Социализация - внедрение в структуры личности страхов и угрозы наказания

2019_11_29

Страхи.
Главная ошибка современной психотерапии в том, что они работают со страхами как с эмоциями. А страх — это не эмоция. Это реакция. Как работает эта система у зверей, в чистом виде, без социальных наложений, без того "мусора", который внушается в человеческом обществе?
Есть сигнальная система, которая постоянно находится в активном состоянии. Она сканирует окружающее пространство. Не потребляет каких-то огромных ресурсов, а совсем чуть-чуть, для активного состояния. При появлении угрозы система мгновенно воздействует на мозг с целью принятия адекватного решения. Появилась тень? Коза моментально оценила ситуацию и прыгнула бежать.
Всего несколько стандартных состояний. Угрозы имеют несколько степеней опасности: от "прислушаться" до "бежать со всех ног" в противоположную сторону от угрозы. Выброс всех ресурсов тела, кратковременный, мощный, чтобы отпрыгнуть. И когда угроза проходит, моментально проходит и страх. Система тут же "опускает" гормоны на абсолютный ноль, и мозг командует полное спокойствие по всему организму. Зверь дальше спокойно пасется и так далее. Но так работают звери. А у человека есть ум. И есть такой процесс, как социализация. А что это значит? Это с детства, при социализации, начинают впихивать в подсознание эти источники, которые постоянно подают сигнал угрозы. "Не пойди туда, потому что тебя машина собьёт". "Не сделай это, потому что это…". "Не желай этого, потому что бог накажет". И всё это подкрепляется страхом наказания.
Получается следующее. Все источники, все возможные источники угрозы, которые могут быть в мире - создаются их проекции, их аналоги как импланты и помещаются в бессознательное человека. Они работают постоянно. Они постоянно возбуждают сигнальную систему. И сигнальная система постоянно активирована. А сигнальная система — это не сознание. Ей всё равно, на какие сигналы реагировать: изнутри идут сигналы или сверху. Они же идут от системы восприятия. А уже откуда они идут на эту систему восприятия, не имеет разницы: изнутри, с мозга или с внешних систем. И получается, что сигнальная система находится в постоянном возбужденном состоянии. И человек ходит в постоянном, хроническом страхе, хроническом возбуждении — тревоге. И постоянно тратится энергия. А сама реакция страха очень энергозатратная.
И поэтому степень социализации, а это и есть степень гуманизации, — это ситуация, когда количество триггеров, которые означают "опасность", увеличивается неимоверно. И тем более, что они постоянно подпитываются современными новостями, особенно фильмами. Они постоянно подпитываются, они постоянно удерживаются на виду. Человек хронически имеет работу всего этого на максимуме возможностей. И человек этим управлять не может. Оно идет бессознательно. Единственное, что может человек, что ему остается, — это отключать системы восприятия. Блокировать. Химическими способами. Наркотиками, сигаретами, получением каких-то острых впечатлений. Чтобы перебивать. Таблетки — это самый простой способ — антидепрессанты.
То, что воспринимается как эмоция в человеке, — это беспрерывная работа гормональных систем, которые непрерывно реагируют на непрерывное воздействие изнутри: тревога! страх! тревога! И поэтому человек не может сам остановиться. Сам с собою он не может спокойно пребывать. И современные дети не умеют быть сами с собою наедине. Не могут сами с собою играть. Современный мир — это мир, в котором дети уже не могут этого делать. Это кризис. Потому что остаться самим с собою — это значит остаться один на один с целым комплексом воздействий изнутри, который тебя разрывает.
А теперь представь, что по этому же принципу у тебя создавались в памяти, в подсознании и бессознательном эти картинки, которые работают как триггер. Память — как часть этой деструктивной структуры. Где в памяти хранятся реальные картинки, которые с тобою происходили. Но это память. Это информация и всё. Пустая, как единичка и ноль в памяти компьютера. А эмоциональные вещи записываются. Можно сказать, что это тоже часть этого большого банка памяти. Но нужно различать память как вместилище информации и как набор нейронных сетей. Как структура, куда попадает сигнал, начинающая срабатывать, и заканчивается это тем, что они срабатывают на какой-то гормональный центр, который после этого начинает выделять гормоны, и человек начинает переживать какое-то состояние. Здесь структура общая как память уже.
Есть звери, где нет социализации как таковой. И человек, у которого социализация усиливается с каждым моментом. С каждым днем. Степень социализации человека усиливается с каждым днем. Это за счет поддержки этой структуры, которая накладывается на память. Всё это гиперусиливается. И каждая картинка, каждый момент воспоминания становится триггером, который запускает какой-то процесс. Как структура, которая заставляет человека быть постоянно в стрессе. Постоянно взрываться, постоянно выплескивать себя, чтобы избавиться от этого хронического напряжения, стресса. Ты его до поры до времени не чувствуешь. Это желание сбежать от ситуации, а потом резко происходит активация и выброс, выброс, выброс.
Такая фабрика по производству частей этой структуры. Где ты некоторое время структурируешь какую-то часть себя, а потом выбрасываешь, отказываешься от себя. Потому что у тебя сильное желание избавиться от этого. А значит, сильное желание отказаться от некой части себя, уже структурированной в определенный формат, определенной игровой структуры. И это происходит постоянно. И получаешь при выбрасывании какое-то удовольствие. Это удовольствие не совсем хорошее, не совсем такое, какое бы тебе хотелось. Но всё-таки удовольствие. А удовольствие всегда сопровождает отрыв, момент. Не просто решение, отказ от какой-то части себя, а именно момент реализации этого отказа. Когда ты отрезал, оно отлетело, и пока оно от тебя отлетает: несколько секунд, минут, часов, дней. Смотря какой кусок ресурсов ты выбросил. От какого куска ресурса ты отказался. Такое облегчение ты испытываешь. То есть каждый раз при опускании на уровень ниже ты чувствуешь положительные эмоции.
Сами воспоминания при этом не исчезают. В памяти это остается как информация. И каждый раз это срабатывает на одни и те же триггеры. А сознание каждый раз теряется.
Целая структура по поддержанию такого процесса, где человек, ничего не делая, никаких целей не добиваясь, использует себя как вечный двигатель по растрате себя, который к тому же постоянно добавляется. Структура, в которой происходит деградация, которая накладывается на память, на нейронные сети.
Механизм социализации какой? Как воспитывают детей в современном мире? Только за счет того, что внедряют запреты и страхи: "Сам не ходи, потому что тебя чужой дядя украдет", страх перед людьми. "Машина опасно, дорога опасно, в рот не клади, потому что отравишься. Глисты, пальцы не суй в рот…"
В ТЕОСе практически нет работы со страхами. А почему? Да потому, что нет никакого смысла в такой работе. Мы же не работаем с реакцией — мы работаем с программами. Тревога… допустим. А что такое тревога? Постоянно работает эта сигнальная система в "оранжевом" режиме опасности. И всё. Вот тебе и есть тревога. Чуть выше, и ты имеешь генерализированный страх. Еще выше, и имеешь панические атаки. Вот мне телефон, когда звонит, — это значит, что это проблемы. Все это универсальные затратные состояния. Всего бояться на всякий случай. А если ты начнешь рассматривать, что и на что включилось, то будут вылазить всякие бабушкины, дедушкины, мамины и учителей со школы убеждения.

1.
В животном мире страх — это реакция, затратная, но простая с точки зрения схемы. Резкие движения, громкие звуки — и вот она, эта реакция. Дело не в системе триггеров, а в общем, размытом триггере. На всё, что неожиданно возникает в поле восприятия, реакция одна — адреналин. Это эволюционно самый рациональный путь выживания. Сначала лучше испугаться и резко дать полный газ, а потом уже успокоиться и подумать. У животных так: резкий испуг — впрыск адреналина, побег, а потом уже в безопасном месте анализ ситуации. Лучше сначала убежать, а потом подумать, чем сначала думать и анализировать, а потом действовать.
В природе важна скорость реакции. Среагировал быстро, моментально начал действовать — выжил! Реакция, конечно, затратная. Адреналин, эмоции, всплеск — это химический и жесткий процесс. Все мы знаем, как плохо становится после адреналина, когда случается что-то и тебя трясет, голова болит, мышцы и все системы задействованы. Несмотря на затратность, в природе эта способность адекватна. А что происходит у людей? У нас из-за социализации, из-за социума нас с детства учат бояться. Животных этому не учат. У них есть просто способность. У них нет разделения этой способности на разные импланты, ситуации, обстоятельства.
Людей обучают всему тому, чего они должны бояться. У нас тоже есть реакции на резкие движения, громкие звуки. Если услышишь резкий звук за спиной, испугаешься. Потому что такова твоя общая способность. Она, как и у животных, работает в фоновом режиме, не требуя больших ресурсов. Вот человек расслаблен. Но если что-то двинется, поползет по стене или еще что-нибудь, он испугается. Потому что это способность, она природная, на уровне инстинктов. Инстинкт — это то, что позволяет выжить за счет того, что ты сначала реагируешь, а потом думаешь.
А у нас в социуме, помимо этой способности, есть невероятный набор различных триггеров или имплантов, программ. Все те вещи, явления, события, люди и прочие обстоятельства, на которые ты обязан испытывать страх, вне зависимости от того, что на самом деле происходит. В социуме люди хитрее. Убийца не несется на тебя, как лев. Человек, желающий тебе причинить вред, не будет на тебя бежать и угрожать, чтобы ты имел время убежать. Он сначала усыпит твою бдительность и только потом нападет. И теперь, чтобы предупредить угрозу, ты должен быть бдительным. И вот уже тебе: "Будь осторожен, будь бдителен, будь всегда в напряжении, будь всегда готов к ответу. Испытывай всегда страх". В постоянном мерзком, противном ощущении напряжения, в ожидании, что чего-то произойдет. А мало что может произойти? Да что угодно!
Готовность – это не про то, что если резко дернулся, или звук какой-то, то ты сразу реагируешь. А про то, что ты заранее к этому внутри себя, морально, что ли, должен быть готов. Чтобы реагировать не со страху, а чтобы сначала подумать головой, а уже потом начать что-то делать. Все время быть выше страха. Все время быть в напряжении, и все время быть готовым. А по факту выходит, что никто не готов. Ты не можешь все время вот так вот бесконтрольно быть в напряжении, с таким условием, что это напряжение будет «правильным». Вот ты напрягался несколько месяцев, и тут случается что-то, и ты к этому готов. И спокоен, и никакого страха, и никакого напряжения. Я к этому готовился, вот оно и произошло, все в порядке. Разве так бывает? Да никогда. И когда у кого-то в жизни что-то случается, то там сразу и страхи, и паника, и глупости всякие. То есть, это вот «будь бдителен», «будь осторожен» – это такое постоянное, фоновое напряжение.
Ты все время находишься в каком-то таком вот фоновом трансе, напряжении и ожидании, что что-то вот сейчас случится. Ожидание какого-то конца. И чего-то плохого. И на то, чтобы все время вот это состояние в себе поддерживать, тебя начинают приучать с самого детства. Бойся вот этого, бойся вот того. Может случиться вот это, может случиться вот то. И новости все время подкидывают, что такое может и с тобой случиться. Будь осторожен, такое может и с тобой случиться. Берегите себя и своих близких. И мы все время в этом состоянии и находимся. Мы все время этот страх испытываем, мы все время в напряжении. Где бы ты ни был. Понятно, что дома ты как-то расслабляешься в этой структуре. Стены вокруг, и с тобой как бы ничего не случится. Но это если бы мы жили в дикой природе. Зашел в пещеру, закрыл за собой выход, и от большинства угроз ты как бы свободен – защищен.
В социуме нас учат бояться не только физических угроз. Нас учат бояться и других вещей, даже эфемерных. Угрозы подстерегают повсюду, и на все срабатывает триггер. Везде есть страхи, везде есть опасность. И парадигма здесь звучит как "все опасно". Опасность есть везде, каждый твой шаг – это риск. И какая-то опасность. Для тебя, для твоего здоровья, твоей жизни. И человеку приходится постоянно тратить ресурсы, чтобы находиться в этом состоянии. И помимо этого тратить ресурс на то, чтобы что-то делать внутри такого состояния, потому что это сопротивление. Сопротивление, чтобы что-то делать. Ты все время боишься, и тебе все время надо преодолевать какой-то страх и напряжение, чтобы что-то сделать.
На уровне 1 такой аспект, что опасно все, и ты все время должен быть к этой опасности готовым. По сути, быть в трансе, быть в напряжении. Но когда случается что-то плохое, ты к этому не готов. Потому что программа эта умственная, она такая, не связанная с реальностью, иллюзорная. Ты типа умственно всегда готов и всегда умственно испытываешь напряжение. Это программа ума такая, которая ни с телом, ни с реальностью не связана. И ты всегда боишься, всегда мучаешься. Но когда случается что-то плохое, ты к этому не готов. То есть мы около сознательно всего боимся, как будто бы это нам как-то поможет при взаимодействии с реальностью. А это нам никак не помогает.

2.
Относительно памяти. Мозг устроен таким образом, что при восприятии определенной ситуации (в сериале, событии и т.д.) возникает сигнал. Активируется самая яркая и болезненная нейронная сеть, отвечающая за какое-то воспоминание. Всплывает воспоминание, всплывает кластер боли, который активируется. Картинка, которую ты вспоминаешь, носит лишь информационный характер. Боль, которую ты чувствуешь, – это кластер боли этого эпизода, который каким-то образом остался, сохранился и закрепился.
Далее происходит процесс, который ты выполняешь. "Не хочу смотреть" – и пошел кластер, пошла боль, и пошел процесс "не хочу смотреть". Процесс вполне оправданный: ты резко пытаешься заставить себя смотреть что-то другое, переключиться, отвлечься и перевести внимание. Ты его переводишь на что-то другое. Но сам импульс отвлечься и не смотреть – это как раз-таки и есть эта возникшая боль, сработавший триггер. От этого кусочка сознания, который запустил весь этот процесс, надо срочно избавиться.
В данном случае, в плане удовольствия, происходит полусознательное облегчение после того, как ты отключился, перестал смотреть, посмотрел в другую сторону. Принудил себя смотреть в другую сторону. Фишка в том, что кластеры боли, как и сами эпизоды, вообще никак никуда не исчезают, не меняются – то есть, по сути, внутри такого деструктивного процесса ты один раз среагировал.
Что произошло? Кусочек сознания, который все это запустил, ты его вырезал. Дальше, через некоторое время, этот кластер боли, эта программа снова запустится. Потому что куда им деться? Они как были, так они и остались. И ты в следующий раз снова какую-то ситуацию, какой-то аспект, какой-то эпизод снова активируешь программу, и снова нужно будет кусочек сознания отрезать, выключать, чтобы снова перестать испытывать эту боль.
И так бесконечно внутри этой программы. Бесконечно, пока ты не умрешь. Пока у тебя есть ресурсы, пока у тебя есть сознание, ты за счет этой памяти, за счет этих кластеров боли и вообще за счет этой структуры будешь каждый раз по кусочку сознания отрезать на этот процесс. Вспомнилось? Заболелось? Ты избавился от боли, перестав это чувствовать. То есть убрал, отказался от какого-то куска сознания, куска ресурсов. И дальше все по новой, снова через некоторое время типа успокоишься. И тебя это снова все всколыхнет.
Память не исчезнет, если её не уничтожить. Сознательно это сделать невозможно. Эту память, эти эпизоды можно убрать только физически. Но опять же, физически это лишь амнезия или лоботомия. Память ты не уберешь. И кластеры боли без проработки ты тоже не уберешь. Всё это остаётся.
Каждый раз, когда ты увидишь ситуацию, где жена ведёт себя подобным образом, превосходит мужа и начинает этим пользоваться, у тебя будет включаться триггер. А уже каким способом ты будешь убегать от боли – это уже другое дело. Или отвернешься, или погрузишься в фантазии, как ты будешь мстить. Здесь, что так, что так – разницы нет. Включилась боль, всплыла, и ты выполнил какой-то процесс, чтобы эту боль не видеть. Потом опять та же самая ситуация.
Это всплывает у каждого человека. Просто разные масштабы реагирования: у кого-то сильнее реакция, у кого-то меньше. У меня вот тоже такая реакция в течение дня возникает. На слова, на предложения, на шутки, на эпизоды, картинки. Обязательно что-то всплывает. Вспомнилось, всколыхнулось на мгновение. Ты кусочек сознания отрезал, перестал на это смотреть – и всё. Оно в более мягком варианте происходит.

3.
В результате социального воспитания у нас формируется постоянный эфемерный страх. Точнее, у животных программа срабатывает мгновенно: животное испугалось и побежало, выброс адреналина максимальный. У людей же адреналин выделяется в меньших пропорциях.
Существует разница в адреналиновой реакции при скандале и драке. В обоих случаях выделяется адреналин, но в разных количествах. Во время драки адреналина максимальное количество: тело легкое, голова пустая, эмоций ноль, только животный страх. Либо бежать, либо защищаться. При ссоре уровень адреналина ниже.
Некий уровень адреналина, в небольших пропорциях, выделяется постоянно. Мы боимся будущего, боимся того, что может случиться в следующее мгновение. Там неизвестность, там страх, там с нами может случиться все что угодно. Хорошее, конечно, это хорошо. Но чаще мы ждем плохого, какого-то конца.
Ты всегда об этом не то чтобы помнишь, ты это держишь в уме. Это работает как программа, как психосоматика. Это постоянный страх. Чтобы драться – это 100% адреналина, чтобы ругаться – это 60% адреналина. А чтобы в обычном режиме – это 5-10% адреналина. Как раз нервозность, страх будущего, страх следующего шага. Страх того, что будет завтра. Что тебе постучали в дверь. А вдруг это кто-то с нехорошими намерениями? А вдруг ты уйдешь из дома, а тебя ограбят? Украдут что-то у тебя? А вдруг ты заболеешь, а вдруг у тебя что-то сломается?
Ты все время держишь себя в этом напряжении. Ты все время производишь небольшой постоянный выпуск адреналина. Небольшой ручеек адреналина. Система, которая отвечает за контроль гормонов и работу всех желез, активна, хотя я дома, в закрытом помещении, качаюсь на кресле. И безопасность в общем. Но все равно страх присутствует. Но этот страх мне никак не поможет, если что-то случится. Мне поможет только реакция. Тот адреналин на 70-80%. Если случится что-то плохое, тогда и пойдет реакция. А вот постоянно реагировать, когда ничего не происходит? Просто потому, что социум опасен, просто потому, что ты недостаточно защищен. Потому что всегда есть риск, всегда есть страх.
Вот если бы у нас не было бы ума, не было бы воображения, то ты бы, как животное, сейчас бы закрылся и расслабился. Тебе было бы классно. Никакой бы адреналин не источался. Конечно, если бы ты определил ситуацию как угрожающую, то адреналин бы пошел на 100%, ты бы искренне испугался, начал действовать – и точка. А если ты человек, то у тебя все время работает голова. И ты постоянно себе рисуешь какой-то страх, ситуацию, угрожающую. И за счет воспитания, за счет пропаганды, какого-то социального воспитания, ты все время находишься в состоянии страха. Психосоматический страх будущего.

4.
Память – это совокупность различных нейронных сетей. Нейронных сетей существует огромное множество, и они отвечают за разные функции. У них могут быть разные виды и функции. В детстве мы учили стихи, повторяя и концентрируясь на строчках до тех пор, пока не сформируется достаточно устойчивая нейронная сеть. Когда эта сеть сформировалась, информация запоминается. Это пример нейронных сетей в плане тупой и ненужной информации.
Чем мы еще занимаемся в школе? Обычно работает быстрая память. Ты перед уроком что-то прочитал, запомнил на 20 минут, на уроке рассказал, вышел после урока – и забыл. Потому что эта информация не нужна. Некоторые вещи застревают в памяти сильнее, нейронные сети формируются надолго. Травмирующие, болезненные нейронные сети формируются мгновенно, и они устойчивы, потому что необходимы для выживания. Так формируется жизненный опыт.
Благодаря этому опыту в будущем работает и интуиция. Память из всяких мелочных аспектов переходит в бессознательное. Тебе не обязательно помнить все мелочные подробности, но потом за счет этой памяти, за счет этих банков памяти у тебя срабатывает такой навык, как интуиция. А что такое интуиция? На основе памяти, на основе опыта, который ушел в бессознательное, в подсознательное, там у тебя складываются какие-то ситуации. Ты не видишь, как в этих ситуациях срабатывает триггер, но зато они внутри тебя срабатывают, и у тебя получается "чуйка", тот же страх. Ты начинаешь что-то предчувствовать. И на самом деле, когда множество триггеров срабатывают внутри памяти, ты это чувствуешь, но не можешь это четко осознать.
Мозг, нейронные сети эти немножко не в мозге находятся. Хотя и в мозге, но работают они очень специфично. Но хоть ты полушарие вырежи, память не исчезнет. Это одна из причин феномена, когда у людей при сильных повреждениях мозга память не пропадает. Хоть целую часть вырезают, память не пропадает. Потому что нейронная сеть существует как программа, на другом уровне. Это не обязательно физическая сеть, которая тебе держит какую-то картинку в памяти. Все, что связано с личностью, находится в другом измерении.
Память, травмирующая, болезненная, всё, что влияет на личность, работает как нейронная сеть. Произошло что-то – запомнилось мощно, на всю жизнь. И дальше, поскольку мощность и яркость этих нейронных сетей достаточно велика, каждый раз, когда ты сталкиваешься с ситуацией, эпизодом или даже кусочком этого эпизода, сигнал идёт в мозг.
Самая подходящая нейронная сеть активируется под ситуацию. И вот это и есть триггер. Триггер – это и есть нейронная сеть с каким-то воспоминанием, когда сигнал от твоего восприятия идёт через эту нейронную сеть.
Нейронные сети создаются всегда одинаково. Но почему память на что-то создается медленно, а болевые эпизоды запоминаются моментально и навсегда? И чем сильнее боль, тем сильнее запоминается. А по сути, под боль не создаются новые нейронные сети, а в этой структуре идёт подключка кластеров боли. Эта структура в первую очередь делает то, что объединяет все картинки памяти с кластерами боли. И чем сильнее боль, тем сильнее и плотнее эта связь. И поэтому не создаются новые кластеры боли.
Вот ты пережил болевой эпизод первый раз в жизни, а вспоминаешь его всю оставшуюся жизнь, при активации, как в первый раз. То есть структура в первую очередь обеспечивает соединение с готовым кластером боли, который тебе подходит. Создает эту плотную связь – и всё. И вот он – "травмирующий эпизод". Это такая же нейронная сеть, как и все остальные. И хитрость в том, что под видом чистой памяти, чтобы лучше запоминать, нужно на это наложить эмоции. Это и есть неестественный подход. Типа, запоминается лучше то, что связано с эмоциями.
А на самом деле с эмоциями – это как раз с кластерами боли. Потому что сами переживания, эмоции – это и есть растрата ресурсов. Картинки соединяются с процессами, с программами по растрате ресурсов, априори болезненными состояниями. Ловушка – вот где. "Открытые пункты" – чтобы лучше запомнить, нужно соединить с эмоциями. А "закрытые пункты" – это боль, всегда растрата ресурсов. Сам процесс запоминания создается как огромная растрата ресурсов.
Еще один аспект. Память как нейронные сети – это не только эпизод связывается с кластерами боли. Со временем каждая память, даже та, которая не связана с кластерами боли, все нейронные сети, даже хорошее, ты со временем связываешь даже хорошее с кластерами боли. И даже хорошее становится болезненным, потому что этого нет, потому что это прошло. Здесь не важна причина, из-за которой это хорошее воспоминание болезненно, а важно то, что память постепенно вся стекает, все нейронные сети, кластеры боли потихоньку за счет деградации, за счет кластеризации постепенно все больше и больше нейронных сетей, которые отвечают за память, стягиваются в эту массу боли. И к концу жизни вся жизнь в плане воспоминаний будет болезненной.
Вот у стариков нет светлой ностальгии. У них относительно всей их жизни боль, потому что это уже было, и этого уже у них не будет. Ты уже понимаешь, что ты все это прожил, и этого ничего больше не будет. И ничего похожего больше не будет. Здесь не важно, ты на кластер боли тоже смотришь по-разному, в зависимости от условий, в зависимости от жизни. Факт остается – он болезненный. Как болезненный – не важно. Сознательно ты испытываешь эту боль, но боль есть боль. Что острая, что не острая – все равно это деструктивный процесс. Ты даже можешь свое мировоззрение поменять и к прошлому относиться спокойно, но от кластеров боли ты никуда не денешься.
Тот же кластер боли чувствовать можно по-разному. Мы же не только от боли сбегаем, мы еще сбегаем от того, как мы эту боль воспринимаем. Здесь тоже деградация происходит. Чувства постепенно притупляются. К той же старости, несмотря на то что вся жизнь болезненна, ты эту боль сильно и остро чувствовать не будешь. Ты будешь ее чувствовать чуть-чуть, потому что чувствовать боль способность тоже постепенно деградирует. Ты же и так всю жизнь пытаешься не чувствовать боль, сбежать, убрать те способности, ту часть сознания, которая отвечает за чувствование. И чем ты меньше чувствуешь, тем тебе легче. И к старости старики находятся под такими мощными обезболивающими транквилизаторами. И при этом вся прошлая жизнь болезненна.
Тот же кризис среднего возраста. Это же тоже половина жизни прошла, ты это чувствуешь, и тебе становится плохо. Чувства еще полностью не притуплены, а кризис есть. Но этот кризис со временем проходит. А как проходит? Ты после 40 лет успокаиваешься. За счет чего он проходит? За счет того, что ты свою способность чувствовать боль потихоньку урежешь, перестанешь ее чувствовать. Сам кризис не девается, а вот ты его перестанешь чувствовать. Вот он поэтому и проходит.
За счет этого и выполняются все процессы, которые ты выполняешь при кризисе среднего возраста, чтобы перестать чувствовать боль. Боль никуда не пропадет, но ты ее перестанешь остро воспринимать. В данном случае это и есть цель данной программы – перестать чувствовать боль. И постоянно эта боль в твоем сознании всплывает за счет этих всех триггеров, за счет всех нейронных сетей, отвечающих за воспоминание.
Ты постоянно, каждый день сталкиваешься с болью. Постоянная боль. Тут что-то произошло – кластер, боль. Кластеры боли активируются за счет этих самых нейронных сетей. Дело не в том, что эпизод травмирующий, болезненный или нейронная сеть такая яркая и мощно болезненная. Нет, нейронная сеть в данном случае – это информация, кинопленка. А вот уже боль – это непосредственно кластеры боли. То есть больно из-за кластеров, а не из-за того, что реально травмирующий эпизод. Ты, когда прорабатываешь эпизоды – то ты прорабатываешь кластеры боли в этом эпизоде. Сам эпизод – это что? Ну было и было. Кусочек кинофильма.
Представь, ты посмотрел какой-то фильм, где главный герой в конце погибает. Да, ты не ожидал, да – ты не хотел это. А представь, что ты на этом зациклился, тебе больно от того, что он погиб, ты от этого страдаешь, тебе плохо. Ты в фильм засадил кучу ресурсов и превратил это в кластер боли. И теперь каждый раз, вспоминая этот фильм и видя что-то похожее, ты будешь видеть не главного героя, а кластер боли, который ты прикрепил к этому воспоминанию об этом фильме.

5.
Здесь система – твоё взаимодействие с реальностью. Память, жизненный опыт – это всё изначально условно полезные программы для того, чтобы сформировать опыт, жизненный опыт как такую бессознательную систему, которая позволит тебе адекватно реагировать на окружающее. Вот жизненный опыт животного: увидев яркое рыжее пятно – убегать со всех ног. Пятно в итоге оказывается тигром, и если животные видят рыжее на горизонте, типа тигра или льва, они резко дают по газам. Это наработанный навык, полезный опыт, условный рефлекс, как у собак. Здесь то же самое. Мы формируем систему условных рефлексов для того, чтобы взаимодействовать с реальностью с целью делать правильно. Цель благая – опыт сформировать.
А на самом деле человек только то и делает, что взаимодействует с реальностью с позиции кластеров боли. Система этого взаимодействия так работает. Такая психика у любого человека, что ты попадаешь в ситуацию или просто в фильме видишь эту ситуацию, и эта ситуация начинает прогоняться через фильтры.
Программа, структура работает таким образом: что-то, с чем ты взаимодействуешь, сразу прогоняется через кластеры боли. Если кластер боли есть, включается связанная с этой болью нейронная сеть. Тем самым это как раз и есть то, что ты вспоминаешь эти эпизоды. Ты сконцентрировался взглядом на чем-то – и пошел прогон этой картинки через кластеры боли. Самые близкие, самые яркие, самые болезненные – это кластеры с эпизодами в детстве. Видишь объект, подобную ситуацию – и идёт прогон. Ты смотришь на что-то – и мгновенно под это выскакивает кластер боли, и за ним эпизод, связанный с кластером боли.
Получается, что мы взаимодействуем не с реальностью, не напрямую с реальностью, а исходя из своих кластеров боли. В первую очередь кластеры боли – и уже непосредственно происходит это взаимодействие. Что-то увидел, что-то услышал, что-то почувствовал – и сразу идёт прогон кластерами, и самый подходящий, связанный по смыслу и по картинке и ощущению с эпизодом, который выскакивает.

6.
Способность взаимодействовать с реальностью – это не конкретная способность, а масса различных функций, способностей, физиологии, объединенных вместе. Можно обозначить это способностью в целом.
Как это работает? Прямо сейчас я смотрю, и мозг при этом пытается подобрать картинку из прошлого, похожую на то, что у меня перед глазами. Способность взаимодействовать с реальностью не является чистой. Когда ты хочешь, то подключаешь память, если не хочешь, то не подключаешь. Ты сам решаешь, как тебе взаимодействовать.
Всё твоё взаимодействие автоматическое и автоматизированное. Не потому, что это так удобно, не потому, что это способность такая, чтобы всё это было автоматизировано, а потому, что вся эта деструктивная программа таким образом формируется у человека. Твоё сознательное взаимодействие с реальностью на самом деле полностью бессознательное.
Вся эта система типа взаимодействует сама с собой, но не с реальностью. Ты вообще не смотришь на реальность. Ты смотришь в память через кластеры боли. Ты смотришь через различные представления, через различные призмы восприятия. Включаются различные триггеры, которые всегда включаются. Это вся структура, которая является нашим взаимодействием с реальностью.
Всё сводится к тому, что человек пытается всё сильнее и сильнее автоматизировать своё сознание для того, чтобы полностью заменить это взаимодействие на программы, чтобы полностью получить абсолютную роботизированность. Вот мы пытаемся создать искусственный интеллект, который будет так же диво, как человек, взаимодействовать с реальностью. Хотя на самом деле человек – это и есть тот самый искусственный интеллект.
Наши деструктивные программы работают по этому принципу. Человек хочет создать искусственный интеллект, потому что сам является этим искусственным интеллектом. Мы не пытаемся создать мозги, подобные человеческим. Это так заявляется. И мы пытаемся создать искусственную жизнь.
На самом деле жизнь уже искусственна, и мы пытаемся то же самое, те же самые программы воспроизвести с помощью физики, а не биологии. Сделать то же самое, чем мы сейчас являемся. Просто ты биохимический компьютер. Весь твой мозг, все твои структуры, память, программы – это всё биохимический компьютер. А человечество пытается само себя воспроизвести в более материальном виде, в более приближенном к камню. То же электричество, но эти электрические сигналы – это уже не клетки мозга и не нейроны, а транзисторы, резисторы, диоды всякие. Кремниевая система.
А в итоге получается то же самое. Тот же искусственный интеллект, те же самые программы, а будет внутри компьютера. Перенести сознание в компьютер – это основная цель. Сейчас сознание так же в компьютере, но он биохимический. Теперь надо его перенести. И твоя система взаимодействия с реальностью, она абсолютно программная. Мы этого не замечаем.
Просто, что это такая программа. Не замечать, что каждое твое движение – это программа, какая-то нейронная сеть, какая-то программка. Как сущность, как строчка кода. "Если что-то так-то, то делай так-то". "Если где-то что-то – то реагируй так-то". Примерно, как в программировании, в плане кода. Здесь работает та же система алгоритмов. Просто она более невербализованная. Если ты, как программист, сможешь объяснить код программы, то здесь сложнее для понимания. Но принцип работы точно такой же. Это как "Матрица". Там сознание людей, пока ты лежишь в капсуле, находится в программе. Существо останется, но только тела не будет. И игры те же, программы те же. Просто они уже на уровне всех этих микросхем. И всё человечество можно поместить в компьютер. В другом компьютере – другой вариант, в третьем – третий…
Страх наказания – это не внедрение тебе боли, а внедрение тебе страха наказания. Тебе не обязательно это наказание испытывать. Обычно травмирующий опыт – это ты какую-то ерунду сделал, случилось плохое, теперь ты осторожен, внимателен. А тут нет травмирующего опыта, а боль есть, и кластеры боли включаются. За дверью твоего дома – опасная реальность, опасные люди, опасные машины, всё опасное.
А ты же не сталкивался с этой опасностью, а боль есть, страх есть, хотя реального опыта взаимодействия нет. Вот тебе и социализация. На ровном месте, без реальной причины создается страх. С одной стороны, я не знаю, насколько больно мне будет дотронуться до высоковольтных проводов. С другой стороны, страх и логика этой социализации присутствует. Но если бы это делалось более без программ. Я вот знаю, что к открытым проводам нельзя прикасаться, а если даже прикасаться – то только защитив себя очень серьезно. Я даже опыта не имею, а знаю, что это опасно.
Это не то чтобы страх, а то, что вошло в нейронные сети, и ты свободно с этим взаимодействуешь без программ. А всё остальное – это просто сплошняком какие-то деструктивные программы, называемые различными способами. Программа-то одна, а вот способы разные. И воспитание, и пропаганда того же телевизора. Есть деструктивная программа, а человек под неё, как губка, впитывает события все, все варианты, случаи, воображения. Все нейронные сети рисуются, и получается, в голове присутствует один кластер боли.
Условно, одна программа, а уже внутри этой программы получается под всю реальность, все эти нейронные сети находятся внутри этой программы.

7.
Изначально у человека способности взаимодействия с миром должны были бы быть, как у животных, но только более усовершенствованные. Но уже с самого начала они не были усовершенствованными. С самого начала это были деструктивные программы. Все есть способность, только они почему-то засорены, структурируются постепенно.
На самом деле тут нет такой условной изначальной чистоты и дальнейшей структуризации. Тут с самого начала так было, после того, как существо отказалось от ума. Поэтому там уже нечего социализировать. Ум – это результат сбегания существа с более высокого уровня сознания, когда его уже кластеризовало. Ум – это побег в полнейшую имитацию сознания. Типа ум – это более толстая прокладка между измельчённым состоянием. А когда уже из-за боли уничтожил и ум, то остались одни инстинкты – программы, как у животных. И сознания нет совсем.
Существует мнение, что сначала были животные, а лишь потом человек. А всё наоборот. Человек выполняет программы. До 20 лет он формирует структуру, развивается, чтобы потом эта структура включилась в режим выполнения программы. Сначала нужно создать структуру для выполнения программ. В рамках цивилизации сначала нужно было развить некое тело, вырастить взрослого человека.
На самом деле нет чистой способности взаимодействия с реальностью, потому что с самого рождения есть различные программы. Эта способность и появляется, чтобы различные программы сымитировать. Потом теряется возможность и имитировать. И всё это – мозги, ум, психика, нейроны – всё это, вся система – кластеры боли.
Уровень 7 – это структура, которая формирует всю систему взаимодействия как нейронные сети, как ум, как вся эта психика, как кластеры боли, как призму восприятия. Если сейчас во все эти нюансы вдаваться, всё это рассматривать, то мозг – это самый мощный компьютер на земле, всей массы плодов человеческой деятельности, всех компьютеров. Вся эта структура невероятно…
Человек – это что-то невероятно сложное, что-то очень многочисленное в плане различных механик, каких-то способностей, различных штук, которые мы умеем выполнять, в отличие от тех же компьютеров. Это всё многообразие – это огромное количество программ. То есть основа человека – это просто типа какое-то бесконечное количество программ, подпрограмм, сущностей, которые в одной своей массе выполняют роль человека.
Но опять же, что пытается сделать сейчас человечество? Пытается создать этот искусственный интеллект за счет квантовых компьютеров. Потому что там огромная мощность вычислений, вычислительная мощность, бесконечно приближенная к бесконечности для того, чтобы сымитировать человека. Но сам человек, в свою очередь, все его способности, бесконечное число программ, подпрограмм, различных сущностей и процессов – это и есть тот самый интеллект, который сымитировало существо.
То, что является человеком, это существо, но в виде огромного количества программ. В виде искусственного интеллекта, который сформирован на таком биохимическом уровне. Тот же компьютер, просто за счет огромного количества программ. Не количества, а вся эта разбитость, структурированность, за счет этого создается иллюзия жизни.
Это не что-то цельное, а просто разбитое на бесконечное множество различных единиц, различных сущностей, масса. Как организм. Там 30 триллионов клеток. Просто огромное количество клеток, но они в массе своих действий, своих функций объединены в организм. Одно цельное живое создание. А посмотри детальнее – это огромное количество маленьких кусочков, выполняющих свои функции.
Если заглянуть в сами клетки, там тоже самое. Ядро, митохондрии… Группа молекул, которые взаимодействуют с химическими веществами. И всё это разветвляется до уровня атомов. Что такое человек? Это уже не клетки, а огромнейшее количество молекул.
А что такое молекула? Это просто вещество, которое способно, в зависимости от другого вещества, реагировать с ним, взаимодействовать с выделением энергии, тепла и света или не взаимодействовать. Это всё огромное количество молекул просто объединены. Просто сущности, но в своей массе играют роль живого, огромного, сложного человека.
Вот и сами программы, наши, в бессознательном, всём этом структурированном пространстве – это тоже самое. Та же самая огромная масса структурированных сущностей, которые в общей массе имитируют жизнь, формируют сознание человека. Мы-то сейчас сознание рассматриваем. Программы, которые у тебя запускаются в повседневной жизни – это программы, но это наборы сущностей.
Если в каждую программу вдаваться в подробности, то можно дойти до тех самых маленьких сущностей, до тех самых кирпичиков, из которых состоит твоя память, твои все программы, системы реагирования, все эти кластеры боли. Что мы делаем, когда выписываем идеи и установки? Вот мы эту свою картину перед собой раскладываем, потом с уровня этих кирпичиков вылезаешь, смотришь на них все и осознаешь, как сумма этих кирпичиков своей массой создает одну большую идею.
Центральная идея в точке. Куча идей, а они такой эффект, такое воздействие создают. То же самое, только уже целыми блоками многомиллионных кирпичей рассматриваем те же самые структуры. Сознание позволяет уже блоки кирпичей смотреть. А если вдаваться и копаться, то можно по одной сущности доставать. Просто это всё растянется, потому что твоя память, чуть ли не каждая идея твоей жизни, 50% твоих прожитых дней может быть один-два, связанных с кластерами боли. А сколько эпизодов, которые не связаны с эпизодами, – всё это сущность.
Всё это эпизоды, каждая нейронная сеть, всё это картинка – это каждая сущность. Сущность, которая объединяет нейронную сеть и связи между этими нейронными сетями какими-то специфическими образами, и тем самым оно складывается в картинку, в воспоминание какой-то картинки. Вот ты помнишь какую-нибудь известную картину. То перед глазами у тебя картинка, но на самом деле это нейронная сеть. Есть какая-то сущность, которая поддерживает нейронную сеть, сами клетки – нейроны и аксоны, дендриты и все эти связи в помнящем картинку состоянии.
Теоретически любой эпизод твоей жизни, если рассматривать и прояснять сущность, которая его держит, то можно его раздолбать, чтобы вообще эпизод забыть, даже настолько. Это надо копаться, надо прояснять. Но стоит ли это усилий? Но увидеть сущность, которая поддерживает некую нейронную сеть, которая является каким-то воспоминанием.
То есть весь человек – это огромное количество маленьких сущностей, которые объединены в сущности побольше, которые, в свою очередь, объединены в идеи, которые, в свою очередь, объединены в какие-то состояния: импланты, процессы игры, импланты, структуры. И в целом это одна большая имитация того, как выглядит существо. Это то же самое, как если мы сейчас создадим искусственный интеллект в супер-пупер-компьютере, поместим его в тело искусственного робота-андроида. И вот он будет выглядеть как человек.
Ты, конечно, будешь знать, что он робот, но вообще он никак от человека отличаться не будет. Но всё равно будет набор некоторых вещей, которые в нем ты будешь видеть, как искусственный интеллект. Ты будешь видеть, что он ограниченнее, чем человек, в каких-то аспектах. Потому что невозможно с нашего уровня создать такой искусственный интеллект, который будет точь-в-точь, абсолютно на все 100%, копировать человеческое сознание, человеческие программы. Он будет на уровне ниже, и ты будешь видеть искажение.

8.
Все игры и программы в человеке, то, что касается ума и личности, – это всё одна большая структура, внутри которой существо деградирует до духовного уровня. Принцип какой? Был какой-то дочеловеческий уровень. Дальше с этого уровня происходит… Тот же принцип, как и в формировании Вселенной. Есть некий внефизический уровень существа. Дальше эта точка уходит ниже, внутри какой-то другой программы, более глобальной. И на том уровне ниже она должна как-то сформироваться.
Для того чтобы сформировался человек, для этого, по сути, нужно подходящее тело, подходящий организм. Но тебе на уровне физики не из чего этот организм создать. У тела нет ничего. У тебя есть планета с какими-то веществами. И как среди всего этого создать такую сложную систему, которой мы сейчас являемся? Это технически невозможно. Но, учитывая то, что на таком уровне для существа время как таковое отсутствует, ты как существо начинаешь творить сначала молекулу, первичный бульон, из которого начали объединяться молекулы, простейшие механизмы.
Потом эти механизмы начали развиваться, становиться всё сложнее и сложнее. Потом пошла эволюция, потом пошёл действовать метод "выживает сильнейший". Потом выросли динозавры. Динозавры не подошли. Потом всё это структурировалось и менялось, и доменялось до человека. Вместе со всей начинкой – тело. Вот таким образом и формируется то тело, тот механизм, организм, из-за которого и начинается вся разница между этим уровнем, где существо было создано ресурсным. Создало всё это планету с атмосферой, чтобы человек сформировался.
Что такое ум? Ум – это и есть то самое существо с самой верхней точки до текущей точки, где мы сейчас находимся, где всё это переходит с деятеля в жертву. Где всё это расстояние, вся точка перехода и всё, что является человеком, – это и есть то существо, из которого начиналась жизнь на планете.
То есть жизнь на планете, которая началась тогда в первичном бульоне, – это и есть ум. Это конец. Весь животный мир и эволюция – это тот же принцип, как и ты родился и до 20 лет сформировал себе личность. Та же самая программа, тот же самый ты. То же самое человечество, просто для того, чтобы оно выполняло свою роль, выполняло деструктивные процессы, нужно, во-первых, самое банальное – тело, организм подходящей формы и размера, и способности. Чтобы, как и с личностью, чтобы ты, как существо, деградировал с помощью программ личности, то для начала эти программы нужно создать. Не просто создать, а чем-то заполнить, каким-то содержанием.
Вот содержание – это как раз и есть эволюция человечества для того, чтобы сейчас можно было бы выполнять все эти программы в том виде, в котором мы их выполняем. Все эти нейронные сети, кластеры боли и прочее – это всё как раз-таки то расстояние.

Центральная точка
Центральный уровень. Вся эта структура – это очередной общий срез структуры, которая сейчас является существом. На самом деле мы рассматриваем и не структуру. Это типа как искусственный интеллект рассматривал самого себя, чтобы по-настоящему достичь уровня человека, с которого он и был создан, подняться на уровень человека, который его и создал. Искусственный интеллект постепенно пытается осознать сам себя, прояснить сам себя, чтобы остановить всю эту имитацию, чтобы стать, типа, живым человеком.
Может быть, именно поэтому во многих фильмах основная цель искусственного интеллекта – стать живым, типа переместиться в тело. Идея у искусственного интеллекта – стать живым, и эта цель во многих источниках декларируется. Люди неспроста пишут такие сценарии. Это берется не из воображения, а восприятие таким образом проявляет эту систему, по которой мы тусуемся, варимся, сымитировать жизнь максимально. Понятно, что не получится, но мы также стремимся произвести такую имитацию существа.
Само развитие искусственного интеллекта идёт так, чтобы максимально приблизиться к искусственному интеллекту. Он полностью живым стать не может, но чтобы его приблизить. И всё, что можно, – это настолько сильно усложниться, увеличить количество сущностей, программ, игр и процессов. А это можно лишь за счет дробления и дробления. Как качество экрана растет с увеличением числа пикселей, но пиксели не начинают быть настоящей картинкой. Просто имитация приближается по картинке к реальной картинке. Качество изображения всё увеличивается, всё чётче и чётче картинка.
Мы через телевизор пытаемся сымитировать глаза, максимально сымитировать восприятие чего-то. Человеческий уровень достигает имитации сознания за счет дробления реального, живого существа. А следующий этап имитации живого человека достигается за счет дробления уже "мертвой" материи. А дальше будет ещё своё дробление.