Парадигма твердый – жидкий.

Я хочу быть твердой. Хочу воспринимать, хочу ощущать себя твердой.
Твердая - это значит, что я у меня должна быть очень жесткая структура самоконтроля и со мною не должно ничего неконтролируемого происходить. И все за пределами этой штуки неправильное и воспринимается как нетвердое. Я не основании этого хочу превратить себя в структуру в которой ничего не меняется, чтобы быть твердой, чтобы знать четко о себе все, чтобы ничего не менялось, чтобы ничего не перетекало, чтобы ничего не происходило на самом деле. я это активно реализую в своей жизни.
Стать твердой как непробиваемой, как познаваемой самой собою. Как что-то на что, я могла бы положиться. Но при этом у меня всегда ощущение, что теряю контроль над собою - то одно, то другое, то третье. Когда ты перетекаешь из одного состояния в другое, из другого в третье. Сегодня одна, завтра другая, сегодня глупости, завтра не глупости. Я в этом нетвердом как кристалл чистого разума. Это как один их не самых значимых аспектов.
Скорее я должна быть жестко познаваемой, контролируемой какой-то. Я должна иметь контроль над всеми своими проявлениями. Ничего не должно перетекать сквозь пальцы. Правильная, сильная, пустая - это как части этой твердости. Как аспекты. Как мне видится на картинке. я такая твердая, вот какие-то внутренние мои вещи, над которыми я теряю контроль. Они вытекают как сквозь пальцы каменного человека. И я вот это «Я» воспринимаемое как «Я», себя ловлю, я пытаюсь тоже сделать это твердым. Задача - все перевести в твердое, фиксированное состояние.

Восприятие себя быть такой твердой, фиксированной, абсолютной, жесткой, ничего не меняющей в жизни, в восприятии своем. Абсолютно прогнозируемой для самой себя структурой - это означает быть взрослой. А все, что течет из меня - меняется, неподконтрольно, всегда убегает.
Состояние, которое я постоянно ловлю, ловлю и не перевожу в эту твердость -  это быть ребенком, в такое субъективное восприятие.
И быть ребенком неправильно. Быть таким фиксированным взрослым это правильно. Так должно быть. Это абсолютная норма. Быть набором структур, быть «сильной личностью». Сильным фиксированным набором структур. Это какой-то такой внутренний идеал.
Если я стану такой - это значит жесткость во всем, жесткость во взаимодействии с другими. Если я сказала, то я сделала. Если я сказала другому - он сделал. Если не сделал, то он нахуй пошел.
Это все на автомате, ровно для того, чтобы убить желание, убить потребности, убить все, что делает меня подвижной. Изменяющейся какой-то. Здесь нет парадигмы «живой- мертвой», здесь парадигма «жесткой, структурированной - текучей». В моем субъективном восприятии.
В этом текучем состоянии заложено идиотка, и жалко, и все на свете. Вся боль заложена в этом понятии текучем, в том, что надо уничтожить, а твердо это «безупречно, правильно, сильно, так должно быть».
Твердость — это набор структур, чтобы построить личность. Это по-другому даже не звучит.
Построить сильную, жесткую, уверенную фиксированную личность. Которая не будет метаться, не будет колбасится, которая будет просто быть, быть как надо, как правильно знает.
И здесь заложен реальный страх быть «жидкой» - это опасно, это ощущение, что я спасаю себя от себя. От своей дури. от своей детскости, от своей ошибочности, от своей…
Я твердая это спасатель. я так воспринимаю. Потому, что не делаю глупостей, потому, что все прогнозируемо. Все выполняется на автоматах как положено, потому, что правильно - это личность. 

Противоположность в парадигме – жидкий. И вот какой-то юркий щенок, который, то в одно гавно влезет, то в другое и его нужно постоянно останавливать, спасать, а такое восприятие, причем интересно другое. Я себя воспринимаю как щенка, который лезет во все щели, который тупой бессознательный. Не набор программ бессознательный, а щенок бессознательный. Набор программ — это как раз сознание. Эта жесткая структура.
Там, где я еще любопытствую и куда-то иду, с чем-то взаимодействую - это жидкий, верткий щенок, который непонятно куда лезет. Еще обосцится в 15 местах, потому, что ощущение, что он без мозгов.
Это я воспринимаю так себя и мне за такую себя стыдно, не хочу такой быть. Ощущение безысходности, потому, что у меня такое ощущение, я вижу, что восприятие у меня перевернуто. Но в силу того, что здесь работает штука или-или: Или я жесткий набор структур, или я такой щенок.

У меня нет адекватного восприятия себя. Как только я проявляю что-то  как щенок, то сразу его нужно уничтожить. Эта штука, эта растяжка полностью исключает адекватное восприятие мною себя. Как ТЗ потому, что я могу существовать в двух видах. Твердый и жидкий. Жидкий - плохо, твердый - хорошо. Такая внутренняя аксиома. Необоснованна каждая из этих частей.

Абсолютно умственно обоснованно сесть и начать об этом разговаривать - я вывалю массу обоснований, почему такой быть хорошо, а такой быть плохо. Но тут именно беда в том, что происходит абсолютизация этого разделения. Нету никаких третьих вариантов. И здесь сознание превращается в какой-то мячик, который просто как атрибут игры. просто я экранирую, я не вижу где я в сознании, где я в бессознанки. Я сознанием могу назвать все, что угодно.

Мне кажется, что быть твердой это как раз видеть происходящее. Типа - правильно воспринимаю происходящее. Только являясь набором программ - я все делаю, все воспринимаю правильно. А если я бегаю как щенок - то я слепая. На самом деле это глюк. Я просто произвожу процесс разделения каждый момент своей жизни. Я постоянно произвожу разделение своего жизненного пространства. Идентифицирую себя в данный текущий момент как – «я структура» все правильно, я структура здесь. И все хорошо, можно выдохнуть успокоиться и все отлично, но на самом деле я сбежала туда от боли. В очередной раз сбежала от боли что-то уничтожив, сделав твердым, сделав себя еще тверже.
И на самом деле не факт, что этот пресловутый щенок так же не структура. Я вообще не могу сказать, и то и другое я воспринимаю как сознание, но каждая со своей стороны. Щенок борется за свое, а камень борется за свое.
Щенок говорит сознание - это я, вот я живой, бегаю, прыгаю - значит я сознание, а на самом деле не хрена. То, что такое же выполнение там программ, по большей части.
То же самое здесь. Возможно да, и в таком состоянии я могу быть осознанной, в каком-то там проценте случаев. Точно так же, как и в щенке. Фактически - это обман на тему того, что есть сознание. То с чего мы начали - сознание и бессознательное.
Обе части объявлены бессознательными. И каждая себя считает сознанием.  И я полностью в этом потеряла себя. Принуждение здесь - потерять реальное восприятие. Я могу воспринимать себя только как одна из этих ипостасей. И больше никак, Жесткая фиксация самовосприятия, а я как сознание, я как точка зрения, я как я.
Я вообще запретила себе это воспринимать. Я не знаю, что это такое - быть в сознании. Я перескакиваю по этим частям и не понимаю, что значит быть в настоящем сознании. Я не чувствую, где я в настоящем сознании, не воспринимаю. Я не воспринимаю, когда «я не осознаю» и когда «я осознаю. Поэтому я могу объявить бессознательным и то  и это. И бороться то с тем, то с этим.
Сегодня мне кажется, что это хорошо - а это бессознанка, а завтра мне кажется что-то хорошо - а это бессознанка. и если я выхожу вниманием из этой связки, а я делаю волевую попытку выйти вниманием за эту связку, я попадаю в никуда. У меня нет, в моей голове, воспринимаемого пространства, чтобы существовать вне этого. Все мое внимание. все мое восприятие полностью разбито на эти две части. Либо так, либо этак.

Твердое, жидкое и все. И когда мне говоришь «приди в сознание», у меня сразу включается, что нет места куда идти, нет пространства для сознания. И я начинаю из этого полного непонимания метаться в поисках. Где сознание? Где сознание? Где оно сознание? просто потому, что нет пространства для сознания. В этом глюке и этом восприятии. Понятно, что оно есть, но я не могу его воспринять. Оно в какой-то момент появляется каким-то волевым усилием под воздействием чего-либо я это «никуда» выхожу, начинаю чего-то видеть, но опять должна во что-то вернуться. Но вернуться я должна во что-то туда.

Вернуться можно лишь туда в одну из этих двух. Поэтому я не могу остаться в сознании вне сессии. я начинаю процесс дробить на автомате. И если говорить, что здесь работает - это страх смерти. Страх попасть в никуда. Нельзя попасть в никуда. Ты говоришь мне - рассмотри, рассоздай. Восприятие в этой точке работает на выход из этого. Выйди куда-то из этого. Не просто рассоздать и остаться собою, а выйти куда-то. Нужно третье пространство, а его нет. Я не могу выйти из этого. Такое жесткое принуждение немочь поменять это восприятие, я жестко зафиксирована. У меня установка, что можно выйти, а выйти некуда. Это я сейчас могу увидев это как нечто о себе,  все равно я воспринимаю это как нечто полностью занимающее мой объем. Но сейчас я хотя бы моей головой, волевым усилием понимаю, что если я это рассоздам, то останусь я.