Драматизация всего - деятельности, сознательности, состояний, прояснений.

2020_09_16

Приказываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.

Я пытаюсь смотреть сейчас вокруг себя — и всё время ощущение, что я смотрю в никуда. Как будто бы просто ищу.
Ты в отлёте. В четвёртый раз даётся команда, а ты где-то болтаешься в каком-то трансе… Сбежала — и “не буду возвращаться”. Сбежала в какое-то трагическое пространство, где проживаешь трагизм. Придумала себе это трагическое пространство — и туда уходит всё внимание. Пространство, в которое ты попадаешь, когда разрушаются твои глюки. И сидишь, и плачешь. Над развалинами своих иллюзий. И жуёшь, и жуёшь свои страдания по кругу. Спрашиваешь, в чём ты находишься, — и продолжаешь повторять то же самое, только уже другими словами.
Вожу глазами вокруг себя — ничего не нахожу. Состояние раздрая и т. д.

Приказываю себе выбросить всё это состояние в выделенное пространство.
Приказываю себе найти и проявить все идеи.

Нагромождение камней и скал. Нагромождаю и нагромождаю. Ощущение, что нет альтернативы. Либо полная отключка, либо нагромождать.

т.1
Я делаю вид. Надо присоединиться — я присоединяюсь. Моё текущее представление об адекватном реагировании на это: я сажусь в имитацию. У меня нет никакой реакции на происходящее. Ни на что. Ощущение собственной... У меня нет никакой реакции, и я должна её создать, чтобы она у меня была, чтобы быть хоть немного похожей на человека. Это состояние, в котором я живу: я не воспринимаю себя человеком. Я не соответствую своим представлениям о том, каким человек должен быть. Мне всё время нужно имитировать реакцию, имитировать чувство.
У меня нет ощущения, что у меня здесь просто отключка. Есть что-то, что я не должна видеть. Я имитирую на месте чего-то, что я отказалась воспринимать. Я отключила своё восприятие от всего, что есть на самом деле. От своей реальной реакции. Я запретила себе её видеть, воспринимать. Эту имитацию я всё время затыкаю и замазываю — чтобы не видеть, не воспринимать, чтобы не попадать туда вниманием. Чтобы не воспринимать — где там реальная боль? Реальная реакция?
Буквально подмена. На самом деле нужно смотреть на все формы бегства от своей реальности. От своей реальной боли. Не обязательно связанной с каким-то конкретным событием — а именно способ погружения вниманием в зону имитации. Это точка отказа от себя. От всего, что связано со мной.
Я начала замечать момент, когда начинаю вгоняться во что-то. В какую-то ерунду — лишь бы не быть там, где я. При этом могу загнаться в серьёзную боль, включённость. И каждый раз это — выбор быть не в себе. Причём это полный автоматизм. И все мои текущие реакции — 99% из 100 — это полностью сымитированные реакции. Но они не из состояния равнодушия, а из состояния страха, полного запрета, отказа увидеть себя.
И что страшного там? Я туда не хожу. И, может быть, там всё нормально. Просто отказ воспринять и почувствовать — на уровне чувствительности. И страх перед тем, чтобы почувствовать себя жертвой. Перед каким-то тотальным унижением или униженности. Такое специфическое чувство. Оно болит. Всё время чувствовать боль жертвы.
Это убегание. Боль жертвы — это боль оттого, что меня нет как личности. В моих и в чужих глазах. Боль какой-то обесцененности. Не то чтобы я важна. Бесправия. Внутреннего ощущения бесправия. Жалости к себе. Внутреннего ощущения. Отвращения к себе. Трусливая, безвольная, никакая. И это не про то, что я создала о себе такие представления. Это просто способ проявления этой позиции. Я стремлюсь никак с ней не взаимодействовать, никак её не видеть, никак её не чувствовать.
Если это проявляется — я готова это сразу заговорить, объяснить, моментально сбежать в словоблудие о себе. И всё, что я проговариваю, — это про то, что есть некий набор триггеров, на которые я очень болезненно реагирую. И вся сказка о том, что я создала какой-то набор представлений о себе, которые не хочу видеть, воспринимать, и хоть как-то с ними соприкасаться. И любые проявления, похожие на эти представления, я стремлюсь в себе подавлять.
И опять — это называется «реальность». Та самая кривая логика, когда ты в голове создаёшь нейронную сеть — иллюзию той себя, от которой отказываешься чувствовать, к которой отказываешься возвращаться.
Суть т.1 — это сбежать из одной системы глюков в другую. Вот такой мне быть нельзя — и я в себе вообще отказываюсь себя видеть полностью. И если я принимаю себя как женщину, то тут тоже возникает боль. Какую-то часть позиции и сформированной личности я запретила себе видеть и воспринимать. И выборочность: это можно, а это нельзя; это — годные проявления, а то — негодные. И там, где негодные проявления проявляются — срабатывают триггеры, и я трагизирую. И даже понятия не имею, как бы я реально отреагировала, если бы не было этого запрета. Если бы я не сбежала и не начала фигачить «заплату». Именно — не знать. Ничего не знать о своей реальной части личности.
И это процесс, который я делаю постоянно. Эти «неугодные» части я всегда так: постоянная информация, модификация, улучшение — и сразу всё, что неугодно, всё, что сразу воспринимается как слабость, жалкость, униженность, — всё туда. Никогда не знать, не видеть. Отказ смотреть. Всё это — боль жертвы. Постоянный отказ от каких-то проявлений. Можно было бы жить и жить с этим, рассмотреть и рассоздать. Но я создаю новые сети, чтобы сбежать с этого. И дальше всё глубже и глубже. Всё это действительно уходит в ум — и в бред. Такой отказ от реальности: раз уж что-то сформировалось, стало реальным и проявилось, — а я это видеть не хочу.

ЦИ. т.1
Отказ от восприятия всего болезненного. Постепенное самоподавление. Вместо этого — имитация чего-то другого, тоже болезненного, о чём можно сказать: «Это не про меня». Оно наглюченное, никакого отношения ко мне не имеет. Потому что уже есть — к реальности, и ладно.

т.2
Здесь внимание моментально перемещается на себя, на окружение, на окружающих — как на зеркала. Я смотрю на других. И даже не на их реакции, а на то, какие они. Я имитирую других. Имитирую среду. Всё внимание всегда на других. Это уже автоматизм. Абсолютный.
Здесь момент связан с разрешениями в этой среде. Что-то разрешено, а что-то запрещено. И я формирую личность под эти разрешения и запреты. Имитировать. Имитировать. Эта имитация потом уже становится реальностью, а себя я дальше так и веду — на автомате.
Вот пример с мужем. До замужества я была жуткой бардачницей. С годами жизни с человеком, который был повернут на порядок, я тоже стала повернута на порядок. Я была вынуждена подстроиться под его систему — и стала такой же. Теперь меня бесят те, кто не такие. Я становлюсь по итогу такой, «как положено». Продукт среды.
Изначально — для того, чтобы не вступать в конфликты, чтобы конфликты не проявлялись, чтобы не попадать в конфликт интересов, — я подавляю то, что было, и строю на месте подавленного некую имитацию. Больно подавлять. Больно ломать себя. Больно ломать привычки. Но я это делаю.
Внимание постоянно на образцах — для подстройки, для подражания. Серьёзная важность других. Важность того, как они смотрят, как они оценивают качество этой имитации. Цель — избегание конфликта. Потому что есть убеждение: в конфликте проявится то, что я — жертва. Проявится вся жалкость, униженность и слабость. Другой по определению меня подавит — поэтому я буду подстраиваться.
Тотальное ощущение невозможности договориться. Полное неверие в то, что другой примет тебя с тараканами и привычками. И я под эту идею выбираю других. Меня магнитом тянет к ПЛ-ам — к тем, кому будет в кайф меня обязательно передавливать. Я считываю не просто то, что он мне сказал, что мне так надо сделать. Я предполагаю, что он так думает, и пытаюсь предвосхитить его возможные желания насчёт моего поведения.
Сымитировать некую ожидаемую личность — ту, которая не будет конфликтовать, которую не надо будет подавлять, которая будет устраивать.
Задача — ЦИ: сформировать личность, которую не надо подавлять. Которая уже сама себя подавила. Которая первая себя подавила.
Внимание — на подстройке. И на имитации. И мечется между собой и другими.

ЦИ. т.2
Меня как личности нет. Я делаю, строю всё на ходу. В т.12 принято решение отказаться, и в т.2 — для меня меня как личности нет. Есть только отражение и ожидание других. Но самое сильное замешательство возникает тогда, когда ожидание исходит напрямую от них. Когда идёт прямой посыл: «Будь такой», «Не будь такой».

т.3
Двоякое ощущение. Когда ты что-то делаешь и не попадаешь «в понимание» или во что-то ещё — я замираю, и у меня одна задача: не показать никаких эмоций и чувств. Когда я попадаю на конфликт, на критику, когда я сильно выпадаю из чьего-то стереотипа — включается такая застывшая отключка. Отказаться проявить чувства. Надо отморозиться полностью. Стремление полностью отморозиться — как анестезия. Намерение отказаться от чувств, от эмоций, от их проявления. Полностью. Именно — «отморозить». Заморозка. Такая застывшая. Не дать какому-то состоянию, боли развернуться. Причём здесь я — сама в себе — вообще не существую.
Если другой видит то, что ему неудобно видеть — какое-то несоответствие, какой-то разрыв его шаблона, — возникает ощущение, что в этот момент надо перестать существовать вообще. Я это делаю постоянно.
Подавление вины за это несоответствие — какое-то. Генерация подавления вины. Постоянное подавление чувства вины. Я виновата, что маме не понравился мой выбор. Ты испытываешь вину за любое несоответствие. Чувство поражения за то, что не получилось хорошо сымитировать. И — растерянность. Вина за любое недовольство. Перед любым недовольством. Даже если человек замолчал многозначительно — надо сгенерировать вину.
Это реакция на любое обвинение, на любое недовольство. И тут же — именно стремление подавить эту вину, не почувствовать. Генерация вины и одновременное подавление. Такой замкнутый процесс. Подавить вину получается только вместе с подавлением всех остальных чувств. И тут возникает установка, что все мои чувства — неправильные, и их надо всё время давить. И — отказ чувствовать. Отмороженность. Отказ чувствовать.

ЦИ. т.3
Боль и беспомощность оттого, что я не могу всё передавить. Ненависть к собственным чувствам, к собственной чувствительности. Даже боль от сознания того, что у меня есть какие-то чувства. Лучше бы их у меня не было. Уничтожить способность чувствовать.

т.4
Контроль ума. Ощущение, что всегда нужно задумываться о том, что ты делаешь. Постоянный процесс обратной связи: «Что я сейчас сделала? Почему я так сделала? А почему именно так?» Нельзя просто жить и действовать. Всё время необходимо контролировать свои проявления.
Складывается ощущение, что на этом этапе я формирую целый набор критериев: соответствует ли моё поведение некоему идеалу или нет. Появляется это понятие — «идеальное я». Начинается сильный уход в ум. Сознание отключается. Восприятие реальности становится недоступным.
В этой точке я уже отказываюсь видеть реальные мотивации своих поступков. Я не смотрю на них как на живые, а сравниваю с шаблоном. Хорошие они или плохие? Правильные? Соответствуют ли они моему идеальному представлению о себе? Нужно ли их уничтожить или можно оставить? Возникает ощущение систематической классификации.
Внимание направлено на постоянный внутренний мониторинг: что я делаю, как я взаимодействовала, как человек на меня посмотрел. Это ощущается так, будто надо мной всё время летает камера и наблюдает. В этом пространстве активно присутствуют стыд и вина — как некие маркеры, показывающие: «это поведение — неправильное», «это проявление — лишнее».
Становится почти глобальным ощущение того, что я — «не такая». Возникает устойчивый дискомфорт от самой себя, от своих проявлений. Появляется стремление уничтожить всё, что выходит из-под контроля. Любое несоответствие шаблонам становится кандидатом на уничтожение.
Словно выстраивается очередь на внутреннюю казнь: второго, третьего, пятого... Все эти элементы — это мои реальные чувства, боли, части, которые «выбиваются» из идеальной картинки, к которой я, как мне кажется, должна прийти. Снова — это ощущение, будто камера всё время над головой. Эта ситуация безостановочно создаёт боль несоответствия.
Возникает постоянное стремление подавить всё, что не соответствует. Точка формирует дикое напряжение. Ты всё время находишься под этим потоком. Ты непрерывно контролируешь себя: думаешь, продумываешь поведение, коришь себя, ругаешь за любую спонтанность — лишь бы не проявилось ничего лишнего. Лишь бы, не дай бог, не вылезло наружу то, что не подчинено контролю.

ЦИ. т.4
Я — это самосуд. Я сужу и наказываю себя. Я приношу на сессию эту боль. Мне больно оттого, что всё это во мне есть. Я этой болью наказываю себя. Я прошу: помоги мне это уничтожить. Но в основе всего — беспомощность. Беспомощность перед самим собой. Неспособность себя не просто изменить, а даже подавить.

т.5
Потерялась… Ощущение, что я потерялась. Выключилась и стала меньше. Как будто бы одновременно везде заблудилась. Была в чём-то, смотрела, воспринимала — а теперь раз… и как под водой. Я теперь как будто нигде. Возникает ощущение, будто я под водой, и ничего не вижу. И — как следствие — ничего не нужно. Не видишь — и не надо.
Появляется идея поиска поводыря, спасителя, выручателя. Состояние, в котором я думаю: «Не могу же я вечно болтаться в нигде». Хочется просто перевалить ответственность — пусть кто-то потащит меня за собой. А мне, по сути, всё становится безразлично. Состояние внутреннего дискомфорта оттого, что у меня нет движения. А его нет, потому что никто никуда меня не тащит. Никто снаружи не создаёт во мне никакого движения.
Я полностью отказалась от движения. Отказалась создавать его сама. Ушла «под воду» и просто плыву в этой воде. Отказалась от собственных импульсов, от каких-то желаний и интересов. Мне действительно ничего не нужно. Хочется только одного — пусть кто-нибудь меня потащит за собой.
Я сама никуда не двигаюсь и не собираюсь. И на данном этапе мне даже не нужно, чтобы меня «спасали». Надо просто, чтобы меня тащили. И я буду делать то, что делает тот, кто тащит. Буду двигаться туда, куда он меня тянет. Повторять всё за ним. Это — полное состояние отключки от себя. Отключка от того, кто я есть — оттого, кто может чего-то хотеть, что-то чувствовать.
Зато мне очень приятно, когда кто-то меня тащит. В этом — удовольствие. В этом — расслабленность. Займите моё внимание. Дайте мне «игрушек». Займите меня, займите моё внимание. Я сама не могу его занять. И мне становится некомфортно оттого, что моё внимание ничем не занято. Но при этом я совершенно не способна направить его ни на что самостоятельно.
Это абсолютная ведомость. И — кайф от этой абсолютной ведомости. Ничего не надо делать. Даже придумывать, куда двигаться. Всё побежали — и я побежала.

ЦИ. т.5
Моего внимания на себе — нет вообще. Возникает острое ощущение: я не в себе. Я нахожусь внутри импульса, задаваемого другими. Я отказываюсь быть в себе хотя бы частично. Отказываюсь создавать собственные процессы. В этом состоянии — пассивность и ведомость. Мне для себя — ничего не нужно.

т.6
Какая-то обида. Недовольство. Внутреннее состояние: «Мне все должны!» Паразитическая установка. Я не отвечаю за собственный комфорт. Раз уж вы взяли всю ответственность на себя — будьте добры, обеспечьте и это. Формируется сверхценная позиция, настолько искусно сконструированная, чтобы всем вокруг хотелось тащить меня в разные стороны. Имитация сверхценности.
При этом в ход идёт масса способов манипуляции, включая использование позиции жертвы. Именно этим я активно и занимаюсь в последние годы. Становлюсь как бездонная бочка, в которую все что-то должны. Должны, должны, и снова должны. Это не просто про потребность в ресурсах. Это — бездонная, бесконечная воронка. Требуется не просто внимание или поддержка, а чтобы другие волокли меня с такой силой, чтобы я могла сбежать от всей своей внутренней боли.
Поэтому эту боль необходимо демонстрировать — любыми средствами. От элементарной хитрости до воплей и криков: «Отсюда и отсюда везите меня!» «Здесь мне больно и плохо — увезите меня отсюда!» Это демонстрация полной беспомощности перед собственной болью, перед своими проблемами — и даже перед тем, что на самом деле наглючено. Как будто нужно, чтобы кто-то постоянно помогал мне избегать всего этого. Помогал уносить, увозить, вытаскивать. Всё — в сторону занятия позиции крайней беспомощности.
На этом уровне ощущается не просто временная слабость, а реальная, полная недееспособность. Будто бы я настолько давно не пользовалась ни руками, ни ногами, что теперь не могу даже пошевелиться. Скорее всего, это реализация окончательной беспомощности. Возникает ощущение, что я действительно больше не могу. Что я настолько отключилась, что утратила способность двигаться. Даже не действовать, а просто двигаться — как способ избегать боли.
Ощущение, что у меня совсем нет ресурсов, чтобы самой сбежать от боли. Мне нужны чужие ресурсы. Я стремлюсь сесть кому-то на спину, на шею. Вся эта динамика — про создание зависимости. Про то, чтобы кто-то другой волок меня через мою боль. Это уже не как в детстве, когда мама всё делала за меня, и я могла бы без неё обойтись. Здесь — другое. Здесь создаётся внутреннее ощущение, что если мама не сделает, то я буквально буду лежать и умирать.
Это как будто угроза внутреннего крика: я умру от боли, буду кричать, как будто меня режут ножом. Внутри формируется и закрепляется ощущение полного отсутствия ресурса. Создаётся внутреннее восприятие себя как полностью безресурсного. Просто ноль.
ЦИ
Я — ноль. Полный ментально-эмоциональный инвалид. Я не способен без других справиться ни с одной своей проблемой.

т.7
Очередной шаг — ещё глубже в сторону потерянности. Где я? Кто я? Что происходит? Возникает состояние глубокой потерянности, растерянности — как у дурачка, заблудившегося на улице. Как будто потерялся ребёнок, как будто потерял маму. И вот это: «А… ааа!..» — оно как будто изнутри. Что я? Зачем я здесь? Что вообще происходит?
Возникает дурашливое, расплывчатое равнодушие. Я даже не хочу напрягать внимание, чтобы понять, что я здесь делаю. Мне не хочется направить внимание, не хочется сосредоточиться, не хочется себя распознать. Всё восприятие становится размытым. Я не собираюсь его концентрировать. Это — абсолютно размытое состояние. Полностью расфокусированное. Нет никакого импульса к тому, чтобы понять происходящее, нет мотивации зафиксироваться на чём-то.
Состояние ощущается, как будто я — ёжик в тумане. Сплошной туман. Кто я? Где я? Вместо понимания — только стремление не понимать. Реальность существует в размытом виде. И именно в этом её виде я и выбираю её воспринимать. Я ничего не вижу. И не пытаюсь увидеть. И в этом — определённое облегчение. Мне даже хорошо оттого, что я не пытаюсь. Принимается внутреннее решение: не пытаться. И даже само усилие пытаться — под запретом.
Это и есть полная отключка.

ЦИ. т.7
Полная отключка. Отключка от всего. От себя, от внимания, от реальности, от движения, от понимания.

т.8
Ощущение полнейшей несвободы. Глобальный запрет на всё. На любые проявления. Как будто я нахожусь в какой-то капсуле, где не могу двигаться. Ощущается явное уменьшение и примитивизация. Это нечто сродни запрету сходить в туалет, запрету двинуть рукой — не метафорически, а буквально на примитивном, животном уровне. Это не то чтобы я физически не могу встать или пошевелиться — это просто внутренний отказ. Как будто я заперла себя в маленькой капсуле добровольно и решила там остаться, чтобы уменьшиться, исчезнуть, стать «никакой».
Ощущение, что ничего нельзя. Пока я такая — ничего нельзя. Пока я не «сброшу» какие-то внутренние настройки, не отключусь от себя, пока не исчезну — мне ничего нельзя. Это ощущается как окончательный отказ от себя. Пока я остаюсь собой, в этом объёме, в этом восприятии — мне всё запрещено. Мне нужно отключить себя. Перестать воспринимать и осознавать себя такой, какая я есть. Мне нужно стать абсолютно другой. Уйти на уровень ниже. Только тогда всё станет «можно». А здесь — нельзя.
Здесь всегда есть проявления, которые запрещены. Части личности, которые недопустимы. И возникает необходимость уничтожить эти части. Уничтожить само восприятие себя на этом уровне сознания. Всё это должно быть разрушено. И только после этого можно перейти на уровень ниже — на тот, где всё разрешено. Там можно всё. Там уже нет запретов. Там — допускается быть.

ЦИ. т.8
Упасть на уровень ниже. Чтобы снова стало «всё можно». Чтобы вроде бы вернулся ресурс для движения.
И мне кажется, что эта история у меня повторяется не впервые. Этот восьмой цикл уже был. Это был переход, связанный с болезнью, с раком. Это был мой восьмой уровень. Я находилась в каком-то одном объёме, а потом стала другой. Меня как будто бы подменили. Я сильно отупела. Если сейчас это оценивать — сознание отключилось на порядок, как минимум. Я стала полной идиоткой — по сравнению с тем, какой была до этого.

Центральная точка
Как только прозвучал приказ, моё внимание мгновенно переместилось на мысли о реальных делах. Вспомнилась клиентка, вспомнилось что-то ещё. Внимание сразу ушло в сторону объективной реальности. Здесь возникло состояние ступора, озадаченности. Появилось ощущение, что что-то надо делать. Какая-то необходимость быть в действии. Делать что угодно. Делать всё, что возможно. Постоянное стремление к действию, будто это способ бегства. Бегство — в делание, в переделывание, в постоянное заполнение пространства. Тратить ресурсы на создание потребностей и на реализацию этих потребностей, и на создание боли, и на бегство от боли.
В любой потребности чувствуется боль. Я подумала о клиентке… Мне важно получить деньги. Тут же активировалась боль по поводу того, что я много потратила. Возникает необходимость срочно восполнить запас. Появляется мысль: нельзя отказываться, нельзя упускать возможности. Даже если это идёт в ущерб моим внутренним делам — я всё равно должна принимать клиентов. Создание боли. Хотя на самом деле денег у меня достаточно не только для выживания, но и чтобы хорошо жить.
Это к тому, что я постоянно генерирую боль, требующую решения. Возникает ощущение, будто я стараюсь занять всё своё внутреннее пространство процессами создания боли. Причём в реальности. В реальных действиях. Нет денег — принять клиентов. Хочешь есть — пошла и приготовила. Не нравится вид в ванной — значит, надо делать ремонт. Всё время отсутствует острая необходимость, но я её искусственно создаю.
Создаю искусственную боль, создаю болезненные потребности. Это стало частью моей идентичности. Мне буквально становится больно, когда я не заполняю своё внимание этими искусственными задачами, не бегу от этой боли. Пустота становится невыносимой. Я сразу оказываюсь в состоянии дезориентации. Как космонавт в вакууме. Возникает импульс срочно распихать куда угодно все ресурсы. Просто слить их.
Находиться в состоянии делания — это уже дискомфорт. Просыпаюсь — и сразу возникает необходимость придумать, что я буду делать. Если нечего делать — мне становится страшно. Я начинаю лихорадочно продумывать, какие запустить процессы, чтобы просто прожить этот день. Это уже импульс. Навязчивое стремление делать. Не делать — нельзя. Остановиться — нельзя. Остановить процессы — нельзя. Я должна постоянно расходовать свои ресурсы.
На всех уровнях, на уровне реальных дел и потребностей. На уровне вымышленных потребностей и надуманной боли. Это создаёт ощущение движения вперёд. Как будто лавина идёт — и я её сама же и генерирую. Надо занять внимание, погрузиться в это. Надо создать себе интерес внутри этого делания. Это тоже способ отключки. Способ остаться вне себя. Уйти из себя — через внимание не на себе, а на действиях. Всё время внимание должно быть не на том, кто делает, а на том, что делается. Не на том, кто и зачем делает, а просто на механике делания.
Я постоянно занята делами. Постоянно «втыкаю» своё внимание во что-то. И это болезненно.

ЦИ.
Я делаю всё на автомате. Я сбегаю от боли — на автомате. Даже в реальную жизнь, в реальные дела — сбегаю. В субъективной реальности — сбегаю в постоянные глюки. В имитацию состояний.

Я всё это рассматривала, рассматривала — и в итоге всё равно влезла в драматизацию. Почему? Что я вообще тогда рассматривала, если в результате не произошло рассоздания?
Состояние: я должна остаться беспомощной жертвой собственной головы. Как внутренний запрет. Я сама себе его наложила. Безусловно отказалась — как от процесса. Это изначальное «нельзя». Я сама себе создала замешательство. Я до сих пор продолжаю в нём находиться. Сама себе запутала восприятие. Сама себе сконструировала беспомощность.
Хотя я прекрасно знаю ответы. Если я себя не выключаю — я знаю, как действовать. Возникает острое ощущение, что я намеренно, или хотя бы автоматически, всё это делаю. Срабатывает намерение уничтожить результат. Увести себя из состояния, где я — деятель, где я смотрю. Перевести себя в полемику, в спор, в напряжение — лишь бы проиграть результат. В буквальном смысле — проиграть.
И я действительно часто этим занимаюсь. Как будто бы специально создаю замешательство. Я знаю, как надо. Но почему-то начинаю делать «через хопу». Что-то в голове отключается. Ясность. Понимание. Способ достижения результата. И вместо того чтобы действовать прямо — я начинаю делать глупости. Как будто створки в голове схлопываются, и я перестаю понимать вообще что-либо.
Всё сводится к деланию. Делать, делать — и в конце обязательно завалить результат.