Страх пережить боль - отказ от восприятия, чтобы в будущем не столкнуться с болью

Краткая аннотация

Текст фиксирует целостную систему восприятия, в которой любое действие и проявление переживаются как источник боли и утраты ресурса. Для ухода от прямой встречи с болью создаются кластеры боли и импланты-обещания, которые лишь усиливают программу и закрепляют её замкнутый характер. Уровни от -3 до 11 описывают последовательные стадии этой деградации: от примитивного воспроизводства боли и бегства в иллюзии — до полной утраты восприятия, растворения в кластерах и отрицания самой реальности. В центре остаётся базовый механизм: невозможность выйти за пределы программы страдания, где всякое проявление сводится к неизбежности боли, а попытки спасения через импланты превращаются в её новые формы.

2021_03_11

Текущее состояние – проявление и анализ

Даю команду на проявление текущего состояния и сразу возникает резкое ощущение усталости, будто обрубает и хочется спать, буквально выключает, и качество всего, что делаешь, резко падает. При этом до этого момента можно быть вполне бодрым, и после снова оставаться в нормальном состоянии, но именно в такие моменты проявляется резкий спад, когда ощущаешь, что качество деятельности становится значительно ниже, словно самостоятельность снижается, и хотя это не полная потеря, но всё же заметное понижение.
В самостоятельных работах это ощущалось особенно сильно: до и после — состояние нормальное, бодрое, а в процессе происходил резкий провал. Здесь проявляется интересный момент, связанный с самой структурой восприятия. На Земле всё так устроено, что большинство людей живут в рамках программы, и одна из самых больших внутренних фиксаций — это боль активности, боль любой деятельности. Даже те, кто внешне выглядят деятелями, действуют всё равно в пределах этой парадигмы, где любое действие сопряжено с болью.
Чтобы как-то справляться с этим, сознание снижает свою интенсивность: понижается порог восприятия, и деятельность переводится в автоматический режим, где запускается сервисная программа. Она делает так, чтобы в процессе выполнения действия человек меньше осознавал происходящее, а вместе с этим снижалась и чувствительность к боли. Фактически, каждое включение в деятельность автоматически вызывает понижение сознательности и перевод восприятия в программный режим.
Если смотреть глобально, то сама активность воспринимается как источник боли, потому что она связана с потерей ресурсов. Любое действие — это трата, и вместе с этим появляется боль растраты, боль потери ресурса. Чтобы не ощущать её напрямую, деятельность передаётся программам, и тогда уже не человек делает в сознательном присутствии, а программа выполняет вместо него, одновременно снижая чувствительность.
Есть и ещё более общий слой: быть в сознании и активно что-то делать — само по себе больно. Здесь же присутствует и страх: если буду воспринимать напрямую, то обязательно столкнусь с болью, поэтому возникает тенденция снижать активность. По сути, любой страх пережить боль автоматически включает программу понижения восприятия и перевода деятельности в программный режим. Это может быть страх столкнуться с болью, страх почувствовать боль, страх пережить боль — он сопровождает человека постоянно.
Однако в действительности на этом уровне человек не переживает саму боль как таковую. Он просто сталкивается с записью в программе: «Здесь нужно пережить боль». И тогда включаются более поверхностные слои, которые уже создают ощущения боли на человеческом уровне. На уровне программ боли нет, там есть лишь предписание: в этой точке должно быть переживание боли. И когда внимание касается этого уровня, запускаются механизмы, которые переводят его в привычные формы страдания, знакомые человеку.
Это же касается и анализа кластеров боли. На самом деле, исследуя их, мы рассматриваем не саму боль, а программы, которые определяют, какую боль и когда следует пережить. Сам кластер — это крупная программа, внутри которой есть множество подпрограмм, диктующих, в какой момент и каким образом должно возникнуть страдание. А боль мы ощущаем только на человеческом уровне, в эмоционально-чувственном восприятии, и именно там происходит её переживание.
В этой структуре есть важный элемент — программа страха переживания боли. Она ставит предупреждение: «сюда не ходи, здесь будет больно». При этом будет ли там на самом деле больно или нет — неизвестно, но человек реагирует не на реальное столкновение, а на саму программу. Она же и определяет, что больно будет проявлять активность, больно будет смотреть на собственное пространство, больно будет что-то прояснять или изменять, больно будет пытаться действовать.
Таким образом, формируется замкнутый цикл: предупреждение о боли становится инструментом бегства от боли. Внутри программы создаётся иллюзия, что в любом проявлении обязательно есть боль, и, следовательно, лучше заранее отступить, снизить активность, уйти в автоматический режим. Получается парадоксальная парадигма: человек живёт не в реальности, а в предписаниях программы, которые утверждают, что боль неизбежна, и именно это удерживает его в режиме избегания, лишая возможности выйти за пределы заданных рамок.

Приказываю себе найти и проявить всё пространство, в котором я боюсь столкнуться с болью.

Лежит сама боль, неизбежность оказаться под её воздействием, боль как окончание, как обязательный конец. Боль как завершение, как тормоз, как нечто обычное, что превращается в повседневное состояние. Там обычное — это не присутствие, а именно проявление пространства отсутствия, где всё идёт по заранее предопределённому сценарию. Сценарий — это позиция полной предзаданности, он единственный, он проявляется во всём: сталкиваешься с остановкой, с ограничением, с отторжением, с переживанием, с ничем. Это и есть настоящий сценарий — сценарий любой позиции, любого проявления, любого потока и любого акта создания. Единственный сценарий — столкнуться с пустотой, с отсутствием, с тем, чего там нет. И этот сценарий одновременно означает — не сталкиваться.
Это направление фиксируется как стремление избегать, как состояние «нельзя». Нельзя сталкиваться, нельзя находиться в этом пространстве, нельзя быть в данной реальности, нельзя простраивать позицию, поток или деятельность, нельзя создавать и воспринимать. Нельзя проявлять восприятие там, где нет восприятия, нельзя проявлять создание там, где оно отсутствует. Проявить восприятие там, где его нет, — значит неизбежно проявить боль. Это означает встретиться и осознать границу боли, состояние боли, которое разрушает восприятие и проявление, уничтожает пространство.
Возникает условная установка: туда нельзя идти, потому что там уничтожат; туда нельзя смотреть, потому что ничего не видно; там нельзя проявляться, потому что проявления там нет. Нельзя идти туда, где отсутствует пространство для прохода, нельзя находиться там, где нет условий для пребывания, нельзя сталкиваться с пустотой, потому что столкновение оборачивается встречей с отсутствием. И это отсутствие не должно восприниматься, оно не должно проявляться, оно не должно становиться действительностью.
Это как движение по планете, где нет воздуха: там невозможно существовать, невозможно соединить одно с другим, и сама структура бытия там не работает. Пространство не выделяется, ресурс туда не поступает, реальность там не воспроизводится. Парадигма жизни сводится к тому, чтобы делать то, что не делается, идти туда, куда не идётся, смотреть туда, где не смотрится, воспринимать там, где не воспринимается. Действие становится отсутствием действия, результат — отсутствием результата, проявление — отрицанием проявления.
Именно так формируется состояние: использовать то, чего нет, проявлять так, чтобы это не проявлялось, создавать имитацию вместо реальности. Страх здесь — не человеческий страх, а более глубинное бегство от самого факта отсутствия. Постоянное, перманентное и бессознательное бегство от пустоты становится программой. Человек бежит не от боли, а от фактора отсутствия, и эта программа закрепляет его в позиции имитации.
Тогда любое движение превращается в шум, любая активность — в иллюзию хода, даже если этот ход ведёт в пустоту. Решение становится отрицанием решения, проявление — отрицанием проявления, действие — отрицанием действия. Это и есть сущность программы: пролонгация в реальности через имитацию, обход через пустые формы, которые создают видимость, но не содержат содержания.

Приказываю себе найти и прояснить, как называется это пространство.

Это пространство полного разрушения собственной деятельности, когда она превращается в мёртвое поле без движения и без явлений, где любая попытка проявления растворяется в имитации и отсутствии.

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, в чём я сейчас нахожусь.

Возникает состояние, в котором меня нет как субъекта: мне не назначено существование, мне не назначено проявление, мне не назначено бытие. Всё это как будто не предоставлено, не подарено, не подано. Ощущается потребность и необходимость, чтобы это было назначено и предоставлено, чтобы проявление стало возможным. Если предоставлено — значит оно будет, но в той же парадигме одновременно фиксируется: мне не предоставлено проявляться, мне не предоставлено воспринимать, мне не предоставлено смотреть, мне не предоставлено быть в позиции проявления.
Формируется состояние просьбы, обращения, внутреннего ожидания: «Предоставьте мне», — как парадигма взаимодействия с реальностью. Это не в смысле, что кто-то обязан, а в том смысле, что для того, чтобы что-то было, оно должно быть предоставлено. Машина, чтобы ехать, должна быть заправлена — так и здесь: пространство должно быть дано, возможность должна быть открыта, инструмент проявления должен быть предоставлен.
На бессознательном уровне это выражается как стремление получить имплант — техническую документацию для проявления, инструмент существования. Всегда идёт попытка получить пространство, орудие проявления в виде импланта. Это становится программой: полное погружение в состояние, где «мне должно быть предоставлено». Если имплант на определённое проявление не предоставлен, значит ничего этого нет, значит это не проявилось и не проявится.
Внутри формируется цепочка: мне это должно быть предоставлено, я это должен получить, это должно быть во мне и для меня. Если этого нет, значит реальность фиксируется как отсутствие. Всё это закрепляется в бессознательном состоянии, работает как процесс считывания и наращивания, но при этом сохраняется парадигма «не предоставлено».
Как человек в таком состоянии метается между способами проявления, между попытками реализоваться в разных направлениях, но ни один способ не приносит результата. Всё сводится к тому, что никакой способ не помогает, и снова запускается цикл поиска предоставления, ожидания импланта, необходимости внешнего подтверждения.
ПРИКАЗываю себе найти и прояснить, как называется данная программа.
Это программа зависимости и жёсткой фиксации на необходимости получить — получить сценарий, получить назначение по всем позициям проявления, смотрения, восприятия, воспроизведения. И одновременно это программа абсолютного отсутствия сценария, программа боли ожидания, программа страха предстоящей боли, где утверждается: там действительно есть боль, поэтому туда нельзя идти.

Кластеры боли

Ожидание боли — это не просто состояние, а целое пространство, структура, программа, которая генерирует страдание ещё до реального столкновения с болью. Возникает команда: «там будет боль», и человек начинает воображать её, создавать внутри себя и, по сути, сам превращает её в реальность. Так формируется пространство кластеров боли.
Среди названий этих кластеров можно выделить: боль неизбежности, боль глубинной тотальной предрешённости, боль безусловности результата, боль ограниченности вариантов, боль ограничения проявлений, боль сценариев, боль позиций. Это боль необходимости вообще что-то проявлять, боль реальности, где всё предрешено, боль настоящего, прошлого и будущего, в которых всё уже сделано. Это боль неспособности проявляться свободно и развернуто, боль факторов, которые изначально заданы и не могут быть изменены.
Здесь возникает абсолютное ощущение лишённости возможности проявляться естественно, и это фиксируется в двух противоположных формах: боль неспособности к развернутому проявлению и боль абсолютно свёрнутого, полностью подавленного состояния, когда проявление отсутствует как таковое. Это боль невозможности что-либо сделать, боль невосприятия позиции действия, боль невосприятия самой реальности, в которой необходимо что-то делать. Это боль невосприятия пространства, где происходит действие, и боль невосприятия проявлений, в которых оно должно происходить.
Иногда эта боль оборачивается своей противоположностью — эйфорией, возникающей от автоматического процесса создания иллюзии или импланта, от псевдореальности, диктуемой программой. Это ощущение эйфории от иллюзии становится продолжением боли, её скрытой формой. Человек оказывается вынужден наблюдать вокруг себя только кластеры боли, он живёт в парадигме восприятия исключительно через факторы боли, в пространстве, где доступны лишь подобные состояния.
Боль — это и отсутствие как первоначальное состояние, боль — это непребывание в генерализованной реальности, боль — это тотальное отсутствие в проявлениях. Сюда же относятся и конкретные низкоуровневые боли: парадигма «без проблем не бывает», закон подлости, невезение, неудача, низкая самооценка. Все эти формы соединяются в систему погружения в кластеры боли и их бесконечное воспроизведение.

Точки фиксации кластеров боли
Точки фиксации кластеров боли связываются с жизненным пространством человека, удерживая внимание на установках, что «нет, не имеешь, не можешь». Не имеешь, куда смотреть, куда идти, что делать; не имеешь проявлений, собственной деятельности, собственного пространства. Возникает образ инвалида — полного, тотального, нуждающегося в костылях, в имплантах, в опоре. Человек чувствует себя тем, кому обязательно должно быть предоставлено, кто вынужден выпрашивать хотя бы минимальные средства существования.
Формируется позиция: «я нуждаюсь, мне должны дать, мне должны предоставить, у меня должно быть, я должен получить». Это единственный бессознательный процесс — выпрашивание, и, как ни странно, он действительно приводит к получению, но только того, что не работает, что не проявляется. Так закрепляется состояние беспомощности: я получаю лишь то, что отвлекает, уводит от собственной беспомощности, но не выводит из неё.
На уровне бессознательного здесь фиксируется подлинное желание избавиться от кластеров боли. Это мощное и конкретное желание становится единственным настоящим стремлением, все остальные — лишь вариации на его фоне. Человек стремится к этому, обрисовывает пространство, процесс и реальность так, чтобы достичь освобождения. Но результатом становится лишь новое погружение в ту же самую структуру, где программа импланта создаёт постоянную нужду и зависимость от внешнего предоставления.
Так рождается антипод кластеров боли — постоянная нужда, бессознательная и непрерывная, удерживающая человека в пространстве ожидания, зависимости и бесконечного воспроизведения.

Триггеры внимания
Триггер внимания №1
Этот триггер реагирует на прямую необходимость сделать. Всё начинается с намерения: намерения действовать, намерения проявиться. Намерение перерастает в желание, желание — в необходимость, и уже необходимость закрепляется как пространство, где действие должно быть осуществлено. Основанием может быть либо субъективное желание, либо объективная необходимость, возникающая в реальности.
Само состояние, запускающее триггер, по сути является выплеском кластеров боли. Оно ведёт к растрате ресурса на формирование этих кластеров, даже если их изначально не было. Включается создание новых, второстепенных кластеров боли, и таким образом реальность начинает строиться из парадигмы программы невозможности.
На глубинном уровне это переживание абсолютной неспособности и невозможности. Не просто неспособности на человеческом уровне, где речь идёт о чём-то конкретном и частном, а тотальной, безусловной невозможности, которая формирует пространство, в котором человек существует. В этих пространствах он либо вынужден переживать собственную беспомощность, либо блокировать неприятные ощущения, закрывая их в себе.
Возникают идеи: «я сюда не вступил», «здесь не начал», «там не проявился», «туда не посмотрел». Не смотришь туда, не смотришь сюда, не смотришь в целом. Это напоминает перескок через временную линию: начинается с «не посмотрел», продолжается «не смотришь» и заканчивается «никогда не посмотришь, никогда не проявишь».
Так формируется позиция «не проявлялся, не проявляюсь, не буду проявляться». Не делаю, не создаю, не сталкиваюсь, не переношу, не изменяю. Просто не имею — ни в этом состоянии, ни в этой реальности, ни в этих позициях. Никогда не имел и не буду иметь. Никогда не смогу перестроить подобное пространство, никогда не смогу переиначить подобную позицию.
И в этом фиксируется окончательная установка: «не сделаю и сделано не будет, не проявлюсь и не обрисую, никак не оформлю проявление». Это становится замкнутой петлёй восприятия, где сама идея необходимости действия превращается в невозможность его осуществить.

Триггер внимания №2
Этот триггер реагирует на необходимость действия, возникающую из намерения или объективной потребности, но проявляется он иначе, чем первый. Здесь фиксируется парадоксальная позиция: «сделать я должен, но сделать я не могу». Я обязан действовать, потому что хочу или потому что нужно, но одновременно совершенно неспособен, и никаким образом не могу преодолеть эту неспособность. Так формируется парадигма, укоренившаяся в восприятии: необходимость и невозможность срастаются в одну структуру.
Состояние, запускающее этот триггер, рождает поиск способов, поиск вариантов, но он изначально обречён. С одной стороны, у меня абсолютно отсутствует возможность проявиться в какой-либо форме. С другой стороны, эта возможность мне жизненно необходима. А с третьей стороны, сознание заблокировано: я не могу даже осознать саму возможность действия, не могу воспринять пространство, где оно могло бы существовать.
Так возникает фиксация на необходимости внешних решений. Появляется потребность в имплантах, в «технической документации» к ним, в сторонних подсказках, схемах и картах, которые обещают результат, но сами по себе результата не приносят. Это чужие конструкции, содержание которых мне недоступно, но которые создают яркую картину обещаний. Они рисуют действие в пространстве, где действия нет, они обещают проявление, но оставляют меня в иллюзии.
Формируется падкость на обещания: если что-то красочно обещает, я хватаюсь за это, не потому что оно действительно необходимо, а потому что больше зацепиться не за что. Реальности нет, но есть подсказка на реальность; восприятия нет, но есть картинка, которая обещает вернуть восприятие. В итоге создаётся отдельная категория: технические документации и картины, которые якобы ведут к проявлению.
Реального эффекта они не дают: импланты создают лишь иллюзии, которые неизбежно ведут к разочарованию. Погружение в этот процесс становится замещением реальности, где обещание заменяет существование, а ожидание подменяет действие.

Триггер внимания №3
Этот триггер представляет собой обратную реакцию на кластеры боли — на их плотность, на их заблокированное пространство. Боль воспринимается как сверхплотная структура, как замкнутая реальность, где нет возможности что-либо изменить, нет возможности проникнуть внутрь. Она есть, и одновременно её нет, потому что внутри этого пространства отсутствует существование как таковое.
Когда боль срастается с действием, с намерением или с желанием, рождается мощная позиция необходимости, которая остаётся нереализованной. Именно на эту нереализованную необходимость реагирует триггер. Состояние, которое запускает его, связано с созданием вокруг исходного кластера боли множества схожих по звучанию и содержанию программ — вторичных идей и наложений, копирующих исходный импульс невозможности действия.
В человеческом восприятии это выражается как проявление неадекватного страдания. Человек начинает накручивать воображение, превращая частное неприятное событие в лавину катастрофических сценариев. Например: опоздание на работу активирует цепочку мыслей — «начальник испортит отношение», «меня уволят», «новую работу я не найду», «я окажусь на улице и умру». Простое неудобство перерастает в тотальное страдальческое состояние, подпитываемое воображением.
Так возникает парадигма: необходимость уйти от проявлений, но невозможность уйти. Невозможность покинуть состояния, позиции, пространства. Человек пытается компенсировать это через новые импланты, через подсказки, через внешние решения, но они не дают результата. Тогда ответственность перекладывается вовне: «ты мне посоветовал — значит, виноват ты». Состояние замыкается в круг взаимных обвинений и внутренних блокировок.
Эта парадигма остаётся нереализуемой: блокировать её полностью невозможно, но и воплотить тоже нельзя. Ментальные конструкции нарастают, углубляются, формируя новые слои страдания. Погружение становится всё более полным: пространства боли заполняются, реальность оказывается насыщена ими целиком.
В итоге человек фиксирует себя в позиции: «я тот, кто так реализует это пространство, я тот, кто выводит эти реальности». То есть не просто страдающий, но и удерживающий страдание как форму своего проявления, полностью погружённый в замкнутый круг боли и невозможности.

Вибрационные уровни

Уровень -3
Это уровень глубинного проявления и состояния, где я создаю одно и то же, только и строго одно и то же. Он напоминает положение человека, который на заводе без конца делает одну и ту же деталь, доводя процесс до автоматизма, так что детали становятся неразличимыми. Здесь создаётся одно и то же проявление, и это проявление — плен, парадигма плена, где я попадаю в замкнутую структуру свойств, из которой рождается одна и та же «деталь» — кластер боли.
Каждая новая деталь — это то же самое проявление кластера боли. Я создаю его, и ничего иного создать не могу. Кластер боли невозможно откорректировать или рассоздать, с ним нельзя сделать ничего иного, кроме как придать ему статус полной и абсолютной невидимости. Всё, что создаётся отсюда, воспроизводит одно и то же: одинаковое по содержанию, одинаковое по консистенции.
Это содержание представляет собой проявление, внутрь которого невозможно проникнуть. Это не пустая оболочка, а сверхплотность, внутри которой нет ничего, кроме самой себя. Там нет воздуха, нет пустоты, только концентрированная плотность, где реальность сведена к сверхконцентрированному состоянию.
Происходит разделение на две позиции. С одной стороны, намерение создать — потоки, процессы, результаты, действия. С другой стороны, результатом всегда оказывается одно и то же погружение в состояние программного безумия, глубинного и нечеловеческого, где пространство само по себе становится безумием. Я вновь и вновь создаю это погружение и фиксируюсь в нём.
Воздействие и последствия
Здесь формируется идея примитивности как абсолютной программы, импланта, всеохватывающего состояния. Примитивность — это когда существует только одно, и это одно проецируется на всё: на реальность, на позиции, на пространства, в том числе на самого человека. «Я примитивен, потому что создаю примитивное, и то, что создано примитивным, может быть только примитивным».
Примитивность — это проявление слипшейся сверхплотности, состояния, куда невозможно проникнуть. Там, где есть возможность проникновения внутрь, примитивности нет; там, где проникновения нет, возникает примитивность. Она охватывает все элементы, связанные с внутренней реальностью и её отсутствием.
На этом уровне примитивность проявляется как создание человека и его судьбы. Человек с судьбой — это тоже форма примитивности, где сама судьба становится пространством глубокой предрешённости. Человек оказывается сверхплотным проявлением кластеров боли, полностью переходя в эту структуру.
Примитивность связана с числом «один» — не только как математическим значением, но и как единственностью, как единственно возможным вариантом. Она проникает во все сферы идентификаций, проекций и реальностей. Кластер боли — это и есть проявление примитивности, её всеобъемлющее состояние.
Эта примитивность пролонгируется до полного невосприятия себя и реальности, до тотального погружения в неё и до полного перехода в пространство, где ничего, кроме неё, не существует.

Уровень -2
Это уровень, где позиция и парадигма примитивности превращаются в боль, от которой необходимо сбежать, которую нельзя допустить. Сама примитивность приводит к состоянию сверхплотности и соединяется с позицией небытия, то есть полного отсутствия и исчезновения всего и вся. Это состояние проникает во все реальности и все позиции, формируя глубину небытия как основу создания кластеров боли.
Разнообразие здесь невозможно, а значит, невозможно по-настоящему сделать что-либо с кластерами боли и пространствами боли. Рассоздание противоречит как самой позиции примитивности, так и позиции небытия, и не может быть осуществлено. Единственное, что остаётся, — это придание вибрационного звучания самим кластерам боли, их намерениям и проявлениям.
Разные вибрационные оттенки формируют разные сферы жизни: одна сфера — спорт, другая — работа, третья — способности, четвёртая — возможности. Суть при этом остаётся одинаковой, но звучание приобретает нюансы. Например, боль того, что я не смог прыгнуть на 10 метров, отличается от боли того, что я не смог нырнуть на 15 или пробежать 25. Каждое проявление окрашено своим вибрационным тоном, но по сути всё это — один и тот же кластер боли.
Таким образом, любая сфера жизни становится полем, где проявляется один и тот же механизм. Если у человека есть неудачи, то их будет много, пока вся жизнь не превратится в одну сплошную неудачу, а сам человек — в сплошное неумение. Это и есть переход в бессознательные кластеры боли, полное погружение в данную парадигму, где пространство автоматически воспроизводит новые намерения и новые формы страдания.
Воздействие и последствия
Здесь проявляется неприятие однообразия и однозначности, неприятие одной единственной позиции и одного пространства. Неприятие становится зеркальной реакцией на примитивность. Это закольцованная программа: состояние кластеров боли, создание реальностей боли, формирование одной и той же человеческой реальности.
Непроникновение внутрь кластеров боли рождает позицию неприятия самого себя, отрицание собственной реальности, отрицание всех своих позиций и пространств. На человеческом уровне это звучит как: «всё одно и то же, я ничего не добился — ни в спорте, ни в материальном положении, ни в авторитете, ни в любви». Вибрационные оттенки различны, но боль всегда одна, её тип единственный.
Отсюда рождается позиция полного собственного неприятия. Не проникаю — значит, не принимаю. Не принимаю себя и свои способности — значит, не имею их. Неприятие формирует парадигму бегства и парадигму изменения, где все стратегии изменения основаны на одной и той же базе. Человеческая жизнь может наполниться множеством нюансов и вариаций, но все они вписываются в единую программу — программу неприятия и бегства.

Уровень -1
Это уровень, где формируется пространство полного отрицания и противоречия предыдущим парадигмам. Здесь возникает потребность в толчке — толчке, который способен выбить из состояния однообразного воспроизводства кластеров боли, из тотального непроникновения во все пространства и все позиции. Этот толчок воспринимается как нечто внешнее, что должно прийти, чтобы изменить ситуацию.
Импланты встраиваются сюда как обещание такого толчка, как иллюзия выхода. Однако даже они остаются вторичными проявлениями: сама позиция сводится к ожиданию. Я жду толчка, жду обещания толчка и готов заглатывать любое первое попавшееся обещание, которое всплывает перед остатками восприятия. Эта позиция кажется пассивной, но в ней смешаны и активность, и пассивность: с одной стороны, полное бездействие, с другой — готовность хвататься за малейший импульс.
Имплант приходится ждать, а когда он появляется, обещая освобождение от неприятия себя и реальности, я принимаю его без раздумий. Проглатывание импланта становится встроенной частью парадигмы. Он обслуживает программу, не разрушая её, а лишь усиливая, закрепляя проявление всех пространств боли и однообразных состояний.
Воздействие и последствия
В основе этого уровня лежит идея абсолютной беспомощности. Я ощущаю себя как беспомощное проявление, как подвешенное состояние, закреплённое в условности программы. Это условность распространяется на всю реальность, на все измерения и позиции, создавая одно и то же состояние кластера боли и одно и то же пространство боли.
Это состояние похоже на зависший компьютер, который невозможно перезагрузить. Оно продолжается вечно, бесконечно, во всех проявлениях, не позволяя ни проникнуть внутрь, ни принять происходящее. Формируется парадигма самонеприятия и самоотрицания: я нахожусь, находился и буду находиться в этой точке.
Всё, что обещает отрицание — будь то отказ от боли, отказ от самоидентификации или отрицание проявления, — заглатывается как наживка. Жизнь строится на имплантах, на обещаниях самоотрицания, которые каждый раз превращаются в новый кластер боли и становятся мёртвой, однообразной позицией, отличающейся лишь незначительными вибрационными оттенками.
Это боль неспособности сделать, боль отсутствия связи, боль невозможности быть включённым в пространство. Всё это становится вторичным по отношению к главной программе, закрепляющей полное погружение в состояние отрицания, беспомощности и воспроизводства боли.

Уровень 1
Это уровень создания «красочной жизни» как особенности сверхценного проявления программы. Здесь формируется понятие сверхценности — того, от чего нельзя отказаться никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах. Сверхценность становится одним из ключевых элементов человеческого уровня, где позиции начинают выстраиваться через обещания особого смысла и значимости.
По сути, сверхценность — это открытые пункты на имплант, обещания, выполнение которых ещё не произошло, но на которые возлагаются надежды. Они представляются как нечто особенное и обязательное, и именно поэтому приобретают характер сверхценности. Имплант здесь выступает носителем надежд, обещаний, иллюзий, и в парадигме полного однообразия и неприятия, свойственного минусовым уровням, рождаются новые сверхценности.
Эти сверхценности обещают «райскую жизнь», яркое и классное проявление себя, отсутствие боли, отсутствие заблокированных пространств и неприятия реальности. В глубине именно это и становится их целью — иллюзорное избавление от боли и утверждение альтернативной жизни. Но фактически сверхценности оказываются связанными с имплантами, их драматизацией и генерализацией, что только усиливает выполнение программы. Уничтожение этих сверхценностей ведёт к переходу вниз, к возвращению в кластеры боли и к уходу с первого уровня.
Воздействие и последствия
Здесь возникает стремление проявиться по-другому, иным образом, в иной парадигме. Но «по-другому» формируется лишь как противопоставление программам минусовых уровней, а не как подлинная свобода. Это не выход, а реакция: проявиться «не так, как навязывают программы», «не так, как диктуют кластеры боли».
Таким образом, создаются обещания на иные варианты проявления. На основе этих обещаний тут же рождается имплант, в который начинает вкачиваться ресурс. Всё внимание и вся энергия переходят в ожидание его выполнения, в иллюзию будущего результата. Ресурс уходит в проекции, которые в итоге неизбежно завершаются в тех же кластерах боли, в том же однообразии программы и в том, что внушают минусовые уровни: в повторении боли и невозможности.
Это пространство выглядит как красочное, наполненное надеждами, но на самом деле оно закрепляет выполнение общей программы, переводя все ресурсы в иллюзию и оставляя человека в рамках того же цикла боли и самоотрицания.

Уровень 2
На этом уровне возникает фиксация на одной фикс-идее — всё исправить. Исправить данную реальность, исправить все проявления программы, исправить всё, к чему внушено неприятие. Если на первом уровне сверхценность была связана с конкретными открытыми пунктами на имплант и надеждами на его реализацию, то здесь идея становится более всеохватывающей: я должен исправить всё.
Эта идея превращается в накапливающееся пространство. Она продолжает позицию принятия имплантов, но уже иначе, чем на первом уровне. Теперь имплант претендует на глубину восприятия реальности. Он обещает не исправление частной ситуации, а избавление от целых групп вибрационных звучаний боли: финансовых неудач, проблем в авторитете, личной жизни, здоровье, внешности, энергетике. Обещания становятся расплывчатыми, абстрактными, но именно в этом их сила: чем больше они обобщают, тем сильнее включается зависимость.
Таким образом, идея «я должен всё исправить» усиливает втягивание в импланты. Стирается конкретика, остаётся вера в абстрактные обещания, что всё изменится сразу. Но результат один: новые импланты продолжают подпитывать ту же программу, и вся энергия уходит в иллюзии. Уничтожение надежды на эти импланты и разочарование в них переводят к следующему уровню — к фиксации на действиях и болезненной привязанности к проявлениям.
Воздействие и последствия
Здесь рождается идея чуда. Но это не чудо в человеческом понимании, а особый механизм данной парадигмы. Чудо — это когда вдруг находится «техническая документация» на самопроявление, что-то обещающее рабочий результат. Однако восприятие здесь заблокировано, и потому никакого «рабочего» в принципе быть не может.
На бессознательном уровне срабатывает примитивный механизм: вычленяется имплант, который больше обещает. Появляется новый «учитель», новая система, которая утверждает: «всё будет замечательно», в отличие от предыдущих. Наиболее грандиозные обещания принимаются, потому что предыдущие «не сработали», так как обещали слишком мало.
Жизнь превращается в смену имплантов, в погоню за всё более масштабными обещаниями, при этом результат всегда блокируется в кластерах боли и уходит за пределы восприятия. По-настоящему воспринять эффект невозможно: остаётся только принимать обещания, верить в самые грандиозные из них и всё глубже погружаться в однообразные кластеры боли.
Так формируется логика второго уровня: всё исправить через чудо, через обещание, через новый имплант. Но в итоге — лишь закрепление программы и переход в ещё более плотные состояния.

Уровень 3
Это уровень сильной фиксации на действиях, работе и любых проявлениях активности. Здесь реальность начинает восприниматься как площадь для необходимого слома, как пространство, которое должно быть разбито на части и поэтапно разрушено. Вся логика сводится к тому, что любое проявление — это точка, которую нужно сломать другой точкой, связанной с обещанием импланта.
Чем меньше объём реальности берётся, тем выше вероятность, что имплант и его обещания «сработают». Из этого рождается парадигма поэтапного движения: разбей цель на множество частей и двигайся шаг за шагом. Это и есть проявление третьего уровня — концентрация на точке, на локальном проявлении, которое должно быть изменено.
Однако, несмотря на сужение внимания, сломать реальность не удаётся. Кластер боли сохраняется, он не разрушается, хотя внимание сосредоточено на нём. Результат оказывается нулевым: реальность не меняется, процесс не преобразуется. В итоге происходит застревание и накопление, которое ведёт к переходу на четвёртый уровень, где уже само существование открытых пунктов на импланты категорически отвергается.
Воздействие и последствия
На этом уровне проявляется идея гарантии. Нужно найти гарантированное влияние, гарантированное обещание, выполнение которого будет обязательно. Гарантия связывается с узостью: чем уже внимание, тем выше шанс получить результат. Возникает программная ассоциация — сузь своё внимание, сделай его маленьким, преврати реальность в узкую позицию, и тогда гарантия сработает.
Если импланты первого уровня, обещавшие реализацию целостной реальности, не сработали, если абстрактные импланты второго уровня тоже не принесли результата, то принимаются импланты третьего уровня — обещающие изменение какой-то одной части реальности. Но каждая отдельная часть сама по себе не имеет значения: этапы вторичны, значимым представляется лишь конечный результат.
Человек сосредоточен на этапах: изменить одну точку, потом другую, потом следующую. Но на практике изменение не происходит. Происходит либо застревание в точке, либо иллюзия её трансформации. Вскоре обнаруживается, что кластер боли остался тем же, только оброс дополнительными слоями, сохранив прежнюю структуру.
Таким образом, третий уровень закрепляет зависимость от иллюзии изменений, от бесконечного дробления задачи на части, которые никогда не приводят к целостному результату. Всё постепенно сворачивается, и это ведёт к переходу на четвёртый уровень программы.

Уровень 4
Это уровень глубинного неприятия собственной реальности и собственного существования, где утрачиваются критерии восприятия: как остаточного восприятия самой реальности, так и остаточного восприятия открытых пунктов на импланты, которые могли бы обещать исправление ситуации. Здесь отыгрывается вся программа в целом: парадигмы минус второго уровня и других уровней проявляются полностью, формируя состояние тотального неприятия.
В центре оказывается примитивность — программная, сверхплотная, однообразная. Она воспринимается как нечто, что не должно существовать ни при каких условиях. Но изменить или исправить её невозможно. Поэтому парадигма существования разделяется на два этапа. Первый этап — это уничтожение реальности: импланты обещают уничтожить примитивность, убрать кластеры боли, но сделать это можно только понизив уровень восприятия до состояния абсолютного невосприятия. Это не устранение, а лишь перевод на более низкий уровень, где влияние скрыто.
Второй этап — построение новой реальности «на пустом месте», основанной на других принципах. Это и есть обещание имплантов: если старая реальность исчезнет, появится новая, иная. Однако в действительности полностью уничтожить старую реальность невозможно. Реально уничтожается лишь собственное восприятие, собственные остатки чувствительности, которые погружаются в состояние небытия.
Воздействие и последствия
Здесь фиксируется позиция: «не принимаю, но и сбежать не могу». Это становится дополнительной программой к структурам минусовых уровней. Отрицание здесь — это отрицание восприятия, отрицание самой реальности, отрицание проникновения внутрь себя. Оно совпадает с отрицанием собственной реальности и всех её проявлений, а также сопровождается безысходностью: от этой позиции никуда не деться, придётся в ней находиться.
Импланты, которые принимаются на этом уровне, обещают нарушение принципа примитивности. Они обещают разрушить существующую реальность и заменить её другой. Но эти обещания не исполняются: реальность никуда не исчезает, она сохраняется, а новые проекции лишь усиливают действие старых программ.
В результате закрепляется идея: от данной реальности, от этой позиции и факторов, её определяющих, невозможно уйти. Это ещё глубже фиксирует парадигму минусовых уровней и подготавливает переход к пятому уровню.

Уровень 5
Это уровень нахождения в программе как в программе абсолютной данности, где всё воспринимается как полностью завершённое и неизменное. Здесь реализуется следующая стадия существования: все программы минусовых и предыдущих уровней выявили себя полностью и продолжают действовать, формируя замкнутую структуру.
Позиция этого уровня выражается так: вокруг — только однообразные кластеры боли, вокруг — только сверхплотные, непроникаемые пространства. Никто не спрашивает, что я принимаю, а что нет; никто не интересуется, что мне нравится, а что вызывает отторжение. Моя собственная позиция и проявление также не учитываются, они словно стираются, становясь частью общей данности.
Импланты, проявляющиеся на пятом уровне, погружают в иллюзии. Это автоматическое состояние, где человек создаёт себе иллюзорное пространство — противоположность окружающей реальности. Здесь работает принцип: «я не буду лишний раз решать то, что нерешимо, я лучше посмотрю мультик». Иллюзорное замещение становится способом существования. Реальность с её неразрешимыми противоречиями подменяется культурой, развлечением, кино — теми пространствами, куда ещё хватает ресурса погрузиться.
Но это лишь форма ухода: здесь невозможно ничего изменить и невозможно исправить. Всё реализуется только в формате обещаний имплантов — обещаний иллюзорных пространств, полных мечтаний и нереализованных надежд.
Воздействие и последствия
Реальность на этом уровне воспринимается как фасад. Она нерушима, даже если неприятна и не принимается. Это выполнение программ минусовых уровней, однозначное и неизбежное, и оно становится основой всего существования. Неприятие себя и своей реальности на пятом уровне также закрепляется как часть этой основы, как глубоко-бессознательный фундамент всей жизни и всей Вселенной.
Попытки разрушить эту основу не удаются, поэтому остаётся только искать пространства, где можно «не быть в ней». Это уводит неприятие ещё глубже — в невидимые и бессознательные уровни, но не устраняет саму основу. Она сохраняется, продолжает влиять, хотя и переводится в область абсолютного невосприятия.
Импланты здесь окончательно превращаются в мелкие развлечения. Человек живёт в подменённой реальности: посмотрел мультик — и на время стало легче. Но постепенно и это развлечение теряет иллюзорный блеск, превращаясь в кошмар, в ту же сверхплотную и непринимаемую реальность, которая имеет все характеристики минусовых уровней и полностью блокирует пространство восприятия.

Уровень 6
Это уровень окончательного отрицания реальности и переброса внимания в «мультики». Здесь продолжается вся парадигма минусовых уровней, но с ещё более глубоким смещением восприятия. Реальность как таковая не исчезает, но её восприятие блокируется напрочь. Для человека она перестаёт существовать: «её нет и никогда не было». Она переводится на самые низкие уровни восприятия, где остаётся недоступной, хотя программы минусовых уровней продолжают действовать и проявляться.
Цель этого уровня — поверить в мультики, в обещания имплантов, которые утверждают: «поверь — и мультики станут реальностью». Импланты и их открытые пункты на этом уровне несут именно такой оттенок: они углубляют восприятие в псевдореальности, в иллюзорные пространства шизотерики, оккультизма и прочих фантазий. Человек погружается в них всё глубже, хотя реальность от этого не исчезает.
Здесь возникает иллюзия достижения: соврать или исказить реальность становится мерилом «силы». Это возможно лишь поверив в собственный мультик. Так, человек может утверждать: «я сильнее всех на районе», хотя объективно это не соответствует действительности. Для тех, кто его не знает, обман может сработать, но по сути он лишь подтверждает бегство от реальности. Это считается способом существования и своеобразным достижением — качественным уходом от программ минусовых уровней через веру в вымышленные конструкции.
Воздействие и последствия
Ключевая позиция этого уровня — необходимость подтверждения уничтожения реальности. Это не вера, а требование доказательства: «реальности больше нет». Импланты обещают гарантировать это подтверждение, но фактически оно остаётся деструктивным самовнушением.
С одной стороны, утверждается, что реальности, созданной программами минусовых уровней, больше не существует. С другой стороны, поддерживается бегство в иллюзию: «мультики и есть реальность». Эти импланты закрепляют парадигму отрицания, предлагая замену реальности на иллюзорные пространства.
Но рано или поздно такие иллюзии сталкиваются с опровержением. Тот, кто утверждает, что он «самый сильный на районе», рано или поздно получает подтверждение обратного. Это приводит либо к разрушению иллюзии и блокировке восприятия самой категории силы, либо к переходу на седьмой уровень — к сумасшествию, полному отрицанию реальности и погружению в собственные глюки.
Так шестой уровень завершает линию ухода: он блокирует восприятие реальности и превращает жизнь в пространство иллюзий, готовя почву для окончательной утраты контакта с реальностью на седьмом уровне.

Уровень 7
Это уровень полного погружения в иллюзорные пространства, куда человек уходит от существующей реальности, сформированной программами минусовых уровней. Эти программы и созданная ими реальность никуда не исчезают, они продолжают действовать, но теперь их восприятие почти полностью переносится в умственную сферу.
На уровне внешнего функционирования остаётся лишь самый минимум: примитивная работа, выполняемая в бессознательном состоянии, получение небольшой платы, покупка куска хлеба. Всё остальное пространство жизни утрачивает значимость и исчезает из восприятия. Всё внимание погружается в иллюзии, причём настолько глубоко, что человек начинает искренне верить в них.
Седьмой уровень связан с формированием сумасшествия — это его прерогатива. Здесь неприятие себя замещается фантазийными идентификациями: человек объявляет себя Наполеоном или кем-то ещё, а неприятие реальности переносится в область глюков. В этих глюках разыгрывается «альтернативная жизнь», которая по сути является жизнью имплантов, проявляющихся в иллюзорной форме.
Таким образом, глюки становятся самопорождающейся системой. В известном смысле седьмой уровень — это прохождение всех предыдущих уровней (от первого до шестого, а иногда и от первого до седьмого) внутри себя, воображаемо, без осознавания, что всё происходящее — лишь фантазия. Постепенно реальная реальность стирается, её восприятие уменьшается до минимума, и взаимодействие остаётся только на уровне самых низших автоматизмов.
Воздействие и последствия
Главная парадигма седьмого уровня — перекрыть все каналы связи с реальностью. Если на шестом уровне блокировка касалась преимущественно восприятия, то здесь она начинает распространяться и на тело, на его физические проявления и возможности. Импланты фиксируют состояние, где прямое действие и прямое восприятие реальности блокируются, заменяясь переживанием собственных глюков.
Принцип здесь прост: если я перекрыл каналы восприятия, значит, реальности нет. Это необходимо «доделать» на уровне тела — перестать воспринимать физическую реальность и направить внимание исключительно на иллюзии. В этих иллюзиях создаётся другая реальность, которая быстро приобретает характеристики «подлинной» — но без всякой связи с объективным пространством.
Так формируется генеральная идея, ведущая на восьмой уровень: боль, от которой нельзя деться. Она становится итоговым фактором, связывающим седьмой уровень с последующими, переводя восприятие в состояние полной безысходности.

Уровень 8
Это уровень программы боли, от которой нельзя уйти. Здесь происходит генерализация всей реальности и проявлений минусовых уровней, их абсолютизация и предание им статуса безусловности. Всё становится однозначным, неизбежным и окончательным.
На этом уровне реальность сводится почти исключительно к глюкам, но даже они превращаются в примитивные конструкции, состоящие из однообразных кластеров боли. Они отвергаются так же, как отвергается сам человек, оказавшийся в этой реальности. Проявления здесь воспринимаются как непереносимые, и само существование отвергается.
На человеческом уровне это выражается в тяжёлых состояниях: глубокой депрессии, суицидальных стремлениях, болезненном ощущении бесконечного мучения. Сбежать больше некуда: не в глюки, не в импланты. Единственное обещание, которое остаётся, — это обещание имплантов, что если исчезнешь ты, исчезнет и вся программа, и вся реальность. Возникает мощное стремление к собственному исчезновению, к непребыванию в реальности, которая воспринимается как бесконечное мучение и абсолютное неприятие.
Воздействие и последствия
Здесь фиксируется установка: «сбежать обязательно и любым способом». Но все предыдущие пути бегства — через импланты, через иллюзии, через иные уровни программы — уже заблокированы. Остаётся только один вариант: исчезнуть самому.
Это выражается в переводе себя на уровень ниже боли, в состояние абсолютного невосприятия и небытия, будто существования никогда и не было. Включается программа стремительного разрушения: быстро прогрессирующие болезни, тяжёлые психические расстройства, онкология, сердечные приступы. Всё это становится формами реализации восьмого уровня.
Наиболее крайнее проявление — самоубийство. Но даже оно не является выходом: по сути, избавиться от реальности таким способом невозможно. Однако обещание имплантов утверждает обратное, внушая, что исчезновение себя равно исчезновению всей программы.
Импланты восьмого уровня утрированно подтверждают одно и то же: реальность — это боль, однозначность, примитивность и невозможность проникновения. И единственный способ избавиться от этого — избавиться от собственного существования. Но и этот способ оказывается иллюзией, подготавливая переход на девятый уровень.

Уровень 9
Это уровень сущностей, которые остаются после человека. По сути, самого человека здесь уже нет. Тот, кто покончил с собой, тот, кто умер, больше не существует. Остаётся множество мелких сущностей, рассыпанных фрагментов, которые продолжают проявляться.
Эти сущности занимаются двумя вещами. С одной стороны, они переводят реальность на десятый уровень, конструируя кластеры боли и поддерживая программы минусовых уровней. С другой стороны, их погружение в кластеры боли и полная ассоциация себя с ними становятся завершённым процессом самоубийства.
Здесь происходит парадокс: уйти из реальности можно только став полным проявлением этой самой реальности. Завершить самоубийство возможно лишь тогда, когда ты окончательно становишься частью того, от чего хотел избавиться. Внутри кластера боли нет ни сознания, ни процессов, ни намёка на существование. Там царит стандартная сверхплотность десятого уровня, и именно это становится итогом: исчезновение сознания и превращение в элемент самопорождающейся программы.
Воздействие и последствия
Реальность девятого уровня — это самосоздающаяся реальность программ минусовых уровней. Она примитивна, однообразна и непринимаема. Импланты в ней также становятся частью одинакового, непереносимого пространства, даже если внешне различаются по темам или вибрационным оттенкам. Суть их всегда одна и та же.
Главное здесь в том, что ничто и никто не способен изменить или контролировать процесс самосоздания этой реальности. Она получает статус абсолютно самопроявляющейся: никто, никогда и нигде не может её скорректировать. Она не трансформируется и не перерисовывается, она просто существует и продолжает воспроизводиться.
Единственный способ «бегства» здесь — перестать самоосознаваться. Даже мельчайшие остатки сознания мешают завершить самоубийство. Поэтому остаётся стремление к полному угасанию: отказ от малейшего самоосознавания, превращение в сущность, которая просто продолжает выполнение программы.
Так проявляется итог: сущности, оставшиеся после смерти или суицида, продолжают существовать в этой программе, лишённые возможности сопротивления или изменения. Они уже не борются с реальностью и не пытаются даже через самоубийство выйти из неё. Они становятся окончательным завершением несуществования — тем, что встроено в саму программу и растворено в её беспредельной однообразности.

Уровень 10
«Я есть реальность» — так можно обозначить данный уровень, если переводить его на язык человеческого ума. Внутри этой позиции сущности пребывают в состоянии крайней сверхплотности: с одной стороны — раздробленности, с другой — предельного уплотнения. Мысли как таковой там уже нет, но идея звучит именно так: «Я и есть реальность».
Здесь формируется утверждение: «Я и есть единственно возможное, единственно существующее, единственно пребывающее». Других нет и быть не может. «Я — единственное пространство, я — всё это, я и есть данная реальность». Таково состояние кластеров боли и самого уровня.
На этом уровне возникает ощущение предельной неприемлемости. Реальность становится абсолютно непереносимой, она окружена ореолом страдания, состоящего из непрекращающихся проекций боли. Конкретное вибрационное звучание не имеет значения — будь то спорт, музыка, математика, бизнес или что-либо ещё. Важно лишь то, что сущность полностью тождественна данному пространству и этой позиции.
Удалить или устранить её невозможно: исчезновение ничего не меняет, проявление тоже ничего не меняет. Попытки отменить или трансформировать оказываются бессмысленными. Здесь всё находится вне изменений и вне какого-либо воздействия.
Воздействие и последствия
На этом уровне структура проявляется как абсолютное дно неприемлемости. Реальность становится настолько непереносимой, что её невозможно вместить. Это абсолютная сверхплотность, безсознательность, неизменяемость, однообразие и примитивность, не зависящие от конкретных форм.
Когда внимание человека соприкасается с этим уровнем, возникает ореол страдания. Он проявляется в виде рыданий, всхлипываний, воплей отчаяния. У людей, чьё восприятие способно «падать» на этот уровень, это может доходить до истерик и состояний, требующих психиатрической помощи.
Конкретные вибрации могут выражаться по-разному: рыдания из-за разорения, крушения жизненных планов или смерти близких. Но в рамках данной программы это одно и то же. В любом случае проявляется абсолютная неприемлемость реальности, доведённая до предела, где всякое восприятие становится мучительным и непреодолимым.

Уровень 11
Это уровень полного отрицания: «этого нет и не существует». Здесь фиксируется единственная реакция на реальность — её полное обнуление. Это последний шаг, финальное проявление деградации и завершение всей линии программы.
По сути, это программа десятого уровня, опущенная в ещё большую сверхплотность и невосприятие. Если на десятом уровне можно было говорить об абсолютной бессознательности, то здесь даже это теряет смысл: возникает совершенно иное качество, иное проявление. Всё, что было создано — импланты, обещания, программы, — всё, что не сработало, погружается сюда и остаётся влиять из этого состояния.
Разница лишь в том, что внимание сюда упасть уже не может. Если на уровне кластеров боли оно ещё могло случайно проявиться в виде диких причитаний, то здесь остаётся лишь смутное ощущение угрозы, которое вскоре исчезает полностью. Остаётся только пустота, где нет ни угрозы, ни восприятия.
Примитивность, однообразие, непроникновение — все программы минусовых уровней продолжают действовать и здесь. И выхода отсюда нет. Всё, что остаётся, — это подтверждение однообразности реальности, которая закрепляется имплантами. Имплант на этом уровне звучит так: «если ты сделаешь это, произойдёт то-то», — но одновременно всегда добавляется: «ты этого никогда не сделаешь, это бесполезно». Так подтверждается неизбежность, блокировка и невозможность изменения.
Воздействие и последствия
Здесь действует двойной механизм. С одной стороны, в этом пространстве скапливаются кластеры боли, от которых удавалось уходить на низших уровнях или прикрывать их радужными проекциями на более высоких. С другой стороны, здесь фиксируются все несработавшие импланты, каждая программа, которая обещала решение, но неизбежно провалилась.
Несработавший имплант — это программа, построенная на самой логике минусовых уровней. Она подтверждает кластеры боли и реальность страдания, маскируя их временным обещанием. Любая радужная проекция, даже если прикрывает боль на время, в конечном счёте превращается в кластер боли и уходит в невидимую область этого уровня.
Так формируется крайнее неприятие всего и вся. Как бы ни менялось вибрационное звучание, как бы ни окрашивался имплант, результат остаётся одним и тем же: однообразие, примитивность, абсолютная неприемлемость. Уровень 11 выбрасывает внимание из себя, полностью блокируя возможность восприятия.

ПРИКАЗываю себе найти и проявить, как называется вся данная программа.

Это программа создания страдания, программа неприемлемости и неприятия реальности, где кластеры боли становятся единственным способом её проявления, а импланты лишь закрепляют примитивность и неизбежность всего происходящего.

Общее резюме

Вся программа описывает замкнутую систему восприятия, где активность и само проявление фиксируются как источник боли. В основе лежит парадигма: любое действие связано с потерей ресурса и страданием, поэтому запускаются механизмы избегания. Эти механизмы создают кластеры боли и импланты-иллюзии, которые обещают выход, но на самом деле закрепляют саму программу. Каждый уровень описывает этапы углубления в однообразие, примитивность и отрицание реальности. Итоговая программа — это программа создания страдания, неприемлемости и неприятия реальности, где боль становится единственным способом её проявления.

Краткое резюме уровней

Текущее состояние
Проявляется резкое ощущение усталости и падения качества активности, будто деятельность выключается. Любое действие воспринимается как источник боли и растраты ресурса. Сознание блокирует восприятие и переводит действия в программный автоматизм. Формируется замкнутый цикл: страх столкнуться с болью включает программу избегания, которая лишает возможности действовать напрямую и закрепляет жизнь в пространстве имитаций.

Кластеры боли
Боль неизбежности.
Боль предрешённости.
Боль безусловности результата.
Боль ограниченности проявлений и сценариев.
Боль неспособности проявляться.
Боль невосприятия действия и реальности.
Боль как непребывание, как отсутствие.
Кластеры создают иллюзию, что любое проявление обязательно связано со страданием, закрепляя человека в позиции беспомощности и имитации.

Триггеры внимания
Триггер №1 — запускается от необходимости действовать: «я должен», но одновременно «не проявлялся, не проявляюсь, не буду проявляться».
Триггер №2 — парадокс «сделать должен, но не могу», зависимость от имплантов и внешних обещаний, которые не работают.
Триггер №3 — реакция на кластеры боли: простое неудобство разрастается в катастрофу, воображение усиливает страдание, создавая лавину вторичных кластеров.

Уровень -3 — создание одного и того же: примитивность, где всё сводится к производству одинаковых кластеров боли.
Уровень -2 — примитивность превращается в боль, от которой нужно сбежать, но разнообразие невозможно; любое проявление окрашено одним и тем же.
Уровень -1 — ожидание «толчка», внешнего импланта, который обещает выход, но лишь обслуживает программу беспомощности.
Уровень 1 — рождение сверхценностей и надежд на импланты, которые обещают красочную жизнь без боли.
Уровень 2 — фикс-идея «исправить всё» через абстрактные импланты, вера в чудо и грандиозные обещания.
Уровень 3 — фиксация на действиях: дробление задач и надежда на поэтапное изменение, которое не происходит.
Уровень 4 — тотальное неприятие реальности и себя, иллюзия уничтожения и обещание новой реальности, которая не возникает.
Уровень 5 — принятие программы как абсолютной данности, уход в иллюзии и развлечения.
Уровень 6 — окончательное отрицание реальности, вера в «мультики» и псевдореальности, бегство в вымышленные конструкции.
Уровень 7 — полное погружение в глюки, сумасшествие, перекрытие каналов связи с реальностью и телом.
Уровень 8 — программа «боль, от которой нельзя деться», депрессия, стремление к исчезновению, самоубийство.
Уровень 9 — распад на сущности, которые продолжают воспроизводить кластеры боли как завершённое самоубийство.
Уровень 10 — «Я есть реальность», тождественность боли, предельная неприемлемость, абсолютное страдание.
Уровень 11 — «этого нет и не существует», крайнее отрицание, скопление всех несработавших имплантов, полное обнуление восприятия.