Тотальный сброс ответсвенности за получение результата на автоматы

КРАТКАЯ АНОТАЦИЯ

Документ исследует механизм утраты сознания и замещения живого взаимодействия программами, описывая восемь уровней восприятия и их связь с автоматизмом, отказом от ответственности и болезненностью прямого контакта с реальностью. На каждом уровне показывается, как человек передаёт управление программным структурам тела, личности и ума, избегая усилий, напряжения и включённости.
Центральная точка документа формулирует общий вывод: человеческое существование разворачивается как последовательность программных состояний, которые постепенно вытесняют сознание до минимального диапазона, превращая жизнь в автоматизированный процесс, основанный на отказе от себя и стремлении оставаться в отключке.

2021_07_26

Текущее состояние

Это состояние я сейчас наблюдаю довольно часто: оно напоминает некую «мертвечину» от личинки, когда человек выключается почти до полумёртвого состояния, и при этом может в этом же полумёртвом состоянии изображать довольно активный процесс, создавая впечатление внешнего участия при фактическом отсутствии внутреннего присутствия. Это проявляется довольно часто как навязчивая идея, что всё должно как-то сделаться само, будто само пространство или сама программа должны выполнить за меня всю работу, а моё участие как субъекта в этом процессе вообще не предполагается.
Прояснение
По сути, если другие пытаются сбросить на кого-то ответственность, то здесь происходит то же самое, только сбрасывать уже не на кого, и возникает попытка перенести ответственность на некое абстрактное «оно само», чтобы именно эта безымянная структура сделала то, что должен сделать я. При желании можно было бы заменить этот шаблон, но сама программа формирует картинку, которая, как я вижу, является одной из наиболее глубоких и тяжёлых проблем. Человек просто выключает себя ещё до начала сеанса: он приходит, а в голове уже полное отключение, внутренняя мёртвость, полное отсутствие включённости.
Если рассматривать само состояние и саму структуру, которые выключают, то здесь виден постоянный механизм сброса ответственности. Это начинается ещё с первой точки, когда человек создаёт пространство и снова и снова сбрасывает из него ответственность, формируя структуру делегирования, которая внешне напоминает передачу полномочий, но по сути является дроблением себя и ускоренной деградацией. Каждый человек в определённый момент хочет передать ответственность на кого-то или на что-то, и чем ниже уровень, тем более извращёнными становятся формы этого сброса. На нижних уровнях это превращается в прямое самоуничтожающее перенесение ответственности, где уже не остаётся даже видимости участия.
Если бы не было контроля, я сам бы давно оказался в этом состоянии, потому что оно чрезвычайно сильное. Сейчас мы в работе вплотную подошли к этому механизму: даже человек, который долго и нормально работал, может в один момент занять эту позицию, и раньше это объясняли детскими моделями, но теперь видно, что это не просто поведение, а структурная программа. Ее нужно рассмотреть её как именно программу, поднять её и увидеть, что происходит.
В контексте проработок всё начинается с полного сброса ответственности — не просто полного, а тотального, настолько глубокого, что даже мои слова не до конца выражают степень этого движения. Человек сам по себе ничего не хочет делать, но это не означает отказа от результата: он продолжает оценивать, наблюдать, смотреть, что происходит с ним за неделю, запоминать изменения. То есть работает не тотальный сброс ответственности вообще, а выборочный — он выключается в деятельности, но продолжает ждать результата, будто такая “работа” должна принести эффект сама по себе.
Жизнь у него уже настолько выгоревшая, что остаётся какая-то элементарная логика, но кроме неё ничего не функционирует. Сегодня я смотрел на это и стало по-настоящему жутко, потому что видно, насколько человек способен выключаться полностью, как будто он находится в трансе или гипнозе. Причём не внешнем, не навязанном, а созданном самим собой, словно это внутренний «цыганский гипноз», в который он проваливается добровольно и полностью, теряя включённость и способность удерживать себя в присутствии.

Уровень 1
Тут возникает определённая параллель с прошлым сеансом, когда мы работали и рассматривали механизм, в котором сознание как ресурс, как самостоятельное существо, оказывается своеобразно отделённым от программ тела, личности и ума, становясь чем-то вроде наблюдателя за разворачивающейся кинолентой или раскадровкой жизни. Фактически сама жизнь протекает в режиме постоянного разворачивания программного калейдоскопа событий, ситуаций, состояний и переживаний, где привычные повседневные реакции воспринимаются как естественный фон. А помимо них существуют и более глубокие состояния, которые трудно фиксировать словами, но они непрерывно присутствуют в общей структуре.
В целом мы постоянно находимся внутри пространства, которое разворачивается как некая автономная программа, и деструктивные процессы в этом пространстве по сути проявляются как отказ от сознания, который одновременно является отказом от себя. Этот отказ не приводит к исчезновению или разрушению чего-то конкретного, он приводит к тому, что вместо нашего активного участия и взаимодействия начинает функционировать нечто иное: программы, которые, по сути, действуют вместо человека, заполняя собой пространство той активности, где должно было бы находиться сознание. Постепенная утрата сознания как основной деструктивный процесс приводит к тому, что остаётся лишь полностью запрограммированная структура, в которой живое участие заменено автоматизированным.
Если смотреть на это шире, то весь животный и растительный мир, вся экосистема планеты с самого начала существуют на бессознательных автоматизмах. На уровне бактерий когда-то была заложена идея самосохранения, размножения и выживания любой ценой, и на протяжении эволюции эта идея породила все формы жизни: животных, деревья, насекомых, всё разнообразие царств. Принцип при этом не изменился — тот же автоматический импульс к продолжению, выживанию и расширению продолжает действовать во всех формах, включая и нас, поскольку мы являемся частью этого глобального процесса.
Мы очень глубоко залипаем в структуру этих программ и в их инерцию, но, несмотря на это, у человека ещё остаётся ресурс сознания, благодаря которому стало возможным создание цивилизации и формирование искусственного человеческого пространства внутри огромной среды Вселенной. Пусть это пространство и виртуально в каком-то смысле, но оно всё же создано сознанием и несёт в себе его потенциал.
Выполнение программ, однако, неизбежно приводит к отказу от сознания и к переносу ответственности за взаимодействие на некую внешнюю структуру, будь то программа, шаблон или механический механизм, как это проявилось на последней работе. Отличить живого человека от робота при этом несложно: робот всегда ограничен и примитивен, он действует по набору инструкций, и даже если некоторым формам удаётся имитировать сложность поведения, это всё равно остаётся набором продвинутых программных комбинаций. Мы же, следуя инструктивным программам, постепенно переносим ответственность за себя и за своё взаимодействие на шаблоны, которые начинают работать вместо живого присутствия, превращая пространство в механическую конструкцию.
Сейчас находится именно в таком состоянии: это не просто набор шаблонов, а какой-то механизм взаимодействия, который включается сам по себе и функционирует не только во время сеанса, но и, возможно, в повседневной жизни. Простейший пример — сон, когда человек полностью выключается, перестаёт взаимодействовать, лежит в полной отключке, пока организм восстанавливается; принцип автоматизма там предельно очевиден.
Это состояние, к которому человек стремится всю жизнь, не будучи одной локальной программой, а являясь результатом воздействия множества программ и практически всех состояний. Любое текущее состояние ведёт к автоматизации, и постепенно, фрагмент за фрагментом, мы структурируем себя так, что программы существуют сами по себе, и разница между живым выполнением программы и автоматическим остаётся видимой лишь при тонком внимании. Одно дело, когда человек выполняет программу, оставаясь живым внутри неё, и совсем другое — когда человека уже нет, а программа продолжает работать, создавая видимость внешней активности при внутреннем отсутствии. Разница почти незаметна, и проявляется она в полной мере только в сеансах, где глубина внимания позволяет её различить.

Уровень 2
Второй уровень — это, по сути, глобальная черта, общая для всех людей, поскольку здесь проявляется состояние или программа, которая присутствует у каждого человека на планете: постоянное желание сбросить ответственность, передать её куда-то, избежать собственного прямого участия. Это состояние можно описать как устойчивое стремление, намерение или даже внутреннюю установку, выраженную в том, что я всегда хочу, чтобы в жизни всё происходило само по себе. Почему «само»? Потому что быть в сознании больно, а взаимодействовать самостоятельно, оставаясь включённым, ещё больнее; и здесь нужно попробовать глубже понять этот механизм.
Когда человек в обычной жизни выглядит включённым, когда он разговаривает на бытовые темы или по вопросам своей профессии, то есть на темы, не связанные с сеансом, он кажется обычным человеком — таким же, как и все другие. Любой собеседник в подобных ситуациях выглядит сознательным, внимательным и включённым. Но что если то состояние, которое воспринимается как «сознание», на самом деле уже давно не является сознанием? Что если человек тратит огромное количество ресурсов не на осознанность, а на поддержание работы множества программ, которые одновременно включаются и создают визуальное впечатление сознательной активности?
В этом случае выходит, что во время сеансов состояние человека не изменяется, просто в обычной жизни вместо сознания работают те программы, которые очень ловко имитируют жизнь. У людей с низкой ресурсностью эта имитация выражена хуже, их программность заметнее. А у ресурсных людей мозг способен работать на полной мощности, без ограничений, и внешне кажется, что человек живой, что он взаимодействует как живое существо, тогда как на самом деле это лишь мощная и детализированная программа, в которой большая часть действий выполняется автоматически. Получается, что в повседневной жизни человек, даже находясь в состоянии условной осознанности, действует из набора программ, которые работают параллельно и непрерывно.
Сама жизнь в таком состоянии становится отказом от ответственности — отказом от собственного прямого взаимодействия с реальностью. Везде используются программы, и в этом заключается ключевой момент. Например, когда я выхожу пообщаться с соседями, вижу кого-то, здороваюсь, начинаю о чём-то разговаривать — важно понимать, что всё это делает программа. Я в этот момент нахожусь как будто в отключённости: включается система болтовни, подключаются мозговые структуры, отвечающие за подбор слов, идей, шуток, интонаций, харизмы. Это не я взаимодействую, это автоматически работает структура мышления, а я просто пользуюсь ею как инструментом, и создаётся впечатление живого участия.
Мы не просто стремимся сбрасывать ответственность — слово «стремимся» даже не подходит: мы с рождения живём в пространстве, где за всё отвечает какая-то программа. За существование отвечает тело, за поведение — личность, за мышление — ум, за проживание жизни — структуры, в которые встроены наши реакции, привычки и способы взаимодействия. И если посмотреть честно, то самого субъекта, который несёт ответственность за всё это, внутри почти не видно: он растворён в автоматизме, который формируется с первых дней жизни и продолжается без остановки.

Уровень 3
Третий уровень — это состояние, связанное с ответственностью и с прямым взаимодействием с реальностью, и оно проявляется как общий для всех кластер боли. Вся человеческая цивилизация по сути занята тем, что создаёт бесконечные костыли, обходные схемы, способы и программы, которые существуют в нашем виртуальном человеческом пространстве по отношению к природе, к планете и ко всему, что связано с непосредственным контактом с реальностью. Всё, что мы создаём, — это определённые программные структуры, которые для нас кажутся реальными, но по сути являются искусственно сформированными глюками, которые выполняют очень определённую функцию.
Каждая такая структура берёт на себя часть ответственности за взаимодействие с реальностью, подменяя собой наше прямое участие. С помощью предмета, механизма, услуги или какой-то технологии мы совершаем взаимодействие с миром, но делаем это не самостоятельно, а через посредника. Научно-технический прогресс в целом движется в направлении максимальной автоматизации, где жизнь становится настолько упрощённой и автономной, что человеку уже почти ничего не требуется делать самому. Возникает представление о существовании, где достаточно нажать кнопку — и еда появится, нажать другую — и реализуется любое возможное действие или переключение состояния.
Фактически это движение к матрице, создаваемой всем человечеством, и вся эта матрица является масштабной программой отказа от взаимодействия, отказа от ответственности, заменой собственного участия процессами и механизмами. Этот же принцип проявляется в мелочах повседневной жизни, а на внутреннем уровне выражается через структуру наших состояний: везде сохраняется одно и то же намерение — избежать самостоятельного и прямого контакта с реальностью, переложить этот контакт на программу.
Если задать себе абстрактный вопрос: почему по щелчку пальцев ничего не меняется и почему приходится преодолевать сопротивление, прилагая усилия телом, действиями, решениями или при помощи инструментов и технологий, — то ответ заключается в том, что существует глобальная структура всего человечества, основанная на отказе от прямого взаимодействия с реальностью. Это уже не только отказ от непосредственного контакта, но отказ от самостоятельного взаимодействия, передача всех функций внутренним и внешним программам.
Любое устройство, механизм или машина — это по сути тот же имплант, та же программа, просто выраженная в материальной форме, выполняющая за нас то, что человек когда-то делал сам. Внутренние человеческие программы и внешние технические программы в этом смысле одинаковы: обе они подменяют живое взаимодействие автоматизированными моделями, перенося на себя ответственность за то, что когда-то было частью прямого человеческого существования.

Уровень 4
Наш основной внутренний девиз можно описать так: «хочу, чтобы всё происходило само, делалось само, менялось само», поскольку собственная включённость, пребывание в сознании и прямое взаимодействие с реальностью оказываются болезненными. Прямое взаимодействие как способность существует у каждого, но именно оно вызывает боль, словно внутри расположен специальный кластер, запрещающий самостоятельное обращение к реальности и заставляющий избегать такого контакта. И даже сейчас, во время сеанса, мне в какой-то мере неприятно прояснять состояние, потому что присутствует этот кластер боли, а я всё равно напрямую взаимодействую, преодолеваю сопротивление и тем самым выполняю деструктивный процесс, связанный с его обходом.
Фактически я удерживаю себя в работе за счёт воли, мотивации и понимания, что идёт сеанс, поэтому на уровне ума и личности подталкиваю себя продолжать, будто у меня нет выбора. Будь выбор, я бы уже отключился, занялся чем-то пустым в интернете, ушёл в автоматизм, потом лёг спать и не рассматривал бы ни свои состояния, ни программы, ни процессы. Это было бы привычно и просто, ведь сталкиваться лишний раз с кластером боли от прямого взаимодействия не хочется: жизнь и так идёт своим чередом, автоматически, и этого как будто достаточно.
В основе такого движения лежит тотальный отказ от прямого взаимодействия, и именно поэтому человеческое пространство и социум выглядят так, как выглядят: мы все отказались от самостоятельного контакта с реальностью. Если у всех отсутствует прямое взаимодействие, то каждый начинает оказывать другим услуги, компенсируя отсутствие собственной включённости, и весь человечество превращается в большую виртуальную систему взаимодействий человека с человеком, где каждый замещает собой утрату прямого контакта другого.
Четвёртый уровень — это уровень компенсации, оплаты и самого кластера боли, связанного с прямым взаимодействием. Здесь общая динамика состоит в полном отказе от ответственности, в устранении себя как активного участника процесса, поскольку программы и структуры взаимодействуют с миром сами по себе. По сути, неважно, находишься ли ты в сознании, выключен ли ты или просто функционируешь на автоматизме, — всё равно множество внутренних человеческих программ продолжает работать без твоего участия, создавая иллюзию того, что твоё присутствие чем-то управляет, хотя большинство процессов и так разворачивается автономно.

Уровень 5
Здесь проявляется интересный аспект, связанный с головой, мозгом и самой структурой действия. Когда ты хочешь выполнить что-то элементарное — например, сидя за столом посмотреть время, — тебе нужно протянуть руку, взять телефон, разблокировать его и только потом увидеть часы; для выполнения этой простой задачи ты обязан воспользоваться своей рукой, мышцами, то есть определённой программой, которая управляет движением. Сейчас, пока я всё это проговариваю, я делаю то же самое: используя какую-то внутреннюю программу, я направляю поток воздуха через связки под нужным углом и формирую слова, которые сам же и подбираю, снова используя голову и мозг.
Даже если ты ничего физически не делаешь, сам факт того, что появляется мысль посмотреть на время, означает, что ты уже воспользовался программой, воспользовался мозговой структурой. Чтобы думать, фантазировать, быть живым, общаться, реагировать или принимать решения, нам необходимы программы; мы неизбежно используем их и обращаемся к ним почти непрерывно. Здесь же возникает ловушка: кажется, будто без программы невозможно жить, словно рыба, которая не может жить без воды. При этом рыбе на самом деле нужен не вода как таковая, а кислород, но получить его она может только в воде, потому что её система дыхания устроена иначе. Человек как существо оказывается в похожем положении: он помещён в такую среду, где вынужден жить внутри программ, так же как рыба вынуждена жить в воде, и никакого иного способа существовать у него нет.
После рождения человек автоматически оказывается в структуре, где взаимодействие с реальностью возможно только через программы. И сколько бы программ мы ни расформировали, полностью от них уйти невозможно: жизнь без программ превращается не в освобождение, а в состояние, требующее ещё большего количества решений, которые, по сути, тоже создаются программными механизмами. Возникает парадокс: даже когда мы работаем над освобождением от программ, мы по-прежнему создаём новые программные структуры, потому что сам процесс функционирования сознания сейчас построен таким образом.
В таком устройстве мира программы оказываются не просто вспомогательными механизмами, а фундаментальной средой существования, и вся ответственность переносится на них. В этих координатах, с такими внутренними «лёгкими», мы можем жить только так и никак иначе. Этот момент я очень долго рассматривал, возвращаясь к нему снова и снова, и чем более подробно его разбираешь, тем отчётливее понимаешь, что программы — это не выбор, а условие функционирования.
Сейчас, например, летний период стал совершенно другим: если раньше лето воспринималось как свободное пространство, то теперь — как время интенсивной работы, и мы всё чаще оцениваем происходящее через призму принятых решений. Однако эти решения, если смотреть глубже, не были результатом свободного выбора; они были сформированы воздействием среды и приняты как обязательные условия. Внутри этой системы координат всегда существует только один видимый вариант решения, и других просто не просматривается.
Если рассматривать имплант как явление, можно представить вибрационную шкалу от нуля до какого-то условного предела, а существование существа — как колбу с зелёной жидкостью, в которой восприятие формирует определённый уровень заполнения. Имплант же — это структура, которая на каждом уровне, на каждом делении шкалы сужает восприятие до минимального диапазона, оставляя из возможных трёхсот шестидесяти градусов лишь один градус, внутри которого существо и воспринимает реальность. Всё остальное оказывается вырезано, недоступно и не существует как опыт.

Уровень 6
Шестой уровень связан с необходимостью использования программ: мы можем сколько угодно понимать, что всё вокруг — это программы, но всё равно вынуждены постоянно ими пользоваться. Фраза «необходимость» здесь полностью отражает суть, потому что для любого взаимодействия с реальностью, даже самого простого, мы неизбежно используем программы. И сегодня, когда я пытался потребовать от  не пользоваться программами, а просто посмотреть, в каких именно программах он сейчас находится, у него возник тот самый внутренний затык: он привык ими пользоваться, а посмотреть на программу из программы невозможно, потому что это даёт искажённый результат. Он и пытается это делать, но ничего не получается, поэтому он уходит в глухую оборону, не способный выйти из привычного автоматизма.
Мы постоянно пользуемся программами, и слово «постоянно» здесь даже не передаёт глубины: отсутствия программ в нашей жизни уже не существует. Что бы мы ни прорабатывали, всё оставшееся жизненное пространство состоит из программных структур, и любое взаимодействие с реальностью происходит через них. Это означает, что мы всё время взаимодействуем с миром через импланты, через системы восприятия, через механизмы обработки опыта, находясь внутри большой парадигмы необходимости использовать импланты как основу существования.
Этот механизм срабатывает и в сеансах, хотя именно там человек может, если не использует программу, посмотреть на неё напрямую и расформировать. В такие моменты появляется выбор: либо включить сознание, то самое, которое способно воспринимать реальность на всех 360 градусах, либо продолжать упорно удерживать восприятие в одном градусе, в одном проценте, потому что так проще, безопаснее и легче оставаться в отключке.
Здесь проявляется множество факторов, связанных не только со знанием, но и с личностью. У многих людей мотивация со временем перестаёт работать, и если у человека нет мотивации, он не может себя заставить включаться. Мотивация — это тоже программа, сильный имплант, побуждающий что-то менять, что-то делать, что-то прояснять. И когда этой программы нет, у человека нет сил даже начать. У … мотивации уже давно нет, и сеансы для него давно перестали быть значимыми. У … мотивация есть, потому что он по-настоящему стремится изменить свою жизнь, и поэтому его программа мотивации продолжает удерживать его в работе.
А у тех, у кого жизнь более или менее стабильная, или кто на уровне личности не имеет сильных кластеров боли, мотивация постепенно исчезает и складывается с нежеланием, слабостями, медлительностью, внутренним сном или каким-то болезненным забытием, похожим на трансовое состояние. И в результате человек просто ничего не делает, уходит во внутреннюю отвязку, потому что ему не нужно включаться, не нужно переводить состояние ума и головы в живой режим, не нужно смотреть на свои процессы.
Это логика предельно проста: когда внешняя среда не давит, мы используем импланты только в ответ на давление. Если давления нет, то и импланты не активируются. Это напоминает состояние «мне хорошо»: если человеку хорошо, он продолжает находиться в отключке и наслаждаться этим чувством. Зачем себя включать? Зачем что-то рассматривать? Сколько людей прекращали работу сразу после того, как впервые попадали в состояние «мне хорошо»: пришли к результату, почувствовали облегчение — и всё, им больше ничего не нужно.
У меня недавно был подобный случай: человек пришёл в очень тяжёлом состоянии, и работа велась долго, но когда ей стало хорошо, любая попытка предложить посмотреть чуть глубже вызывала агрессию и истерику. Она говорила: «Я добилась того, что хотела. Почему ты хочешь, чтобы было больно?» Её состояние улучшилось, но навыка работать не появилось. То же самое происходит и здесь. Человек получает мгновенное облегчение, но не учится работать, не учится взаимодействовать с состояниями, не учится держать сознание включённым.
И всё это связано не с тем, в какой реальности человек живёт, а с внутренними состояниями. Можно жить хоть в полной разрухе, но если внутри есть состояние «мне хорошо», мотивации не будет — ни выбраться из беды, ни продолжать работу. Поэтому вопрос всегда в состоянии: если человек не чувствует боль, он не может включиться. И это становится ловушкой: если я не чувствую боль, я не чувствую ничего, и вхожу в трансовое состояние, не пришибленное, а ровное, глубокое, плотное, где доминирует одно большое состояние «мне хорошо». Это состояние не одно — это целая высшая структура сложных внутренних комбинаций, которые удерживают человека в комфортной отключённости, полностью блокируя любое движение к включённости.

Уровень 7
В целом я сейчас вижу очередной пласт отказа от ответственности — того самого желания, чтобы всё происходило само, без моего усилия и участия. И это уже не локальная тема для одного сеанса, а скорее глобальное текущее состояние, которое встроено в человеческую природу и которое приходится рассматривать многократно, потому что оно проявляется на всех уровнях взаимодействия с собой и реальностью. Здесь действует тот же принцип, что и в состоянии «мне хорошо»: возникает бессознательное, глубинное стремление переложить ответственность, использовать что-то стороннее, не делать самому, не напрягаться и не включаться.
Одной из основных причин отсутствия самостоятельности является то, что пребывание в сознании, прямое взаимодействие и принятие ответственности требуют усилия, внутреннего напряжения, силы, направленной на удержание себя в включённом состоянии. А усилие прикладывать не хочется. Именно это нежелание прилагать усилие становится одним из ключевых аспектов стремления всё сбросить на другие структуры: пусть усилие сделает кто-то другой, пусть программа сработает сама, пусть ситуация решится без моего участия.
Это похоже на принцип работы и зарабатывания денег: человеку легче делать то, что получается автоматически, что не требует от него включённости или напряжения, и за счёт этого получать средства, а всё, что требует усилия, он предпочитает оплачивать, перекладывая нагрузку на других. У …, например, эта система проявляется достаточно очевидно: ему проще автоматически зарабатывать в такси, находясь в полувыключенном состоянии, и не замечать, как уходят деньги на оплату тех действий, которые требуют включённости. Он спокойно переносит любые усилия на чужие плечи, потому что внутреннего желания включаться, напрягаться и что-то осознанно делать у него нет.
Проблема заключается в том, что каждый раз, когда требуется усилие, возникает внутренний барьер между желанием уйти в отключку, в трансовое состояние, где ничего делать не нужно, и необходимостью совершить осознанное действие, требующее включённости и ответственности. Этот барьер и есть структура боли, которая удерживает человека в автоматизме, заставляет избегать прямого участия и укрепляет стремление сбросить любую нагрузку на программы, обстоятельства или других людей. И пока эта структура остаётся активной, стремление быть включённым и самостоятельным сталкивается с постоянным сопротивлением, поддерживаемым глубинным отказом от усилия как такового.

Уровень 8
Наша жизнь устроена таким образом, что программы личности и программы ума формируют для нас самый простой и наименее сопротивляющийся путь. Мы не выбираем этот путь сознательно — мы движемся по нему так же, как вода течёт по наименьшему сопротивлению, и этот же принцип работает везде: в наших решениях, в событиях, в том, как мы реагируем на реальность. Человек почти никогда не движется в сторону напряжения, где необходимо усилие, включённость, осознанность; наоборот, внутри него действует постоянное бессознательное стремление двигаться туда, где возможно оставаться в комфортной отключке, пользоваться программами, имплантами и любыми механизмами, которые позволяют взаимодействовать с реальностью без включения сознания.
Этот внутренний принцип — создавать новые программы, новые обходные схемы, всё более сложные структуры, — не относится к физическому труду вроде копания канав; он проявляется на уровне устройства реальности, которую мы сами себе строим. Мы создаём вокруг себя такие условия, в которых нам требуется всё больший «экскаватор», всё более громоздкая система, потому что без неё мы уже не можем действовать. Постоянное создание всё более крупных программных структур формирует необходимость в ещё больших ресурсах, и эта логика приводит к тому, что мы оказываемся зависимыми от вещей, без которых раньше легко обходились.
Когда вспоминаешь, как всего несколько десятилетий назад люди жили без компьютеров, без смартфонов, без той инфраструктуры, которая сегодня кажется обязательной, возникает вопрос, как они справлялись. Каким-то образом дети развивались, семьи жили, создавались огромные инженерные проекты, вроде тех же бомбардировщиков или сложных двигателей, которые проектировались и строились без единой компьютерной программы. И когда смотришь на конструкцию таких двигателей, возникает искреннее удивление: как они смогли это сделать вручную, без цифровых расчётов, когда сейчас даже простая задача требует десятков программ, сотен операций и постоянной технологической поддержки.
Получается, что мы сами создаём такие парадигмы, в которых тратим всё больше ресурсов, а делаем это в состоянии отключки, по пути наименьшего внутреннего сопротивления. И эта тенденция не случайна: она отражает глобальное движение человеческой структуры — движение в сторону отказа от сознания и перехода к использованию программ как основной формы взаимодействия с реальностью.
Восьмой уровень сводится к одной ключевой фразе: использование программы, использование импланта — это всегда отказ от сознания. Если смотреть на это технически, становится ясно, что для выполнения любого действия мы должны отказаться от осознанного восприятия и перейти в программу. И всё наше жизненное пространство построено таким образом, что для того, чтобы сделать что угодно — получить вещь, реализовать процесс, создать результат, — мы сначала вынуждены активировать программу текущего состояния. Любое движение, любой микроакт взаимодействия с реальностью требует перехода из сознания в автоматизм.
Каждый имплант, каждая программа ума, тела, личности, каждая социальная модель взаимодействия основаны на одном и том же механизме: прежде чем что-либо сделать, человек выключает сознание и включает программу. Нужно о чём-то подумать — сознание отключено, работает программа. Нужно выполнить действие — сознание снова отключено, активируется следующая программа.
Таким образом, использование программ — это одновременно основной механизм взаимодействия с миром и фундаментальный деструктивный процесс, поскольку каждый раз, выбирая программу, человек отказывается от себя, от своего сознания и от возможности полного восприятия на всех трёхстах шестидесяти градусах. И пока этот механизм остаётся основой функционирования, любое действие оказывается встроенным в парадигму постепенного отказа от собственной осознанности как таковой.

Центральная точка
С этого уровня пространства вырисовывается следующее: само состояние выполнения программы становится для человека основным режимом существования, потому что мы фактически постоянно находимся в состоянии отказа от сознания. Это не отдельный эпизод и не локальная реакция, а позиция, пронизывающая всю жизнь, и инфантилизм, который можно наблюдать у некоторых людей, является лишь одним маленьким аспектом этой общей структуры. Та же особенность присутствует и у меня, просто в иной форме: я тоже строю, делаю, действую сам, но делаю это потому, что иначе не могу и не умею, выбирая для себя самый лёгкий путь автоматического существования.
Это состояние присутствует везде, и как ни смотри, мы постоянно стремимся использовать программы вместо прямого взаимодействия. Среда, в которой мы живём, становится специфической глобальной структурой самообмана, в которой будто бы без программ невозможно ни жить, ни действовать, ни мыслить. Нам кажется, что везде нужны импланты, что без них невозможно уложить взаимодействие с реальностью, но по сути это просто состояние, большая иллюзия, которая формирует саму человеческую реальность. Мы всё время находимся в состоянии отказа от самих себя, от собственного сознания, чтобы иметь возможность использовать программы в качестве посредников между нами и реальностью.
В этой отключке, в состоянии отстранённости, нечувствования, приятного забытия или лёгкой эйфории создаётся впечатление, что так жить легче. Это напоминает принцип: у самурая нет цели, у самурая есть путь — у нас тоже, по сути, нет истинной цели, а есть лишь состояния, в которых мы пытаемся удерживаться в отключке, не напрягаясь и не прикладывая внутреннего усилия. И здесь важно отдельно прояснить тему напряжения: что это за качество, почему оно так болезненно воспринимается, и почему человек стремится избегать его даже ценой утраты собственной включённости.
У каждого человека напряжение формируется по-разному: для кого-то оно проявляется в любой умственной деятельности, для кого-то — в любой физической, а умственная сфера при этом может протекать без напряжения. Лично у меня колоссальное напряжение вызывает написание статей, тогда как физический труд вроде замешивания бетона, работы кувалдой или сварки металла вообще не создаёт внутренней нагрузки. То есть напряжение — это не универсальная и одинаковая сила; оно формируется на основе других программ, на основе личности, ума, привычных структур реагирования. Поэтому эту тему необходимо рассмотреть отдельно, чтобы понять её механизм.
Здесь же проявляется ещё одна важная вещь: эта область работы кажется бесконечной, потому что затрагивает саму базовую структуру активности, идей, распределения сил и ресурсов. Возникает множество потоков энергии, различных импульсов и движений, и все они указывают на то, что структура напряжения, выбор пути и отказ от сознания тесно переплетены. Это одна из тех тем, где действительно предстоит серьёзная и глубокая работа, потому что она касается самой сути того, как человек живёт, действует и взаимодействует с реальностью.

ОБЩЕЕ РЕЗЮМЕ

Документ представляет собой детальное исследование многослойной структуры человеческого восприятия, описанной через уровни 1–8 и Центральную точку. Каждый уровень фиксирует отдельный аспект взаимодействия человека с реальностью, роль программ, имплантов, утраты сознания, автоматизмов, структуры боли и механизма сброса ответственности. Центральной темой всего документа является постепенная замена живого присутствия программами, превращение взаимодействия с реальностью в автоматизированный процесс и исчезновение субъекта как активной, сознательной единицы.
В документе подробно рассматриваются:
1. Механизм отказа от сознания как базовая структура существования.
Сознание постепенно вытесняется программами тела, личности, ума. Живое участие заменяется автоматической работой структур. Человек функционирует как система программ, имитирующих включённость.
2. Технология сброса ответственности.
На каждом уровне фиксируется, что человек стремится переложить ответственность — на программы, на обстоятельства, на других людей или даже на «само пространство». Это не случайное поведение, а фундаментальная программа.
3. Боль прямого взаимодействия с реальностью.
Прямой контакт с реальностью вызывает внутренний кластер боли. Чтобы избежать боли, человек уходит в программы, отключку и автоматизм.
4. Матрица социального взаимодействия.
Социум функционирует как система взаимных компенсаций: люди оказывают друг другу услуги, подменяя отсутствующее прямое взаимодействие с реальностью.
5. Программы как единственный доступный формат восприятия.
Документ отмечает, что человек не может действовать «без программ»: структура построена так, что любой акт — мысль, реакция, речь, решение — является работой определённого импланта.
6. Автоматизм как глобальная среда существования.
Психологическая, социальная, ментальная жизнь человека пронизана автоматическими реакциями, глубокой отключкой и стремлением избежать усилий и напряжения.
7. Роль мотивации как программы.
Мотивация не является частью сознания — это тоже имплант. Её отсутствие делает невозможным включение, работу с состояниями и прояснение.
8. Парадокс «мне хорошо».
Состояние «мне хорошо» является мощной программой, выключающей человека из процесса развития. Когда наступает облегчение, человек перестаёт работать и возвращается в автоматизм.
9. Стремление к пути наименьшего сопротивления.
Человек выбирает решения и строит жизнь по принципу «минимального внутреннего напряжения», уходя от любых областей, требующих сознательного усилия.
10. Центральная точка — интеграция всей структуры.
На предельном уровне фиксируется, что выполнение программы становится основным режимом жизни. Отказ от сознания, стремление к отключке, избегание напряжения и глобальная иллюзия необходимости программ создают ложную картину реальности, в которой человек живёт в самообмане, принимая автоматизм за единственно возможную форму существования.
Документ завершает логическую картину: человек практически исчезает из собственного пространства, заменяя себя программами, состояниями, автоматизмами и внутренними имплантами. Работа заключается в том, чтобы увидеть, разобрать и прояснить эти структуры на всех уровнях.