза, и всё человечество оказывается вовлечено в коллективную шизофрению, где ум и личность сами становятся болезнью.
Даже когда мы рассуждаем о смыслах, о ценностях, о развитии, мы лишь обрамляем один и тот же процесс красивыми словами. Маразм — это не только старческое расстройство, это внутренняя логика всего человеческого существования. Это то, чем занят каждый человек как сущность: побег от действительности, утрата связи с реальностью, жизнь внутри галлюцинаций.
Если смотреть глобально, главная задача человечества сводится к простому биологическому принципу — производить новых людей, чтобы они продолжали процесс до тех пор, пока у пространства есть ресурсы. А сами люди, их личные судьбы, смыслы и истории оказываются не нужны: важен лишь сам процесс перетекания жизни из поколения в поколение.

Уровень 6
Жизнь течёт подобно воде: она ищет путь наименьшего сопротивления, и этот принцип распространяется не только на материю, но и на сознание, на программы, на сам процесс деградации. Вода подчиняется закону тяжести, гравитации, внутреннему трению и течёт туда, где для неё наименьшая затратность. Точно так же и человек — его личность, его ум, его внутренние структуры формируются по тому же закону. Самый простой, самый доступный способ — отказаться от восприятия и не чувствовать боль.
Именно это и становится первым импульсом: столкнувшись с любыми неприятными обстоятельствами, человек прежде всего закрывается, отключается, уходит в бессознательное, лишь бы не чувствовать. Только потом, если остаётся какая-то энергия, он может совершить телодвижения, предпринять действия в реальности. Но первичное решение всегда одно и то же — не чувствовать. И вся жизнь течёт в этой логике, в этой программе наименьшего сопротивления.
Таким образом, каждое столкновение с обстоятельствами превращается в повторение одного и того же движения: уйти от боли через отказ от восприятия. Это и в повседневности, и в сеансах проявляется одинаково: стоит появиться требованию сделать усилие, и я выбираю лёгкий путь — отключку. Поэтому моя жизнь, как и жизнь большинства людей, выглядит именно так, как выглядит: поток, идущий вниз, текучий, неизбежный, закономерный.
И в этом проявляется главная суть: я не выбираю путь, как не выбирает его вода. Здесь нет стремления, нет осознанного решения, есть только действие закона. Масса движется вниз, и человек течёт по тому же принципу, подчиняясь гравитации обстоятельств. А если вдруг возникает сопротивление, если его начинают «пинать», он продолжает течь всё равно, потому что другой логики у него нет.
Так формируется программа маразма — программа наименьшего сопротивления. Отказ чувствовать, отказ воспринимать становится универсальным законом сознания. И пока этот закон действует, человек не идёт самым тяжёлым путём — путём встречи с реальностью, путём прямого взгляда на боль. Он всегда сворачивает туда, где легче, где можно закрыть глаза, где можно ничего не чувствовать. И это и есть сам механизм деградации: течение вниз, из более высокой точки в более низкую, из состояния живого в состояние омертвлённого.

Уровень 7
Ресурсность человека определяется тем, насколько он способен вырываться из маразма, хотя бы на малую долю процента, переставать залипать в нём полностью. Но я продолжаю не вырываться: я слушаю, я присутствую, но одновременно выполняю ту же самую программу, превращая даже саму работу над собой в ритуал. Моя жизнь становится чередой таких ритуалов, и в них я каждый раз всё глубже погружаюсь в личный маразм. Стоит лишь задать мне вопрос: «в чём ты находишься?» — и я мгновенно превращаюсь из живого человека в полумёртвый овощ, который ничего не чувствует, ничего не видит и которого, по сути, здесь нет.
Я создал внутри себя отдельную часть, которая отвечает за такие сеансы и делает их формальными элементами жизни. Я придумал себе правила, условия, причины и даже воображаемые результаты, которые должен получить, и всё это стало системой ритуалов. Но настоящей проработки здесь нет, потому что логика моя остаётся прежней: я живу, чтобы исполнять программу побега, и любое вмешательство извне не способно изменить меня по-настоящему. Оно может дать побочный эффект, но не заменить фундамент.
Мой подход к жизни оказывается тем же, что и закон природы: подобно воде я двигаюсь туда, где меньше сопротивления. Вода не выбирает, она не стремится, в ней нет понятия «хочу» или «не хочу», ею управляют законы. Так же и сознание: оно течёт вниз, подчиняясь гравитации обстоятельств. Я — как объём воды, которому дана жизнь лишь для того, чтобы перетечь из точки А в точку Б, из высшей позиции в низшую. И если возникают препятствия — холмы, плотины, русло — это только нюансы внутри одного и того же процесса.
И вся история человечества, все миллиарды людей, проживших свои жизни, укладываются в эту простую логику: мы течём вниз. Кто-то пытается остановиться, кто-то предпринимает усилия, чтобы вырваться, но общий закон остаётся неизменным. Подобно воде, под действием гравитации мы продолжаем двигаться к самой нижней точке, и вся наша жизнь оказывается лишь формой этого движения.

Уровень 8
Жизнь, какой бы она ни казалась внешне, на любом уровне Вселенной подчиняется одному и тому же закону — закону гравитации. Всё движется из точки А в точку Б, сверху вниз, из более высокой позиции в более низкую, подобно воде, которая в реке каждое мгновение опускается всё ниже и ниже, пока не достигнет самой низкой точки. Этот процесс неизбежен, и в нём нет исключений.
Так и человек: он есть своеобразное вещество, существующее на уровне программ, на уровне сознания. Его путь — это социальный ландшафт, русло, по которому он течёт. И всё, что мы называем жизнью, оказывается лишь процессом перетекания ресурсов из одного состояния в другое. С точки зрения Вселенной это не более чем физический процесс, такой же простой и прямолинейный, как течение воды.
Эволюция, которой мы так привыкли придавать возвышенный смысл, тоже оказывается тем же самым законом. Это не развитие как таковое, а неизбежное следование пути наименьшего сопротивления, того же падения вниз. Разница лишь в уровнях: где-то это проявляется в материи, где-то — в сознании, где-то — в социальных формах, но принцип везде один.
И только в практике ТЕОС появляется возможность остановить этот процесс, буквально остановить гравитацию, перестать течь вниз. Это единственный шанс выйти из универсального закона деградации, из программы перетекания ресурсов, из судьбы превращаться в маразматическое сознание. Но если этого не делать, человек продолжает выполнять суть деструктивной программы — течь вниз, терять восприятие, растворяться в бессознательном.

Центральная точка
На этом уровне проявляется простая и неизбежная закономерность: человеческая жизнь подчинена тем же самым законам, что и физическая материя. Между законами эволюции, течением воды, действием гравитации и структурой человеческого существования нет принципиальной разницы. В каждом случае действует один закон — движение из более высокой точки в более низкую, перетекание ресурсов из состояния А в состояние Б.
Для личности и ума этот процесс выглядит как деградация сознания, как постепенный отказ от восприятия, как погружение в маразм. Каждый человек создаёт собственный образ этого течения: один прячется за маской ребёнка, другой за социальными ролями, третий — за иллюзией смысла, но суть остаётся одной. Вне зависимости от обстоятельств и условий ресурс течёт вниз, и всё разнообразие человеческих судеб оказывается лишь вариацией одного и того же закона.
Именно поэтому вся человеческая жизнь оказывается «подставой»: снаружи это кажется развитием, ростом, движением вперёд, но изнутри, в логике фундаментальных законов, это лишь перетекание, утрата и ослабление. Мы называем это опытом, историей, культурой, но всё это лишь формы одного процесса — деградации восприятия, ухода от боли и отказа от реальности.
Однако в ТЕОС появляется возможность выйти за пределы этого закона, буквально остановить гравитацию, остановить падение, перестать быть водой, текущей вниз. Это не новый путь и не альтернатива, это прекращение самой логики течения, отказ подчиняться универсальной программе разрушения сознания. И только этот выход открывает возможность не деградировать, а оставаться в присутствии, не растворяться в иллюзии, а быть в реальности.

Общее резюме

Текст описывает фундаментальный механизм человеческой жизни и сознания как процесс деградации, подчинённый тем же законам, что и физическая материя. Человек изначально рождается в состоянии полной беспомощности, и это становится основой формирования личности: её главная задача — избегать боли и ответственности. Все последующие уровни раскрывают, как этот побег структурируется в программах, превращается в привычку, а затем — в универсальную логику существования.
Основной закон, определяющий личность, — это закон наименьшего сопротивления. Человек не выбирает, а течёт подобно воде, уходя вниз, в иллюзии, в маразм, в утрату восприятия. Внешне жизнь выглядит как развитие и эволюция, но в глубине она оказывается лишь перетеканием ресурса, постепенным разрушением сознания. Единственная возможность выйти из этой логики — практика остановки течения, разрыв самого механизма деградации. В этом и заключается задача ТЕОС: увидеть программу, остановить её и перестать подчиняться универсальному закону падения.

Краткие резюме по уровням

Уровень 0
Основой личности становится позиция беспомощности и бегства от ответственности, закреплённая ещё в детстве. Человек воспроизводит её автоматически: вместо действия он уходит в роль маленького ребёнка, оправдывает свою пассивность и доказывает собственную неспособность. Эта маска превращается в структуру личности, которая сопровождает всю жизнь, делая взрослого человека заложником программы маразма.
Уровень 1
Человеческая жизнь начинается в состоянии полного отсутствия ответственности, и именно оно воспринимается как самое комфортное. Но взрослая жизнь неизбежно накладывает обязанности, которые воспринимаются как боль. Отсюда рождается внутреннее противоречие: человек должен быть ответственным, но бессознательно стремится к состоянию, где ответственности нет, и это становится источником маразма.
Уровень 2
Ответственность воспринимается как боль, и вместо того чтобы её нести, человек выбирает привычный детский шаблон — уход в ум, в отключение. Эта программа становится универсальной: вместо изменения реальности человек создаёт новые внутренние конструкции, которые заглушают восприятие. В результате личность превращается в программу программ, в механизм производства иллюзий, которые подменяют жизнь.
Уровень 3
Личность начинается с тотальной беспомощности рождения, где существо сталкивается с болью и не имеет возможности что-либо изменить. Единственный выход — отключение сознания и галлюцинации. С этого момента формируется главный процесс личности: бегство от действительности в иллюзии, которые становятся фундаментом всей жизни.
Уровень 4
Личность выстраивается как система побегов в ум. Любая боль или проблема не проживается напрямую, а переводится в иллюзорные конструкции. Человек реагирует не на реальность, а на собственные глюки. Это делает личность целостной деструктивной программой, которая не может быть изменена новым маразмом. Единственный выход — остановка самой логики побега.
Уровень 5
Социальная жизнь и весь человеческий уклад представляют собой лишь узаконенный маразм. Работа, семья, привычки — всё это формы того же процесса: бегства от боли через дробление сознания. В глобальном масштабе человек не нужен как личность, важен лишь процесс продолжения существования и передачи ресурса.
Уровень 6
Сознание течёт по закону наименьшего сопротивления, как вода под действием гравитации. Любая неприятность встречается не действием, а отключкой. Первая реакция всегда одна — не чувствовать. Так формируется программа маразма: отказ от восприятия как универсальный способ существования.
Уровень 7
Даже проработка превращается в ритуал, который лишь укрепляет программу. Человек живёт, исполняя одну и ту же логику: подобно воде, он течёт вниз, подчиняясь законам, не делая осознанного выбора. Вся история человечества оказывается вариантом этого же процесса — течения из высшей точки в низшую.
Уровень 8
Человеческая жизнь, как и эволюция, подчинена универсальному закону гравитации. Всё движется вниз, из состояния большего ресурса в состояние меньшего. Суть личности — деградация, погружение в маразм, утрата восприятия. Только ТЕОС открывает возможность остановить этот процесс, выйти за пределы закона и перестать быть «водой, текущей вниз».